Через тридцать местных, то есть пятнадцать земных, дней было организовано совещание. Население базы собралось вокруг стола в до слез прокуренной комнате; Талассократ и Переводчик присутствовали в виде изображений — таких реальных, что от стереоэкрана, казалось, веяло холодом их ледяного зала.
— Подведу итог, — устало сказал Долмеди, проведя ладонью по волосам. Шерсть Переводчика задвигалась, он начал издавать негромкие свистящие звуки. — Пару часов назад, вернувшись из последнего полета на место, я изучил записанное Ивонной сообщение туземных разведчиков; данные прекрасно совпадают.
Как все, наверное, помнят, мы надеялись, что после отлета бабуритского корабля компьютер не сможет нам противостоять.
— А почему они улетели? — поинтересовался Санчжуро Накамура.
— Очень просто, — вмешался Торсон. — Возможно, бабуриты управляют своей экономикой совершенно не так, как мы — нашей, но это еще не освобождает их от действия экономических законов. Планета вроде Бабура — а в действительности даже одна-единственная, хотя и самая сильная ее держава, или как уж там это у них называется — весьма ограниченна в своих возможностях. У них есть, конечно, преимущество близости к Сулейману, но зато мы имеем преимущество гораздо большей производительности и эффективности.
В настоящий момент им не по карману постройка и содержание постоянной базы с живым персоналом, на манер нашей. Здешние условия и для них не очень благоприятны, к тому же бабуриты не имеют даже того малого комплекса знаний и навыков, который есть у нас. Поэтому они решили ограничиться на первый случай автоматической станцией и только присылать время от времени корабль для проверки, ремонта и вывоза урожая.
— Кроме того, — заметила Элис Берген, — кочевники дали нам присягу на верность. Они не будут иметь дел ни с кем другим, не говоря уже о том, что бабуриты и не смогли бы их толком использовать. Мы обосновались в единственном подходящем для этого месте, среди сулейманитов, с культурой достаточно высокой, чтобы из них получились эффективные помощники. Бабуритам приходится действовать прямо там, где растет голубец, но кочевники возмущены прекращением караванной торговли и, без всякого сомнения, стали бы нападать на живых работников.
— Не стоило и объяснять, — не очень искренне ухмыльнулся Накамура. — Мой вопрос, уверяю вас, был чисто риторическим. Я просто хотел подчеркнуть, что противники не оставили бы все на попечение компьютера, не будь они полностью уверены, что система будет функционировать совершенно надежно, в частности — и близко нас к себе не подпустит. Становится понятным, почему планировщики их модернизации так увлеклись роботикой, скорее всего они задумали целый ряд таких вот подлых штук.
— Ты сумел выяснить, сколько у них там роботов? — поинтересовалась Изабель де Фонеска.
— По оценкам — около сотни, — повернулся к ней Долме-ди, — хотя точно мы и не подсчитали. Понимаешь, они двигаются очень быстро и на огромном пространстве — по всей территории, где голубец растет достаточно густо, чтобы стоило его собирать. Кроме того, все они совершенно одинаковые, различить их может разве что управляющий центр.
— Серьезный, наверное, компьютер, если управляет столькими механизмами одновременно, да еще в постоянно меняющихся условиях, — заметила Элис, не очень разбиравшаяся в кибернетике.
— Ничего такого особенного, — энергично встряхнула белокурыми локонами Ивонна. — Мы снимали процесс его установки. Самый обычный многоканальный прибор, только приспособленный к работе в здешних условиях. Самоосознание минимальное — большего просто не требуется, да и было бы неэкономно поручать такую простую задачу очень сложной машине.
— Нельзя ли тогда его перехитрить? — спросила Элис.
— А чем, ты думаешь, занимались я и мои местные помощники все последнее время? — слегка поморщился Долмеди. — Местность там открытая, парящие в небе релейные центры замечают тебя издалека, и компьютер сразу же высылает роботов. Причём много их и не нужно. Как только приближаешься к блокгаузу, следуют предупредительные выстрелы, на туземцев это нагоняет полный ужас. Они теперь и близко туда не подходят, более того, дикари начинают покидать территорию, в результате чего появляется проблема — что делать с целой ордой голодных беженцев? И я ничуть их не виню, низкотемпературный организм поджаривается гораздо скорее, чем твой или мой. Один раз я полез напролом и схлопотал не предупредительный, а самый настоящий заряд; пришлось спешно бежать, пока скафандр не продырявился.
