Ттан-хе! Вот какова здесь власть! Закрываю глаза и чувствую, как меня под локоть берет крепкая рука. Боится, что упаду? Зря.

А ведь я могу однажды проснуться императрицей. И что тогда? Дракон никогда не пойдет против своей крови…. Впрочем, ради любви небесные готовы и на это. Или… не только ради любви?

— А не боятся, что эта «защита» приведет к смене династии? — невольно вспоминается, что я — возможная наследница, лишь потому, что прямых потомков рода Элкаретен нет.

— Вам не стоит так говорить, леди, — едва слышно шепчет сержант, склонившись так, что щекой чувствую его тепло, — Даже здесь, где грохот воинских тренировок способен заглушить любое слово, угрозы….

— Это не угроза, воин. Это — предостережение, — выпрямляюсь и открываю глаза. Альгельн тут же выпускает мою руку, — Когда слишком мало наследников, слишком велика вероятность, что они погибнут. Просто… просто, хоть и в совсем другой степени я сама жертва малочисленности прямых наследников рода.

Облегченно вздохнув, сержант кивает, решив что, должно быть, речь идет о каком-нибудь баронстве или графстве.

— Значит, стены были возведены во времена становления Ассиды? — напоминаю воину нить рассказа и перевожу взгляд на стену, отражающую лучи солнца.

— Да, — кивнул тот, с радостью меняя тему. Вернее, продолжая предыдущую, — Тогда на стройку были приглашены маги. Как этой, так и всех остальных крепостей, стоящих на Сен-Кенри, на Великой выше Ассида, и вдоль Лапы. Камни в этих стенах были изменены магией, превратившей заурядные булыжники в нерушимую преграду.

— Вот как? — задумчиво оглядываюсь уже магическим зрением, но ничего не чувствую. Разве только… слабый-слабый отзвук. Хм, неужели они действительно изменили природу камней? Не укрепили их магией, а превратили в другое вещество? Похоже, здесь работали настоящие мастера! И теперь можно не опасаться истощения силы в заклинаниях.

— А корпуса были построены сравнительно недавно, уже когда начали осваивать северо-западные земли, и через Вирн потянулись первые караваны. Гарнизон был увеличен: опасались появления разбойников. И башни перестало хватать. Да и для торговых гостей понадобилось что-то устроить. Ну а отдельные домики и вовсе были возведены лет пятьдесят назад. По личной инициативе нескольких офицеров.

— А в стенах есть жилые комнаты? — не сдержавшись, уточняю. А заодно вспоминаю, что собиралась взглянуть на тренировки бойцов, а не стоять посреди дорожки, увлеченно внимая рассказам сержанта. Здесь, кстати, была именно дорожка. Даже посыпанная речным песком. Замостили, похоже только привратную площадь. Ну, может ещё какие «ключевые» дороги, но их я пока не видела.

Альгельн как-то странно на меня взглянул и, все же, ответил:

— Я не имею права об этом говорить. И посещать башню Вам тоже запрещено. Простите.

— Пустое, — мягко улыбаюсь, подходя к большому свободному полю. Хотя, не совсем свободному: ближе к дальнему краю стоят какие-то устройства, наверняка для развития ловкости. Возле них, в непрочном строю где-то сотня бойцов неловко пытается повторить движения сержанта…. Или кто там их учит. Надо полагать, это — новобранцы. Ближе работают уже служившие воины. Кто-то отрабатывает удары на манекенах, кто-то разбившись на парочки фехтует. Хотя, для обороны крепости это все не слишком-то нужно. А вот во второй половине расположилась гораздо более полезная для Вирна вещь — стрельбище: с разных дистанций, кто из луков, кто из арбалетов воины пытались превратить манекены в ежиков.

— Не хотите попробовать силы? — любезно предлагает Альгельн, широким жестом обводя плац.

— Думаю…, - собираюсь отказаться: не особо я люблю с мечом в руках прыгать, хотя…, - не отказалась бы получить несколько уроков стрельбы. Только, предупреждаю: я ещё ни одного лука в руках не держала.

В конце концов, в дальнем пути все может пригодиться.

Сержант, мягко улыбаясь, направляется к приютившимся в тени стены стойкам с учебным оружием, не забывая пояснять:

— Вечером, после окончания тренировок, его отнесут обратно на склад. Выбирайте.

