— Так точно, сэр, — произнес капитан Пеллеон.

Не знаю, подумал ли он о том же самом, о чем и я, но первый раунд противостояния с Гармом Белом Иблисом оказался «вничью». И он не прорвался из окружения, и я не сумел его разить так же просто, как планировал это изначально. Теперь мне предстояло организовать не слишком уж плотную блокаду планеты, добить два разрозненных очага сопротивления на орбите и лишь после этого переходить к высадке десанта.

Можно было бы посыпать голову пеплом, говоря о том, что меня переиграли и вот оно, близкое поражение, но факт остается фактом.

Он планировал вырваться — у него не получилось. И сейчас единственные, кто могут это сделать — дюжина побитых в бою «крестокрылов» и несколько изрядно поврежденных в сражении тяжелых крейсеров. Два из которых в настоящий момент дрейфуют в зоне действия орудий «Химеры» и впитывают залпы от нее один за другим.

— Переходите к абордажу кораблей, находящихся в зоне видимости, — распорядился я, чувствуя внутреннее раздражение. Хотелось победить с той же легкостью и филигранностью, которые происходили и до этого.

Но вот он, жизненный урок — мои навыки, подобно косе, нашли на камень упрямства и опыта Бела Иблиса. Даже на гране поражения этот человек сумел перевести разгром в пат, но при этом понес огромные потери.

Он рискнул всеми своими кораблями для того, чтобы дать хотя бы одному из них вырваться из окружения и позвать на помощь. Кореллианское «все или ничего» в исполнении с тактическим мастерством.

И я обязан придумать как завершить это сражение в кратчайшие сроки, прежде чем бел Иблис не придумает что-нибудь новенькое, к чему я не буду готов.

Вывод какой?

Правильно. До сих пор я сражался с теми, кто так или иначе не имел опыта партизанской войны и не обладал хоть сколько-нибудь выдающимися навыками. И этот случай дает мне урок на будущее — прошлые мои победы достигались во многом благодаря активной и подробной разведки и возможности запланировать сражение по своему сценарию.

Зафиксируем эту мысль.

В ситуации, когда я отказался от разведки и решил действовать нахрапом, сиюминутного результата достичь не удалось. Значит, следует еще больше времени уделить планированию военных действий, просчитывая еще больше вариантов развития событий.

Что ж, спасибо сенатор Иблис за наглядный урок. Я его запомню накрепко. Надеюсь, что мое гуманное желание спасти вам жизнь в будущем даст свои плоды и вы станете одним из тех, кто приложит все усилия к уничтожению Палпатина и прочих угрозу галактического масштаба.

Ну, а сейчас…

— Приступим к захвату вражеских кораблей, капитан, — произнес я.

— Штурмовики ожидают приказа, сэр, — бойко ответил Пеллеон. Судя по его одухотворенному лицу, он явно не заметил, насколько близко мы подошли к краю провала. Потому как будет очень обидно — прийти сюда за дредноутами и местью, но позорно сбежать лишь по той причине, что кому-то удастся вырваться из ловушки и привести сюда корабли Новой Республики. А в том, что Бел Иблис ради спасения своих людей не поскупится своей гордостью и попросит, как минимум Фей’лиа прислать сюда эскадру, чтобы разделаться с нами, я не сомневался.

Гордость.

Жизни подчиненных.

Хм… Зафиксировали мысль. Теперь давай-ка ее обдумаем.

Прикинув варианты, едва заметно улыбнулся.

— Усильте абордажные подразделения огнеметчиками, капитан, — приказал я. — И направьте «Химеру» к тем четырем дредноутам. Закончим начатое.

— Если мы уйдем отсюда, то «Черный аспид» останется без защиты. И если ремонтные бригады на этих кораблях смогут запустить двигатели, — осторожно произнес Пеллеон, затем решил уточнить:

— По крайней мере то, что от них осталось… В таком случае они смогут сбежать…

— Именно для того, чтобы у них не возникло таких возможностей, — медленно произнес я, — мы усилим абордажные партии. Императорскими гвардейцами. И сделайте так, чтобы сигналы истребляемых членов экипажа транслировались на планету — уверен, у них функционируют системы связи. Настало время испытать хладнокровие сенатора Бела Иблиса, пошатнуть его уверенность в собственной правоте и заставить сделать очень глупый импульсивный шаг, который приведет к финалу этой операции. Исход, разумеется, будет удовлетворять только нас.

