Мистер Поппер сделал несколько глотков.

— В тот раз он дал мне задание откопать информацию о неком… неком Арнольде Лоренсо. А именно о преступлении, которое ему инкриминировали, а также о пострадавших лицах.

— Ааа, — Джастин разглядывал свои пальцы.

— Следует ли упоминать, что мистер Арнольд Лоренсо являлся вам отчимом…

Детектив допил стакан воды и налил еще.

— Задание оказалось невероятно трудным, учитывая тот факт, что ваша мать в то время служила офицером полиции и принимала непосредственное участие в поимке своего мужа. Но, несомненно, я справился, и доложил мистеру Спарку то, что его интересовало. Конкретно, в чем суть подозрения и имена потерпевших, вернее — потерпевшего. Вы понимаете, о ком я.

Джастин пытался вытащить невидимую занозу из пальца.

— Получив информацию, мистер Спарк незамедлительно дал следующее, практически невыполнимое задание. Ликвидировать все первоисточники, чтобы другие интересующиеся, в случае их появления, не смогли выведать ни-че-го. Хотя, скажу вам — это излишние меры. Ни одно детективное агентство не способно на те чудеса, которые творю я. Я справился и с последним заданием мистера Спарка, в полном смысле этого слова: “последним”, — он глубоко вздохнул, — не до конца, конечно. Еще остались носители этой тайны.

— Поэтому вы явились, чтобы ликвидировать меня, как носителя?

— Нет, конечно, — мистер Поппер затрясся в смехе, — тогда мне пришлось бы и самоликвидироваться. Но мы подбираемся к цели моего визита.

— Скорей бы уже.

— Мистер Спарк не успел выполнить свои обязательства по оплате услуг. Мы с ним работали на условиях полной послеоплаты, у нас были доверительные отношения, основанные на долгосрочном сотрудничестве. Но он не заплатил за то последнее выполненное задание. Не успел.

Он поежился и нагнулся в сторону Джастина:

— Я считаю, что вы заинтересованное лицо, мистер Коэн. И не откажитесь оплатить счет.

Джастин задумчиво вертел ручку в пальцах:

— Что мне с вами сделать? — протянул он, — Ликвидировать что ли?

— Мистер Коэн, — детектив встревоженно замотал головой, — я надеялся, что до этого не дойдет. Но если вы мне не заплатите, у меня не будет причин держать некоторые факты в тайне.

— Ах, шантаж, — Джастин ехидно улыбался, — теперь я уверен, что мистер Спарк вам всё же заплатил.

— Да, заплатил, — детектив прижал к себе чемоданчик, — и вы заплатите.

— Конечно, — Джастин продолжал улыбаться, — но только если вы укажете в инвойсе подробное назначение платежа: уничтожение официальных документов и разглашение тайны следствия. Хорошее доказательство для лишения вас лицензии.

Мистер Проппер вскочил.

— Да подождите вы, — с досадой произнес Джастин, — У вас, наверняка есть жена и дети, к которым вы спешите по вечерам домой.

Детектив ринулся в сторону двери, не оглядываясь.

— Будьте осторожны мистер Проппер, — крикнул ему вслед Джастин.

Катя крепко уснула на кровати, уткнувшись щекой в раскрытую книгу. Ей приснилось, что она — судно с широкой деревянной палубой, бушует шторм, волны становятся на дыбы, она то вверх взмывает, то падает вниз. Взлеты-падения откалибровали ритм, вверх вниз, вверх вниз. И уже нет неистового океана, она в комнате, а ее тело подпрыгивает от толчков члена внутри. Джастин пристроился сзади и придерживает ее бедро рукой. Он одет, только джинсы приспущены, кожаный конец ремня елозит по ее ноге.

Он переворачивает ее на спину, стягивает с себя одежду, заводит ее ноги вверх и продолжает. Кате больно и она пытается высвободить щиколотки из тисков его рук. Он отпускает ее ноги и хлестко бьет ладонью по щеке. Она инстинктивно хватается за щеку, он ловит ее запястья и придавливает к кровати. Она пытается высвободиться, но его хватка становится сильнее, только двинешься и кости треснут.

— Отпусти, больно, — к Кате вернулся дар речи.

Он сжимает еще крепче и не останавливается.