С сомнением оглядываю разномастные палки, потертые, обшарпанные. Впрочем, тренировочное оружие — оно и есть тренировочное. После некоторых сомнений выбираю ничем не примечательную деревяшку, прямоугольную в сечении:

— Эта, — произношу не слишком уверенно. Альгельн глубокомысленно кивает, и отбирает выбранное оружие. Как оказывается, чтоб натянуть тетиву, лежавшую рядом. Хм, и как я её не заметила? И возвращает мне уже снаряженный лук, взглядом предлагая отправиться к мишеням. Краем глаза замечаю, как сержант подхватывает с соседней стойки колчан.

Тренирующиеся стрелки, провожают меня насмешливыми взглядами. Кроме двух-трех воинов. Эти не отвлекаются от стрельбы. Похоже, здесь есть профессионалы. Впрочем, не много. Почему профессионалы? Ну уж не потому, что с одного взгляда определили во мне воина. Хотя бы потому, что я им пока не являюсь. Нет: просто они не отвлекаются. А, значит, умеют сосредотачиваться на своем деле, не обращая внимания на то, что не мешает это дело выполнять. Воинская концентрация. Полезная вещь. Внимательный выполняет действие на порядок лучше рассеянного. Думаю, к точности это тоже относится в полной мере.

— Вставайте здесь, — обогнав меня, сержант провел ногой на бело-золотом песке полосу. И отобрал у меня лук, — Теперь встаньте так, чтоб между ногами укладывались примерно две длины твоей стопы.

Под смешки стрелков тщательно отмеряю указанное расстояние. Стоя на левой, старательно кручу по земле правой, пока Альгельн не рявкает:

— Примерно, я сказал! Так сойдет.

Послушно застываю, выжидающе глядя на сержанта. Тот, вдруг смутившись, виновато улыбается:

— Простите, леди. Привычка.

— Пустое, — тепло улыбаюсь в ответ, — Я же сама напросилась на роль новобранца, так что имеете полное право на меня кричать. Но… лишь до окончания урока. Что дальше делать?

— Поверните левую стопу на четверть оборота. И левую руку подымите. Держите, — вкладывает в вытянутую руку лук, — Теперь попробуйте оттянуть тетиву. Только без стрелы не отпускайте: может порваться!

— Так? — послушно выполняю все указанное, ожидая комментариев. С первого раза все равно правильно не получится.

— Нет, — мотает головой, заставляя взлететь белые кудри. Впрочем, самую малость: коротковатые у него волосы. А вот тот же Нэри таким движением целый веер бы воздух поднял. Хотя нет… у него для этого волосы слишком тяжелые, — Ослабь тетиву. Стрелять тебе пока рано, — Альгельн опять отнимает у меня лук, начиная указывать ошибки, — Сначала стойку повтори. Во-первых, ты должна стоять прямо, не сдвигайся ни к правой ноге, ни к левой. Нагрузка одинаковая на обе ноги. Не лишай себя дополнительного усилия и равновесия. Руки держи прямее. И как ты тетиву прищипываешь? — сержант сам встает в стойку и начинает показывать правильное положение пальцев, — Можно её указательным и средним пальцем оттягивать, лучше ещё и безымянным тоже. Или на большом — тогда щелчком стрелять будешь.

Ох, чувствую промучаюсь я…!

— А разве получится в строю сохранять одну и туже стойку? Да и, мне казалось, в жизни приходится из любых положений стрелять, — интересуюсь, пытаясь выпрямиться. Ну как можно ловить это равновесие, если я и так никуда падать не собираюсь?!

— В строю как раз получится, — отвечает Альгельн, выправляя мне руки так, чтоб они были на одной прямой с плечевым поясом, и чтоб при этом тетива на била по слишком выдвинутому вперед предплечью, — А в жизни, конечно, всякое бывает. Ну да этому-то не на первом же занятии учиться! Ладно, можешь попробовать понатягивать лук, чтоб руки правильно работали.

Взяв оружие послушно начинаю отрабатывать движение: оттянуть тетиву до уха и плавно вернуть обратно. Хм, и чего я решила, что здесь прохладно? Жара та ещё!

— Все время одинаково натягивай! — доносится возмущенный приказ сержанта, — Как ты целится будешь, если одну стрелу посылаешь от мочки уха, другую от подбородка, а третью от виска!