Пеллеон сперва нахмурился, а потом на его лице появилась понимающая торжествующая улыбка.

— Тогда не о чем переживать, — уверенно заявил он.

Вот и я того же мнения.

— Кажется мы выиграли немного времени, — заявил Люк, вглядываясь в голограмму околопланетного пространства.

— Ценой потери экипажей двух дредноутов, — сдавленно произнес Бел Иблис.

Люк почувствовал себя неуютно. Находиться здесь, в штабе, все то время, пока защитники базы «Приют Пилигрима» гибнут на передовой, сражаясь с Империей…

— И что дальше? — поинтересовался Скайуокер.

— Судя по тому, что замолчали транспондеры наших поврежденных дредноутов, противник взял их на абордаж, — произнесла Иренез. — Следовательно у нас осталось всего четыре тяжелых крейсера.

— Из которых в боеспособном состоянии всего один, — произнес бывший кореллианский сенатор. — Три остальных, включая мой флагман, «Пилигрим», сильно пострадали. Они не в состоянии развить скорость для прорыва, значит будут отбиваться.

— Сейчас мы эвакуируем раненных с кораблей и по возможности осуществляем ротацию экипажей, — пояснила Иренез. — Большая часть имущества и нашей разведывательной информации уже погружена на «Храбрость Браксанта». Если станет очень тяжело, то этот «дредноут» пойдет на прорыв.

— Простите, может я что-то не понимаю, но ведь на орбите четыре звездных разрушителя и крейсер-тральщик, — Люк указал на голограмму орбитального расположения сражающихся сторон. — В какую сторону будет прорываться тяжелый крейсер с низкой скоростью, если они блокируют экватор, в двух полушариях развернута зона искусственной гравитации, а промежутки между ними блокируют кореллианские корветы, истребители и перехватчики противника. Блокада…

— Не такая непроницаемая, как может себе представить имперский командующий, — заявил Бел Иблис, указав на голограмму. Его голос словно обрел былую силу и уверенность. — С двух из сторон нас блокируют только звездные разрушители. Их авиакрылья рассредоточены. С двух других сторон — звездный разрушитель типа «Интердиктор» и крейсер-тральщик при поддержке еще одного звездного разрушителя. Последний, очевидно, флагман. Пятнадцать кореллианских корветов рассредоточены по орбите, но за пределами зоны поражения нашей планетарной ионной пушки. Я более чем уверен в том, что противник ожидает нашего прорыва с планеты через наименее плотные регионы блокады, то есть через авиацию или корветы, как наименее угрожающие для нас звездолеты.

— Простите, но все еще не понял в чем план… — признался Люк.

— Мы пойдем на прорыв, — решительно произнес Бел Иблис. — Один тяжелый крейсер под прикрытием эскадрильи «крестокрылов». У них ведь небольшие повреждения?

— Отремонтируют в течение часа, — подтвердила Иренез.

— В таком случае распорядись, чтобы на «Пилигриме» собрали как можно больше боеприпасов, — распорядился Бел Иблис. — На нем, кроме меня, пойдут только добровольцы — те, кто готов пожертвовать своей жизнью ради спасения остальных.

— Командор! — вспыхнула Иренез.

— Молчи! — сердито произнес бывший кореллианский сенатор. — Ты видела своими глазами с кем нам приходится иметь дело! Императорские гвардейцы! Штурмовики! За полчаса они зачистили корабли, оставив после себя лишь горы трупов! А мы лишь могли только наблюдать за тем, как наших товарищей убивали эти мясники! Теперь я уверен, что за нами пришел именно тот, кто виновен во всем происходящем в галактике. И это наш шанс спасти галактику от имперского владычества! Мы убьем его здесь и сейчас, а Империя снова впадет в уныние и прострацию.

— Каким образом? — опешил Люк. Иренез стояла рядом, сжав кулаки и покусывая губы.