Коффин улыбнулся горячности этого человека. Именно любовь де Смета к вылазкам на природу была тем, что свело их вместе. Трудно не привязаться к человеку, с которым ты ходишь по лесным тропкам, плаваешь в лодке, ставишь палатку для ночлега.
— Может, мы сумеем что-то придумать, — закончил де Смет. — Однако это должно учитывать quid pro quo[181], иначе смысла нет. Как говорится, добрая сделка — не грабеж.
Озеро Роял, где они собирались рыбачить, посверкивало где-то справа от них, но кар быстро летел вперед. Вскоре в лесу обозначилась проплешина — безобразный шрам на том месте, где почвенный покров был содран на пространстве нескольких квадратных километров, безжизненный, если не считать нескольких видов сорняков, которые появились тут, чтобы залечить чудовищную рану.
Коффин ткнул в него черенком трубки:
— Сколько лет этой штуковине, а?
Де Смет взглянул сквозь фонарь кабины.
— А, открытые разработки! — Он болезненно сморщился. — Семьдесят — восемьдесят лет, полагаю. Память о былом.
— Индустриализация, — крякнув, протянул Коффин.
Де Смет подозрительно взглянул на него:
— О чем ты говоришь? То была необходимость. Топливо было необходимо позарез. Атомный реактор сломался, на ремонт требовалось много времени, а зима была на носу. И вот у самой поверхности обнаруживается мощный пласт угля, который легко добывать и по воздуху доставлять в Анкер…
— Какая разница — все равно промышленность. Сегодня утром я глотнул столько вони от нефтеперегонного завода — только держись.
— Все это предстоит выправлять. Я нажму на владельца завода. Другие тоже. Ты, Дэн, понимаешь не хуже меня, что нам все время приходится идти на временные нарушения правил, но главное-то в том, что мы уже на пороге возвращения к чистой водородной экономике.
— А тогда чего же ты боишься индустриализации? Почему мечтаешь сохранить нетронутой часть дикой природы плато?
Казалось, де Смет недоумевает:
— Разве это не очевидно? Потому, что… я… и другие горожане, придерживающиеся тех же взглядов, мы никогда не сможем привыкнуть к дикой природе ваших Низин. Так почему бы и нам не иметь таких мест, где мы… ну, где наши души могли бы говорить с Богом. — Он нервно усмехнулся: — Извини. Не хотел, чтобы это прозвучало так напыщенно.
— Ничего. — Коффин выпустил колечко дыма. — Но разве по мере роста численности населения не будет расти и давление, которое превратит все плато в один расползшийся огромный город? Неужели ты действительно думаешь, что земля ваших заказников дикой природы не может быть выкуплена у вас или просто отнята?
Разве что часть промышленной продукции станет поступать сюда из Низин. Тогда жители Верхней Америки смогут позволить себе роскошь и оставят часть земли на плато неосвоенной. Что ж, правда, такое без торговли невозможно, а она разовьется, только если у понизовщиков окажется не только сырье, но и промышленные товары, которыми можно торговать.
Де Смет Ъткинулся на спинку кресла, оценивающе взглянул на Коффина и произнес:
— Ты мне обещал, что в выходной мы с тобой не станем открывать дискуссию на эту тему.
— А я и не нарушаю обещания, Том. Я просто напомнил тебе о том, что говорил раньше, для того, чтобы ты лучше оценил ту очень любопытную штуку, которую я тоже обещался тебе показать сегодня.
Автопилот пискнул. Коффин выключил его, взял управление на себя, сверился с какими-то ориентирами на местности и повел аэрокар вниз. Внизу тянулись гряды диких и необычайно красивых холмов. Среди них сверкало подобно звезде озеро, а над ним кружилось несчетное множество водоплавающей птицы. Солнце зажигало на крыльях летунов маленькие радуги.
— Ты помнишь, что несколько моих близких друзей и я частенько наведывались сюда, — сказал Коффин. — Мы говорили, что ведем ботанические исследования, которые нужны нам для решения проблемы, связанной с нашей собственной экологией. Это не совсем ложь — мы действительно собрали нужную нам информацию; впрочем, и без этого на нас никто внимания не обращал.
