— Да было бы что рассказывать, — оружейник пожал плечами и эвел помолчал, — Объявилась на этти от города какая-то черная ящерица. Скот, говорят, ворует. Ну а потом уже люди досочинили, что, мол, и девок. А если за какой жених появится, так и его схарчит за компанию. Сплетни, одно слово. Но вот мечи побойчее покупать стали: мало ли.

— Мечи? — с недоумением переспрашиваю, оглядывая прилавок. Лучше бы, чтоб это действительно были просто слухи. Но сходить — проверить нужно. Мало ли! От одиночки, если что, я всегда улететь успею.

Оружейник тихо вздохнул:

— Да тут ничего лучше и не найдешь. Хотя, для ценителей, у меня и есть кой-чего.

Старик склонился над телегой и принялся что-то разбирать. Лишь пяток хои спустя он вытащил на свет почерневший от старости клинок чуть больше локтя длиной. Хм, как раз для меня. Не спрашивая разрешения, беру в руки. Ладонь удобно обхватывает рукоять, сплетенную из стальных полос, словно корзина из лозы. А вместо навершия — словно пучок ивовых листьев: длинных и тонких. Хм, таким глушить — и думать нечего: сразу убьешь. Странно, кажется, будто клинок — из почерневшего серебра, а рукоять из стали… разве так бывает? Поднимаю меч над собой…. Лэ! Да он же просвечивает! Клинок из черного кристалла с серебряной рукоятью…. Где-то я такой видела. Вот только где?

— Сколько? — враз охрипшим голосом спрашиваю.

— Двадцать золотых, — упрямо произносит оружейник. Но я и не думаю спорить. Этот меч стоит гораздо дороже.

— Золото тяжелое. Предпочитаю камни, — произношу, вытаскивая из кошеля Кора крупный бриллиант. Старик недоверчиво качает головой:

— Этот камень стоит дороже…, леди.

— Не дороже чем меч, — отвечаю, твердо сжав губы, и вкладываю бриллиант в мозолистую темную старческую ладонь. Хм, а крепкие у него руки. Думаю, он и сейчас не забыл, как мечом махать. И, мягко улыбнувшись, спрашиваю, — А ножен у вас не найдется?

— Ох, доченька, — чуть не слезами качает головой старик, — Были, как раз под стать ему… очень уж хороши. За это чудо-то никто нормальную цену давать не хотел: не знают у нас о таком оружии. А ножны, вот, купили. Я, конечно, ему другие подобрал, но….

Оружейник виновато пожимает плечами и протягивает мне обычные кожаные ножны:

— Вот и хорошо: ни к чему мне лишнее внимание дорогой вещью привлекать, — усмехаюсь, устраивая клинок на бедре. А старый меч пусть пока в сумке поваляется, — А теперь можно и к дракону, — с улыбкой завершаю свою речь.

Покинув комнату, вампир решил пройтись по городу. Рана вновь напомнила о себе, требуя крови. Может быть, стоило вернуться и попросить Ян вскрыть запястье, но… у девочки же не бесконечная кровь! А Сайтерн достаточно большой город, чтоб не опасаться, что Рух узнает о его охоте. В таких городах всегда есть места, откуда очень просто не вернуться. Конечно, уже слишком светло, но можно завернуться в плащ. А тень скроет его не хуже темноты. Несколько хои — и вполне приличные дом сменяют разваливающиеся хижины. Должно быть, запах здесь отвратителен, улица покрыта грязью… но гораздо сильнее злит вампира «запах» чужой боли. Да, в этих местах редко можно встретить здорового человека. И, поэтому, ни один нормальный вампир не сунется сюда на охоту. А вовсе ни из какой-то придуманной людьми брезгливости. Кровь бедняка и кровь богача мало чем отличается. А вот боль… впрочем, почему только боль? Наслаждение отталкивает не меньше. Нежить вообще не любит сильных чувств. И ритуал «хранителя кладбища», когда первого, кого хоронят запытывают до смерти, — вовсе не глупость, а очень действенный обряд защиты от появления нежити. Прямое проявление враждебности Эр и Си.

Впрочем, лорд может позволить себе не обращать внимания на подобные мелочи. Тем более, что вот эта девушка собравшаяся за водой вполне аппетитна. Несколько шагов. Положить руки на плечи. Что это? Страх? О, страх — это не боль. Эмоция, а не чувство. Ша, а не Си. Он, скорее, притягивает, чем отталкивает.

— Ты — дракон? — шепчет перепуганное белокурое создание.

— Почему дракон? — удивленно переспрашивает вампир. За дракона его ещё ни разу не принимали.

— Г-говорят на западных холмах поселился дракон. Он девушек крадет, — покраснев, выдохнула несостоявшаяся жертв. Почему не состоявшаяся? Драконья кровь интересовала вампира гораздо больше, чем человеческая.

Рыжекудрая иллюзионистка и впрямь была заметно разочарована ярмаркой. Буркнув: «Провинция!», она решила поискать себе других развлечений. Тем более, что, проходя по городу, заметила несколько вполне приличных, на её взгляд, заведений.

Таверна «Пьяный граф» встретило Си полумраком. Тяжелые ставни скрывали зал от солнечного света. А красные светильники едва позволяли увидеть местную «элиту», надо полагать окрестных графов и баронов…. Но на лучшее не стоило и рассчитывать. Хотя солнце ещё не добралось до зенита, здесь уже во всю пили.

Очаровательный шатен, ещё не слишком пьяный, заметил рыжую красавицу.

— Позвольте Вас угостить, леди! — самодовольно улыбаясь, он подхватил девушку под руку и усадил за свой стол. Да, в отличие от того заведения, где они остановились на ночь, здесь зала была привычно уставлена десятком небольших столиков. И за этим, кроме магини и шатена сидело ещё две парочки.

Сьюзи собиралась задержаться здесь до вечера… ну, или, хотя бы, перекусить: все-таки, сегодня она не завтракала. Но уже через пять хои она, словно сумасшедшая, выскочила на улицу. По тому, что дракон, а тем более дракон, крадущий девиц, это гораздо интереснее, чем местные графы-бароны. Она же не местные невежды, не знающие, что драконы могут превращаться в людей. А управлять мужчинами она умеет…. Да, дракон — это то, что ей нужно. Гораздо лучше этого непредсказуемого Эр. И слишком предсказуемой, безупречно-доброй Рух.

В гостинице Нэрит застал лишь свежевымытого эльфа, отдыхавшего в снятой комнате. По-видимому, ярмарка его не интересовала.

— Девчонки уже ушли? — зачем-то уточнил вампир.

— Да, — кивнул Рист, не поднимаясь с кровати, — И вряд ли до вечера появятся. Расслабься.

Но, заметив, что Эр и не думает следовать его совету сел:

— Что-то случилось?

Но Нэрит мотнул головой:

— Нет. Просто тут как раз для Ян дело: в окрестностях дракон завелся. Наверняка захочет избавить бедных крестьян от злобной ящерицы, — насмешливо произнес Эр.

Эльф молча закрыл глаза и, словно через силу, выдохнул:

— В этом я точно не участвую.

— Почему? — Эр приподнял брови. В карих глазах мелькнула алая искра. Но эльф метнул на него злой взгляд и промолчал.

— Может, передумаешь? Или это не слишком подходит, чтоб сложить голову? — Нэрит вгляделся в фиолетовые омуты, переполненные болью.

— Нет. И буду благодарен, если ты тоже откажешься от этой авантюры, — Рист с надеждой взглянул на Нэрита, но тот покачал головой:

— Тогда пойду поищу девчонок, — Эр пожал плечами и выпрыгнул в окно.