– Ладно, – дарг ставит меня на ноги. Обреченно вздыхает и вдруг, подняв голову к потолку, говорит: – Ниффелиус, что за шутки?

О, так это тайные происки библиотечного призрака?

Я с интересом смотрю туда, куда уперся взгляд Дариона. Но не вижу там ничего интересного, кроме огромной десятиярусной люстры, крепящейся на толстой цепи.

А, нет, что-то вижу. По белоснежной лепнине потолка расплывается темное бесформенное пятно. И пока я удивленно моргаю, пятно превращается в гигантскую каплю, которая медленно стекает в холл и приобретает знакомые очертания.

– Мой лаэрд, все очень серьезно! – Ниффелиус изображает поклон, не забывая при этом изящно взмахнуть рукавами савана. – К сожалению, хозяйка Лемминкейра не может покинуть замок без связующего амулета…

– Она не хозяйка! – грубо обрывает Дарион.

Но призрак уже возле меня. Протягивает нитку мелко ограненных изумрудов. Каждая зеленая бусина размером с горошину и будто светится изнутри.

– Светлейшая льера, – дух-архивариус склоняется передо мной, – я должен был отдать это еще в первый день, как вы вошли в библиотеку…

– Она вошла в библиотеку?! – Дарион буравит меня недоверчивым взглядом. – Это невозможно!

Ниффелиус продолжает, не обращая на его реплику никакого внимания:

– …но запамятовал. Прошу простить мою забывчивость, все-таки две тысячи лет – немаленький срок даже для такого, как я. Примите эту вещицу в знак моей верной и преданной службы.

И что я должна сейчас делать?

Перевожу на Дариона вопросительный взгляд. Тот, сузив глаза, делает шаг ко мне и выхватывает бусы из рук призрака.

– Свободен, – бросает ему. Потом окидывает меня хищным взглядом. – Хозяйка, говоришь. Вот сейчас и проверим, какая из тебя хозяйка.

На его лице появляется предвкушающая усмешка. И мне это очень не нравится.

– Дар, – начинаю несмело и машинально отступаю.

– Не смей называть меня так! – отрезает он с холодным ожесточением. – И стой уже! Все равно дальше этого замка не убежишь. Тут вокруг отвесные скалы и ущелья.

Но я все равно пытаюсь ускользнуть от него. Уж очень меня напрягает выражение его лица. Да и бусы больше не кажутся такими красивыми, наоборот, в них чувствуется какой-то подвох. Какой – не хочу выяснять.

Несколько минут мы играем в догонялки, но в конце концов Дарион загоняет меня в угол. Хорошо еще, что дворецкий разогнал слуг, едва появился Ниффелиус, так что некому насладиться картиной под названием «Лаэрд Лемминкейра загоняет свою жену как дикую лань».

Я прижимаюсь спиной к стене, гулко сглатываю и, как кролик на удава, смотрю на приближающегося дарга.

–  Дух-хранитель прав, это особые бусы, – говорит он с плотоядной усмешкой и набрасывает изумруды мне на шею. – По преданию их может надеть только истинная хозяйка Лемминкейра, та, которую признает сам замок. Помнится, последней истинной хозяйкой была моя бабка. После нее многие пытались присвоить эту реликвию, но на шее самозванки связующий амулет становится смертельной удавкой! Так что мало кто рискнул его надеть.

Будто в подтверждение его слов, нитка бус на моей шее начинает сжиматься.

Меня накрывает паника. Пытаюсь сорвать камни с шеи, но Дарион сжимает мои руки и отводит мне за спину. Наклоняется ближе, нависает так, что его дыхание смешивается с моим, а губы почти касаются моих губ.

– Я выбрал жену по глупости, а не по сердцу, – он жестко усмехается мне в лицо, – и замок ее не признал. Но ты – не она, хоть вы и похожи как две капли воды. Анабель не смогла войти в библиотеку, хоть и пыталась, но если замок впустил тебя, значит, ты чем-то ему понравилась. Вот сейчас и узнаем – чем!

Дарг наваливается на меня всем телом и вжимает в стену. Так, что я оказываюсь распластанной и абсолютно беспомощной. А потом грубо целует. Его язык по-хозяйски проникает в мой рот. Так, наверное, вражеская армия вламывается в ворота взятой крепости.

Я издаю слабый стон.