Де Смет настороженно ждал продолжения.
— А дополнительно мы тут вели геологоразведочные работы, — говорил Коффин.
Ветер свистел в холмах. Земля, вызывая головокружение, внезапно прыгнула вверх.
— Понимаешь, — продолжал Коффин, — раз уж мы — понизовщики — зациклились на мысли развивать свою страну в том направлении, которое считаем нужным, а никто нам помочь не хочет, то, значит, нам придется самим себе помогать. Вот если бы мы сделали заявку на покупку земли в вашей стране, тогда доставка грузов в Анкер стала бы дешевой и быстрой, что создало бы для нас преимущества в конкурентной борьбе. Или, например, мы сумели бы продать ее с выгодой какому-нибудь вашему синдикату, или получить денежные отчисления за аренду. В любом случае мы заработали бы деньги, которые нужны нам на покупку оборудования и наем персонала.
— Никто тут не проводил разведочных работ, о которых стоило бы говорить, — задумчиво произнес де Смет.
— Вот потому-то мы их и решили провести. Вы считаете эти места слишком удаленными от Анкера, а для нас это место не дальше, чем Анкер.
Кар остановился, а потом сел прямо на лужайку. Коффин открыл дверь кабины со своей стороны. И тут же в нее хлынула тысяча птичьих голосов и шорохов, волна осенней свежести и ароматов леса, окружавшего их — зрелого и пышного. Колыхались травы, деревья играли мириадами оттенков, совсем рядом мерцало озеро.
— Дивное место, — сказал Коффин. — Счастливчик, такое местечко купил.
— Я не счастливчик, я умница, — ответил де Смет, улыбаясь, несмотря на испытываемую тревогу. — Я решил, что это своего рода сердцевина моего будущего заказника, и сделал заявку на максимальную площадь, разрешаемую законом о гомстедах[182].
— Ты не сердишься, что я со своими ребятами располагался тут на стоянку?
— Нет, конечно, нет. Вы же не станете портить такое место.
— Понимаешь, отыскивая признаки наличия залежей различных минералов на ничейных землях, нам было очень важно представить себе геологию района в целом. Поэтому тут мы тоже немножко пошарили и сделали важное открытие. Поздравляю, Том.
Теперь де Смет прислушивался не только внимательно, но даже с некоторым страхом.
— Что же вы нашли? — гаркнул он.
— Золото. Уйму золота.
— Ух ты!
— Это в высшей степени полезный металл, широко применяемый в производстве проводников и в электрохимии, для изготовления анитикоррозийных покрытий. Тот, кто сумеет наладить снабжение им промышленности, окажет обществу огромную услугу. — Коффин пальцем указал вправо. — Ты наверняка сам захочешь поглядеть, что тут и как. Я захватил с собой кое-что из оборудования. Мне известно, что ты с ним умеешь обращаться, иначе я захватил бы и техника, имя которого ты мне назвал бы сам. Давай начинай. Проверь кварцевые жилы в валунах, пробы пропусти через дробилку и сделай количественный анализ. Промой золотишко в этом ручейке и на песчаном берегу озера. Дружище, ты тут везде обнаружишь признаки того, что у тебя под ногами огромное коренное месторождение золота!
Де Смет помотал головой, как человек, которого чем-то только что огрели по лбу.
— Промышленности столько золота не надо. Во всяком случае в ближайшие десятилетия. Но валюта…
— Ага! Будет дьявольски любопытно поглядеть, что случится с твердой валютой, которой вы так гордитесь. Не говоря уж о том, что произойдет с дикой природой, большая часть которой тебе еще не принадлежит, когда начнется золотая лихорадка. И будет очень трудно с рабочими руками, необходимыми для производства товаров, особенно тех, которые мы едим или носим на себе. Хотя, Том, лично ты станешь самым богатым человеком на Рустаме.
Начинай проверять, — продолжал он, — а я разобью лагерь. Я захватил с собой складное каноэ, а рыбалка тут не хуже, чем на Роял.
Глаза де Смета обшаривали его с макушки до пяток.
