Эр-таан, дождавшись пока тварь отступит на шаг от скалы, атаковал сам: несколько резких взмахов и… пропущенный удар в живот. Впрочем, и тварь теперь была разделена на части, бессильно скребущие костями по мху. Убрав меч, Эр-таан бросил несколько заклятий и одно из ужаснейших творений перевала мертвецов рассыпалось прахом у его ног. Вновь потянувшись к фляге, Нэрит допил последние глотки: слишком мало, чтоб залечить раны полностью. «Придется опять одолжить у Ян крови», — растерянно подумал Эр-таан, и беззвучно скользнул по едва заметной горной тропке, не замечая иной темной тени, на миг явившейся за его спиной, но сразу пропавшей. Впрочем, и заметь он её — не встревожился. Что странного: Ян отправила своего вассал на разведку. А вот причина его исчезновения и впрямь могла заставить вампира взволноваться и даже, пожалуй, выбрать иной путь, не на оговоренное теплое озеро, которое пряталось уже за этой невысокой грядой. Теперь нужно идти медленно: ни к чему показывать свои способности этому человеку.

Воин, склонившись над свежими ветками, пытался развести костер, но пропылав с эвел, огонь опадал.

— Где Ян? — поинтересовался вампир, следя за мучениями человека.

— Купается, — тот безразлично пожал плечами, — Она очень переживала за тебя.

— Она за всех переживает. Даже за тебя, — задумчиво откликнулся Эр-таан, присаживаясь к костру. И тут же взлетая с обнаженным мечем: вокруг стоянки застыли элитные воины Торгета. Золотая сотня. Внутренняя стража. Но, прежде чем броситься на врагов, раненый вампир беспомощно пошатнувшись падает на землю, не сумев уйти от магического удара.

Ночь раскрыла усыпанные звездами крылья над Хайлисом, скрывая и запоздавших честных работников, спешащих домой по забранным камнем улочкам, и не очень честных — лишь выходящих на промысел. Но плавающего на лодке по каналам дракона волновали не они: погрузившись в магическое созерцание, небесный выискивал иную дичь — Эр-таан. Впрочем, вампиры не спешили проявлять себя. Что и не удивительно: не слишком-то любят они кипящие жизнью города, но… встречаются и здесь. Особенно в тихих благопристойных районах, где в просторных особняках обитают маленькие семьи, отпускающие на ночь прислугу. Что больше может привлечь голодного вампира, чем тихая, спокойная жизнь добропорядочных бюргеров? Это не переполненные людьми кварталы, где даже камни пропитаны ненавистной закатным Эль. И не трущобы, которые каждый день мучительные смерти отравляют Си. Едва ли такие места станут желанными охотничьими угодьями Эр-таан, разве только — когда нет особого выбора.

Подтверждая рассуждения дракона, в глубине улочки мелькнула темная тень — воплощение Смерти. Что дальше? Осторожно причалить к берегу и ещё более незаметной тенью скользнуть следом. Тихо, чтоб не спугнуть долгожданную дичь. А затем, в едином, точно выверенном прыжке, спеленать Эр-таан специально созданной для него сетью. Право же труд всего вечера оказался не напрасен: пойманный вампир бессильно бился в золотистой сети, в бесплодных попытках освободиться.

— Успокойся, младший. Я ищу разговора, а нет твоего упокоения, — задумчиво произнес дракон, прислонившись к стене и рассматривая свою добычу. Вампир оказался обращенным: светло-бежевые волосы, оставленные свободными, выбились из сети от частых рывков. Изумрудные глаза пылали яростью, но поняв бессмысленность своих попыток Эр-таан, замер.

— Чего ты хочешь? — с трудом выжал звуки из горла пленник.

— Знаешь ли ты рожденного Эр-таан, который мог бы отправиться в Лиарнский магический институт и назваться Нэритом? — безразличным тоном спросил небесный.

— Назваться мог кто угодно…, - задумчиво откликнулся вампир, — Но вот об одном рожденном лоур-де, носящим имя Нэритэр ходит дурная слава. Он уже не одни век борется за «чистоту крови». Ненавидит всех обращенных. И метается по всему Велиру в надежде найти что-либо, что могло бы помочь ему в этом. Безумец. Но — древний, по этому мало кто решает с ним связываться. О нем давно уже сочиняют анекдоты. Но имя не редкое, а назваться им мог и вовсе кто угодно.

