В последний день пути все группы флота соединились в одну большую армаду и полетели единым ордером. В центре построения двигались четыре огромных дирижабля – примерно по сто пятьдесят метров в длину. Может, они немного уступали флагманам общечеловеческого флота в размерах, но вот уверен – по убойной силе орудий и защищённости даже превосходили их. Вокруг них рассредоточился десяток средних дирижаблей. Они тоже были неплохо защищены – и выполняли функцию первой линии обороны. Однако из-за этого страдала сила их орудий. Однако этот недостаток компенсировали небольшие и проворные дирижабли, составлявшие основную часть флота. С плохой защитой, но с великолепными орудиями…

Наш «Мэлоннель» был ни тем, ни другим – хотя и орудия были достаточно мощные, и щиты вполне себе серьёзные. Он создавался как корабль для рейдов и плохо вписывался в канонические составы здешних флотов. Однако после долгих переговоров с командующим флотом, гра Антари (для чего пришлось стоять на палубе и орать) решено было отправить нас в центр построения, чтобы лишний раз не рисковать. Всё равно толку от наших орудий в начале боя не будет: не хватит мощности пробивать щиты. У меня было на этот счёт иное мнение, но я не стал и дальше спорить, срывая голос до хрипоты.

Вот будет у меня свой флот – тогда и буду решать, кого и куда ставить. А пока я просто подчинился приказам и перевёл «Мэлоннель» между двух средних кораблей. Это, конечно, добавило неудобств во время движения ночью: приходилось всё время следить, напрягая глаза, за светом фонарей на впереди идущем дирижабле. Однако в целом жаловаться было не на что. Тем более что ночью за штурвал встала выспавшаяся Вера, а меня вызвали на один из флагманов, где в последний раз утрясались все детали плана.

На таком огромном дирижабле мне ещё бывать не приходилось, и я с интересом осматривался, пока мы шли в каюту для совещаний. Главным отличием огромного корабля было то, что тут не так скрупулёзно экономили пространство. Нет, конечно, никаких широких проходов и огромных комнат здесь и в помине не было. Зато в коридоре легко могли разминуться четыре человека. И команда была не в пример больше: по пути постоянно попадались снующие матросы, охрана дома и разные непонятные личности.

Пришлось обратиться за разъяснением к провожавшему меня матросу. И тот охотно объяснил:

– Обычно у нас не так шумно, гра! И народу поменьше, но в этот раз мы – флагман. И сам гра Сегис с нами! Да и операция, как я понимаю, намечается наземная. Вот и перевели к нам командование. А командование, оно завсегда какими-то непонятными людьми окружено… Оно ясно, что все они что-то важное делают. Но что конкретно делают, да зачем – вот это непонятно. А ещё всякие уважаемые гратомо и грани сугубо мирного вида сопровождают штаб – эти тоже добавляют суеты… Но так-то да – суета всегда есть, гра! Большой дирижабль, за всем следить приходится!

Большой – не то слово. Огромный просто! Пока до нужной комнаты доберёшься – минут десять пройдёт. Палуб не сосчитать, а помещений столько, что хочешь не хочешь – запутаешься. Я бы с удовольствием сходил здесь в логос-отсек: посмотреть, какая невероятная мощь двигает эту громаду. Однако туда я мог попасть либо как капитан такого дирижабля, либо как механик такого дирижабля, либо как труп… Светило мне в ближайшее время разве что последнее – несмотря на всю благосклонность Сегиса.

Само совещание оказалось крайне скучным – во всяком случае, для меня. Потому что моя роль хоть и была ключевой, но не сказать, чтобы очень активной. Надо было показать на Борозо свой светлый образ в первый день, затем помогать в расследовании, а потом, уже под конец всей операции, участвовать в обвинении и последующих переговорах. В общем, мне предстояло всего лишь светить лицом, в то время как другие будут работать. Вот все детали этой работы и обсуждались: кто кого опрашивает, кто что проверяет, кто когда и зачем идёт.

О большинстве задач и работ я даже не подозревал, поэтому просто глазами хлопал. Ещё хотел поговорить с Сегисом или Пали после совещания, но и этого не удалось сделать: они куда-то быстро убежали. А стоило мне покинуть комнату, как уже знакомый матрос пригласил следовать за ним и отвёл на палубу, с которой я через подвесной мостик, перекинутый для таких случаев, перебрался на «Мэлоннель».