От дикой боли возмутилась злость. Катя приподняла бедра и резкими толчками задвигалась навстречу ему. Он ослабил руки, она потянула его вниз. Они перевернулись, и Катя оказалась сверху. Она положила ладони на его плечи и принялась активно двигать тазом. Но Джастин вскоре стянул ее с себя со словами: “Всё, надоело, хватит”.

Он ушел в душ, Катя посмотрела на свои руки. На них отчетливо проступали отпечатки пальцев, грудь горела. Она собрала с пола майку и шорты и ушла принимать душ в другую комнату. Когда вернулась, Джастина раскладывал сыр на бутерброды на кухне.

— Джастин, мне не нравится так заниматься сексом. Мне больно.

Он повернул к ней голову и улыбнулся. Отряхнул руки от крошек и подошел к ней, продолжая улыбаться. Кате стало нехорошо, знала она эту улыбку.

— Пожалуйста, не надо, — она сглотнула слюну.

— Будешь сопротивляться — будет больно.

И добавил уже без улыбки:

— Но ты молодец!

Она ушла в комнату, взяла в руки телефон. Долго листала телефонную книжку, с начала и до конца, с конца и в начало. Затем остановилась на маме, задумалась ненадолго, решаясь, и нажала зеленую трубку. Через несколько гудков вызов сбросили на той стороне звонка. Она вновь набрала маму, и опять вызов сбросили. Родители всерьез обозлились из-за ее ухода к Джастину, так что отказывались с ней общаться.

Катя легла в кресло на заднем дворе, завернувшись в одеяло. Впереди простиралась широкая панорама зеленого города, но она не видела ничего, будто перед глазами стояла заслонка.

Вскоре подошел Джастин и положил перед ней тарелку с бутербродами, стакан сока. Он пролез в кресло сзади, обнял ее, в одеяло укутанную. Загорелись первые окна в городе, и вскоре весь он засветился тысячами огней. Кое-где виднелись разноцветные полоски дорог, снующие по ним молча машинки. Надоедливый комар пищал над ухом.

Катя зашевелилась под одеялом, словно птенец, проклюнувшийся из яйца. Решение принято. Она скинула одеяло, выдернула его из-под себя. Крепко прижалась к Джастину, обхватив его торс руками.

Эмили вернулась с Гавайи.

— Не могу привыкнуть, что я дома. Мое тело перенесли, а сознание осталось в Кауаи. Летает над гамаком, обмахивается пальмовой веткой, разыскивает меня в кристальных водах океана. Я хочу назаааад, — заныла она.

— А представляешь, ты никогда не побывала бы на гавайских островах, — успокаивала ее Катя, — и не плакала бы сейчас. Жизнь казалась прекрасной.

— Унылая жизнь, — быстро ответила Эмили, — уговори Джастина съездить. Там круто!

— Да, конечно, — Катя обмахивалась тетрадкой.

Она вскинула руку и посмотрела на серый мокрый овал облепивший подмышку. Эмили дула на влажную прядь на лбу. Лето находилось в зените, на самом пике жары.

— Ой, глянь, — Эмили ткнула подругу локтем в бок, — твой поклонник.

Они шли по коридору колледжа мимо редких кучек студентов. Возле одной из арок стоял молодой мужчина с цветами в руках. Его светлые волосы висели почти до плеч, лоб огибала зализанная набок челка. Когда Катя поравнялась с ним, он неуверенно шагнул к ней и позвал по имени.

Девушки остановились. Парень вручил Кате цветы.

— Спасибо большое, — удивленно приняла букет Катя, — Я люблю белые розы. Но за что?

— Для улыбки на твоем лице, — он выронил ключи от машины и присел, чтобы их поднять.

— Я не могу их принять, — Катя протянула букет вниз.

— Нет-нет-нет-нет, пожалуйста. Я ничего не прошу взамен. Просто так… красивая девушка, красивые цветы, — он тут же развернулся и удалился.

Подруги посмотрели друг на друга, пожали плечами и рассмеялись.

— Я его знаю, — сказала Эмили, — Он работает водителем в колледже. Неплохой запасной вариант.

— Эмили!

— А что, мужчин нужно держать в тонусе. Пусть знают, что нам есть на кого их променять.

— Ты завтра будешь в колледже? — они свернули к выходу.

— Нет, в ближайший месяц не собираюсь. У меня каникулы. Где твоя машинка стоит? — Эмили приставила ладонь ко лбу и оглянула парковку.