— Безумец? — удивленно переспросил дракон.

— Да. Поговаривают, что он скорее признает равным эльфа, чем обращенного, — пленник хищно усмехнулся.

— А много ли среди Эр-таан тех, кто смог бы скрыть свою сущность от магов? — дракон задумчиво склонил голову. Безумец, ищущий способ уничтожить обращенных…. Слишком просто! Хотя… кому и зачем вообще могла быть нужно это путешествие в Лиарн? Разве только — как развлечение. Но, едва ли ищущая приключений молодежь смогла бы обмануть всех магов МАЛИ. В любом случае — эту версию нужно будет проверить.

— Смотря каким магам, — вампир попытался пожать плечами, но сеть не дала сделать и этого, вызвав новую вспышку ярости в изумрудных глазах.

— Лучшим человеческим магам, — пояснил дракон, безразлично наблюдая за пленником.

— Тогда, наверное, все обращенные старше десяти веков, или рожденные — с четырех-пяти, — устало ответил вампир.

— И много ли среди них тех, кто мог бы шутки ради назваться Нэритом? — продолжил допрос небесный.

— Слишком сомнительная шутка. Да и кого ей забавить? Скорее — это действительно Нэритэр… или тезка, — пояснил Эр-таан, по-видимому, смирившийся со своей судьбой.

— Ну что ж, тогда ты сейчас расскажешь, где обитает этот лоур-де и как лучше добраться к нему домой, — дракон задумчиво улыбнулся, — Честно и со всеми возможными подробностями.

Синеглазый юноша сидел над обрывом, скрывшись меж скал и бессильно наблюдал, за деловитыми сборами пяти десятков воинов, уносящих в Торгет трое носилок с бесчувственными телами. Отсюда нельзя был рассмотреть, живы ли они или нет, но что его госпожа жива, Ачи знал точно: уж это вопрос он первым задал Асилю. Но это было лишь началом разговора… разговора с пустотой.

— Мы должны вмешаться! — устало-отчаянный шепот скользнул над серыми камнями. Прислушавшись к чему-то, юный сильф яростно вскинул голову.

— Но почему?! Только из-за приказа? Из-за того, что эта атака может быть опасна для меня? — звонкий голос, казалось, переполнен болью.

— И когда же ты способен безопасность госпожи посчитать выше приказа? Когда её буду убивать? Или и тогда будешь просто наблюдать? — грустный вздох очаровательного существа мог бы разжалобить самое жестокое сердце.

— Ну хоть что-то, — потеряно склонил голову черноволосый юноша, — И что ты собираешься делать дальше, древнейший? Ждать здесь? — и дождавшись очередного безмолвного ответа, продолжил — О! Так ты, все же последуешь за своей госпожой? Опять «не так»? Последуешь, на сколько это будет не противоречить приказу? И на сколько это? Что главное в твоем приказе?

Раскинувшийся вокруг юного сильфа воздух сгустился, словно в гневе, но затем вновь растаял незаметной тенью.

— Все-таки моя безопасность? А её безопасность тебя не волнует? — в голосе Ачи звучала тихая ярость, — О, все-таки волнует? И что же тебе мешает это волнение проявлять? Приказы? — горькая насмешка снежной лавиной скользнула по склонам, и сменилась удивлением, — Нет? Не совсем? А что? Какая-то часть приказов? — над обрывом воцарилось недолгое молчание, сменившиеся удивленным возгласом, — Я? Ты обвиняешь меня?!

Юный сильф растерянно склонил голову и тихо спросил:

— А если я буду во всем слушаться тебя? Ты будешь рядом с ней? — растерянный вздох, — Опять «не совсем»…. А как? Будешь метаться от меня к ней и обратно? — задумчиво посмотрев вслед уходящему отряду, Ачи решительно произнес, — Хорошо, Асиль, я буду во всем послушен тебе, и не буду делать никаких глупостей. Мы уходим?

Подхватив оставленную госпожой на его попечение сумку, юный сильф серебристым вихрем скользнул меж скал. Куда? Быть может, следом за едва заметной тенью, прижимающейся к серым валунам и тенистым расселинам?