Возник сей город где-то на ранних этапах заселения немецкого анклава, в чистом поле или вокруг хутора первопоселенца – тут уж местные скажут точнее. Почему назван именно так – тоже вопрос к местным: заленточный-то Гарц – это старый горный хребет, известный многочисленными шахтерскими городками и "колдовской" горой Броккен, описанной и в "Фаусте", и много где еще. Конечно, на карте староземельной Германии имеются несколько городков Garz и Gaarz, и находятся они как раз на границе, разве что не на французской, а на польской... но это по-русски все они зовутся "Гарц", а сами немцы город Garz, имеющий корнем славянское "гард", то есть "город", и горы Harz, названные по среднетевтонскому "харт" – "горный лес", ни за что не перепутают; и наш, здешний Гарц, пишется именно Harz. При том, что горы, все тот же хребет Кам, начинаются где-то сотней километров севернее, а нормальный лес – наоборот, южнее и западнее, ближе к берегам Рейна. И классическим шахтерским сей городок точно никогда не был, хотя именно здесь, как мне помнится, во время оно нашли какую-то дико важную для промышленников белую глину, к которой добавился известняк и что-то еще из списка не самых ценных, но нужных полезных ископаемых.

Только одна аналогия нормально цепляется за этот Гарц: заленточный его тезка был мощным германским укрепрайоном, а здешний служит опорной базой Второго горнострелкового батальона. Первый квартирует где-то возле Штутгарта и прикрывает от хунхузов Камского хребта собственно германскую территорию, а здесь, в западном порубежье анклава – Второй, который у бундесов имеет забавный статус "экспортного", поскольку работает в тех же Камских горах и на Меридианном хребте по боезадачам для французов и техасцев. Уж не знаю, на каких условиях договаривается за такой вот "экспорт" командование бундесвера – возможно, наши армейцы и слышали по своим каналам, но до меня такие слухи не доходили. Правда, я как-то особо и не интересовался, не было нужды.

В пресловутой операции "Угол", кстати сказать, по логике вещей должен был отметиться именно Второй горнострелковый. Ну да это сейчас неважно.

А важно – то, что в немецком полувоенном городке нас точно не ждет с раскрытыми объятиями парагвайская сигуранца, и почти наверняка не будет здесь и группы захвата от орденской Патрульной службы. Отношения у немцев с Орденом на государственном уровне достаточно прохладные, нет, если кого объявили в розыск по "красному списку", тех ловят без разговоров, а вот чтобы позволить чужим, даже "федералам"-орденцам, всякие мутные операции без должного обоснования – крайне сомнительно. Ибо Ordnung muss sein[118].

Вылезаем из вертушки и выгружаем багаж, при этом Грач заботливо "засвечивает" перед Жаком-Эрве побито-покоцанный жестяной ящик с остатками свастики и орлиного крыла. Чекан еще раз извиняется перед французом, мол, приятель, без обид, но уж лучше мы перестрахуемся и немного прессанем одного тебя, чем поставим под угрозу всю операцию.

– Боевики, что с них взять, – доверительным полушепотом говорю я, – привыкли все решать силой, даже когда без этого можно обойтись.

– Уточнили бы сразу, мол, летим в Гарц – я же с самого начала сказал, мне патрон велел доставить вас куда попросите, хоть в Бразилию.

– Нет, спасибо, туда нам не надо. А если б и было надо – прости, но самолетом как-то комфортнее. Так что всего тебе наилучшего, и передавай большой привет месье Дюмону и мадемуазель Кейре.

Удалось ли сгладить конфликт совсем, судить не берусь, но хотя бы нет воплей на весь аэродром, на которые безусловно сбежалась бы охрана, а нам такого тоже не нужно.