— А может, устроить воздушную атаку? — предложила Изабель.
— На трех-то таратайках, вооружившись ручными бластерами? — презрительно фыркнул Торсон. — И не забывай, что роботы тоже летают. А у центра есть и силовое поле, и ракеты, и пучковые пушки; тут и военному кораблю забот бы хватило.
— Кроме того, — вмешался Талассократ, — я предупрежден, что в случае серьезного нападения на обсуждаемое нами место этот город будет уничтожен с воздуха. На такой риск нельзя идти. Уж скорее я прикажу вам удалиться и попробую прийти к какому-нибудь соглашению с вашими врагами.
«И ведь нам придется подчиниться, — подумал Долмеди. — Для этого ему достаточно попросту запретить туземцам работать на нас.
Да и этого даже не потребуется». Он вспомнил сегодняшнее заявление Предводителя кочевников.
— Мы выполняем свои обязательства по договору, — сказал тот, — а вы свои нет. — Все только что вернулись из последней разведывательной вылазки, сулейманиты — на своих животных, а Дол меди — на гравискуттере. — Твои предшественники поклялись, что защитят нас от любых пришельцев с неба. Если ты не можешь прогнать этих захватчиков — как можем мы верить тебе дальше?
Долмеди попросил дать ему еще немного времени и получил в конце концов неохотное согласие — все-таки караванщики ценили торговлю с людьми. Но если долго тянуть с решением этой проблемы, вряд ли удастся потом восстановить отлаженную систему.
— Мы не станем подвергать вас опасности, — заверил он Талассократа.
— А насколько реальна эта угроза? — спросил Накамура. — Вряд ли Лига оставит без внимания массовое убийство ни в чем не повинных туземцев.
— Да, — кивнул Торсон, — но это совсем еще не значит, нто Лига пойдет на что-нибудь большее, чем выражение протеза. Особенно когда бабуриты начнут доказывать, что это мы вынудили их на такой шаг. Они делают ставку на безразличие Лиги и, как я сильно подозреваю, ничуть в этом не ошибаются.
— Верна или неверна бабуритская оценка психополитики, — сказала Элис, — в любом случае она определяет их собственные действия. А какова эта оценка? Известно ли нам хоть что-нибудь об их образе мыслей?
— Значительно больше, чем тебе кажется, — заговорила Ивонна. — Иначе и быть не может, ведь мы контактируем с ними на протяжении многих поколений, а кто же будет заключать торговые соглашения без предварительного скрупулезного исследования партнера? Последнее время вы очень мало меня видите — именно потому, что я зарылась в материалы по бабуритам. Прямо здесь, у нас, имеется уйма самой разнообразной о них информации.
Долмеди напряженно выпрямился, в ушах отдавались учащенные удары пульса. Эта незначительная, захолустная фактория имела обширную и разнообразную ксенологическую библиотеку, и удивительного здесь мало — микропленки стоят гроши, а никогда заранее неизвестно, что может случиться и кто из инопланетян может подвернуться под руку, так что принято снабжать базу полным набором справочного материала по всему сектору.
— Ну и что там? — хрипло спросил он.
— Боюсь, — криво улыбнулась Ивонна, — что ничего такого уж экстраординарного. Самые рутинные сведения — три или четыре главных языка, обзоры истории и основных современных культур, анализ технического уровня, разнообразная статистика по производству и народонаселению — это если не считать планетологии, биологии, психопрофилирования и тому подобного. Я изо всех сил старалась найти какое-нибудь слабое место, но — увы. Да, конечно же, я могу показать, что эта операция крайне обременительна для их ресурсов и будет оставлена, если не начнет окупаться в самое ближайшее время, но то же самое относится и к нам.