Поцелуй тут же становится торопливым и жадным. Дарион отпускает мои руки, но не отпускает меня. Одной рукой сжимает мою талию, вторую опускает чуть ниже. Нагло лапает за мягкое место и упивается моими губами. Я же начинаю толкать его в грудь в слабой надежде разорвать объятия. Но, кажется, он даже не замечает моих усилий!

Зато я хорошо замечаю его достоинство, которое упирается мне в живот, а заодно и горячие ладони, что уже скользят вдоль моих ног, задирая юбки.

Еще секунда – и он подхватывает меня под ягодицы, с явным намерением посадить на себя.

Кажется, кто-то решил исполнить супружеский долг прямо в холле!

С перепугу кусаю его за губу. Сильно, отчаянно. Мой рот наполняет горьковато-соленая кровь.

Дарион отшатывается с угрожающим рыком. Его зрачки расширены, взгляд стеклянный – ни единого проблеска мысли. А на висках и подбородке блестит чешуя.

– С-с-сладкая, – шипит он незнакомым и от того пугающим голосом.

На его губах появляется кровь. Только она не красная, как у людей, а… похожа на жидкое серебро. Он мгновенно слизывает ее черным раздвоенным языком, который еще минуту назад был вполне человеческим!

– Хватит! – упираюсь ладонями ему в плечи. – Ты пугаешь меня!

Пытаюсь оттолкнуть его, но это бессмысленно. Все равно, что пытаться сдвинуть скалу.

– Дар? – в дверях появляется Эрден.

– Вон! – бросает мой «муж» не глядя.

– Прошу прощения, кажется, я не вовремя…

Гость ошеломленно отступает, очевидно, собираясь сбежать. Но я успеваю крикнуть:

– Нет, пожалуйста, помогите! Мой супруг не в себе!

Эрден недоверчиво хмурится, но все же спрашивает:

– Дар? Все в порядке?

Тот упирается голодным взглядом в вырез моего декольте. Подносит руку к своим губам, стирает остатки крови и несколько мгновений с нескрываемым удивлением разглядывает испачканные пальцы.

Я стою, потираю шею и пытаюсь убить его взглядом.

– О, да, – заявляет он наконец с таким довольным видом, что у меня по спине ползет холодок, – я в полном порядке.

Потом переводит взгляд на меня.

– Не знаю, кто ты и как ты это сделала, но замок тебя действительно принял…

– Слушай, – говорю самым убедительным тоном, на который только способна, – мне совершенно не нужны эти бусы! Можешь их забрать!

Поспешно ощупываю сомнительное украшение в поисках замочка, но, к своему удивлению, ничего не нахожу.

Дарион с интересом наблюдает за мной.

– Их невозможно снять, – резюмирует мои отчаянные попытки сорвать бусы. – Этот амулет связывает хозяйку и замок. Мне плевать, кто ты на самом деле и откуда пришла, но, похоже, теперь ты душа Лемминкейра, так что я с тебя глаз не спущу.

– Что?! – замираю на миг.

Только тотального контроля мне не хватало!

В глазах Дариона появляются золотистые искры. Он подается вперед, втягивает мой запах и довольно урчит:

– Осталось проверить, примут ли тебя анкры. Впрочем, сейчас мы это узнаем.

Едва мы оказываемся на улице, как я понимаю, что он имеет в виду.

Над крышами замка кружат несколько драконов, но стоит Дариону издать тихий свист, как один из них опускается вниз и распластывается перед лаэрдом.

Это тот самый анкр, на котором Дарион летал в Южное гнездо. Крупный, с темно-зеленой чешуей, отливающей золотом. Вытянутая морда увенчана костистыми наростами, напоминающими корону, а каждый глаз размером с футбольный мяч – не меньше.

Дракон раскрывает крылья, и они занимают почти все пространство перед парадным крыльцом.

– Идем, – Дарион властно обнимает меня за талию и увлекает за собой, прямо к этому чудовищу!

А тот, в свою очередь, демонстрирует жуткий оскал и косит в мою сторону левым глазом.

– Что?! Ты хочешь скормить меня этому монстру?!

Упираюсь пятками в землю. Выпутываюсь из мужских рук и отпрыгиваю на безопасное расстояние.

– Скормить? – дарг смотрит на меня с легкой досадой. Мол, как сам-то не догадался? – Нет, Рааш человечиной брезгует, у него от нее несварение.