Всё, что мне оставалось, так это заглянуть к Вере и проверить, как у неё дела. А затем предупредить, что ей дежурить до утра – и отправиться поспать хоть часика четыре, чтобы утром не испугать своим бледным ликом жителей Борозо.

Уже через пять часов я стоял на палубе рядом с Перо, который тыкал в толпу «встречающих», указывая мне на тех, кого нужно было убить. А я старался запомнить лица – ну и заодно оглядывал открывший вид. Борозо не была большой скалой – наверно, по размерам она даже Меланге уступала. Да и Экори тоже. Однако за счёт того, что плато было всего два, и они располагались примерно на одном уровне, выглядело поселение весьма внушительно. Особенно меня впечатлил арх, который здесь был настоящей крепостью. Собственно, на стенах арха люди и собрались, чтобы поглазеть на нас.

Скалу явно прикрывал какой-то щит – что-то вроде полупрозрачной полусферы, которая лишь незначительно отклоняла потоки воздуха, гнавшего мимо обрывки облаков. Над скалой зависли шесть дирижаблей среднего размера – вся охрана, которую успел собрать дом Дорио. Впрочем, по сравнению с домом Филанг это был детский лепет, конечно же. Подозреваю, что четыре флагманских корабля одним слитным залпом сняли бы и щит, и дирижабли Дорио. Но впереди ещё были переговоры.

Вскоре на палубу выбрались Тараки и Гронги, которые смотрели на приближавшуюся скалу с нескрываемым ужасом. Затем появились Танг, Илен, Луп и Кесан. Последним выбрался ИСИС: он навешал на себя несколько каких-то матовых щитков, которые, как я понял, служили бронёй для искусственного тела. Вскоре неподалёку завис один из средних дирижаблей Филанг, который перекинул к нам на палубу мостик, и мы перебрались туда – все, кроме Перо, конечно же. На этом дирижабле уже собрались все участники первого этапа плана. Я всё ещё не мог поверить, что участвую во всём этом безобразии, изначально завязавшемся ради спасения Нанны. И только когда мы причалили к высокой мачте в порту Борозо, я, наконец, поверил, что операция началась…

В которой я участвую в переговорах двух домов, а потом планы вдруг начинают меняться

– Что это значит, Сегис? – пожилой мужчина, который был главой дома Дорио, мрачно смотрел на флот Филанг, застывший над городом.

– Корабли сопровождения, не более!.. – отмахнулся Сегис.

Две группы очень важных людей – в одну из которых не иначе, как по недоразумению затесался я – встретились на площади перед архом. Вообще-то первоначально Сегис и Пали рассчитывали, что нас всё-таки пустят внутрь. Однако и публичное обсуждение вполне допускалось. А оно было именно публичным, потому как возле площади собиралось всё больше и больше людей, скапливавшихся в примыкающих улицах и переулках. Если честно, я такой обширной аудитории на переговорах не ожидал, свято уверенный, что терранцы по своей неизменной привычке, едва почувствовав неприятности, разбегутся. Однако в этот раз любопытство переселило осторожность…

– Интересное у тебя сопровождение! – хмуро заметил глава дома Дорио.

– Опасно стало в последнее время на эфирных путях, Рион! – объяснил ему Сегис. – Да и на скалах, говорят, уже не так безопасно, как раньше…

– Что ты имеешь в виду? – недовольно наморщив лоб, уточнил Рион.

– Знаешь, дошли до меня недавно слухи, что была такая скала Экори: мирная, тихая… А потом кто-то взял и ограбил её. Да так ограбил, что туда людям и возвращаться смысла нет! – Сегис усмехнулся.

– Тебя это не касается, Сегис! – хмуро бросил глава дома Дорио. – Это исключительно наше дело.

– Думаешь? А я вот думаю, что касается…

Я дальше не особо слушал, потому что Сегис произносил тот текст, который утвердили ещё перед началом операции. Наизусть я его не помнил, но общий смысл мог пересказать как на духу. На меня несколько раз указывали – и я делал крайне вежливую физиономию, но внимательней слушать не начинал. Гораздо интереснее было следить за выражением лиц членов дома Дорио, которое последовательно менялось от «Не понимаю, что от нас хотят эти беспардонные люди!» до «Хочу их разорвать на клочки, но руки коротки!». Все эти переговоры домов неуловимо напоминали разборки гопников в переулке – с той лишь разницей, что обычные гопники не решают судьбы тысяч людей.