Аусвайс-контроль на выходе с летного поля, разумеется, пройти могу только я, бо у остальных документов нет. Педантичных немцев такой расклад, ясное дело, не устраивает, и после недолгих переговоров я беру напрокат пикап "шевроле", в который загружается весь багаж экспедиции, заодно купив туристическую карту-схему города; подозрительных "беспаспортных" тем временем под конвоем местной полиции препровождают в отделение орденского банка, где им оформляют дубликаты айдишек. После чего свежеотпечатанные идекарты, в смысле, их номера прогоняют по всем базам данных местных охранников правопорядка, а возможно, также и по армейским, горизонтальное ведомственное сотрудничество никто не отменял, а в таких вот городах оно скорее правило, чем исключение. К некоторому разочарованию полиции Гарца, Александр Панарин (это Чекан, так сказать, "по паспорту"), Константин Грачев, Сергей Веретенников (Лист) и Айдархан Кордаев (Хан) перед законом чисты аки младенцы, а у Званко Кнежевича (он же Динар) в досье и вовсе отмечена благодарность от группы немецких конвойщиков за обезвреживание самодельного взрывного устройства при засаде бандитос где-то в районе Угла несколько лет назад. Вот интересно, а у меня, случаем, не зафиксирована похожая благодарность от "эдельвейсов" Зеппа Крамера за прошлогоднее дело в "Господарие Илеаны"? Или я числился там сотрудником Патрульной службы, поэтому мне не полагалось?...

Впрочем, это так, лирика.

Также в администрации аэропорта выяснилось, что заказать "аэротакси" до русской территории мы не сможем, самолетов на шестерых пассажиров плюс груз в Гарце просто нет. Есть четырехместный "пайпер" герра Мате, который подрабатывает и воздушным извозом, причем четырехместный – это включая пилота, соответственно поднять он может всего трех пассажиров, и то с не очень большим грузом, а с нашими "туристскими" баулами, значит, утащит только двух.

Чекан – несмотря на то, что айдишки у народа уже в наличии, общаться мы продолжаем по позывным, привычнее, да и короче, – сразу предлагает мне лететь, взяв в сопровождение Хана, нашего главного спеца по авиации, или Грача, этот хоть сам и не летун, но проходил базовые штурманские курсы. А остальные, мол, спокойно доберутся и наземным конвоем.

– Ведь даже если Орден кого и объявит в розыск, Влад, это будешь ты, наших документов они не видели, а значит, никакие облавы нам не опасны.

– Теперь – опасны, – не согласен я, – вы оформили дубликаты айдишек, операция проведена официально и зафиксирована именно в орденской базе данных. Даже если полиция Гарца с ними не поделится, что здесь был я – все равно, пятеро жителей русской территории, которые одновременно получают документы черт-те где, и это самое черт-те где находится в радиусе вертолетного прыжка от Амьена, где мы заправлялись сразу после озера святой Береники... короче, сам понимаешь. Будут копать – поймают, для плана-перехвата информации тут достаточно. Не факт, что успеете добраться до протектората.

– Черт, твоя правда. Но если ты улетишь и заберешь с собой ящик, мы чисты, хоть рентгеном просвечивай. Как возьмут, так и отпустят.

А вот тут таки прав Чекан. По факту-то предъявить нашей экспедиции нечего, а допрос с "химией" возможен, только если орденцы возьмут нашу группу тихо, что с натяжкой реализуемо либо на орденских же землях, куда мы сейчас совершенно не собираемся, либо там, где им такое дело дозволили на неофициальном уровне. В любом случае "тихий захват" предполагает полное отсутствие сторонних свидетелей. Соответственно если у нас получится влиться в конвой до русских земель, желательно армейский – все, найти и задать вопросы по пути участникам экспедиции еще могут, но не далее.

– Тогда в сопровождающих пусть лучше будет Лист.

Чекан хмыкает.

– Аргументируй.

– Нога. Во-первых, ему сейчас не до беготни, а на земле это может потребоваться, во-вторых, если запустить любую рану – чревато сам знаешь чем, так что ему к нормальным врачам. День, может, и потерпит, но неделя – уже чересчур.