В общем, весь остаток дня я на всякий случай приводил дела и нервы в порядок. Вечером постарался лечь пораньше – и даже сумел довольно быстро уснуть, вопреки одолевавшим меня сомнениям. А утром, в компании Рубари, Танга и ИСИСа, отправился на скалу – нервировать и раздражать дом Дорио.

В которой я принимаю звонок, участвую в следственных действиях – и, как оказалось, зря

…Утро не задалось. Просто я уже привык, что если на Терре звонит будильник, то дело плохо. Потому что будильники тут не в ходу: все ложатся спать рано и зачастую встают с первыми лучами солнца. Не нужны здесь пока ещё такие излишества…

«Дзи-и-и-и-инь!»

…А особенно напрягает, когда цвет шара насыщенно-алый. Это, знаете ли, вообще из разряда вон выходящее событие, грозящее неприятностями. Но как бы ни велико было моё нежелание отвечать на такие звонки, а шары ещё ни разу не посоветовали совсем уж плохого… Кроме разве что того, который просил негуманно избавиться от Перо…

«Дзи-и-и-и-инь!»

… Иногда возникает такое ощущение, что эти звонки куда-то меня ведут – и, знаете, я всё-таки туда дойду, чего бы мне это ни стоило…

Сбросив с себя остатки сонной дрёмы, я протянул руку к шару и немедленно услышал голос ИСИСа:

– А я бы не стал это трогать! – сообщил тот через передатчик.

– Пока от них была только польза! – напомнил я.

– Польза – и просто так? За твои, Фант, красивые глаза? Сомнительное предположение! – судя по тону, ИСИС в этот раз не настаивал, а, скорее, советовал.

«Дзи-и-и-и-инь!» – требовательно напомнил о себе шар.

И я, наконец, коснулся рукой искрящейся поверхности, слегка покалывающей подушечки пальцев.

– Алло, Фант? Привет! Это я! – неизвестный собеседник был, как всегда, бодр и свеж. Ну или хотя бы пытался таковым казаться.

– Фант на проводе! – сообщил я, и сам постаравшись взбодриться.

– Фант, времени потом не будет, поэтому сейчас слушай и запоминай! – невидимый собеседник стал внезапно серьёзен. – Когда случится – не сопротивляйся! Когд… будет …ожность – не… …зуйся!

Треск помех всё нарастал, но совсем не так, как в предыдущие разы. Сейчас ещё он был слабый, всего лишь мешая слышать и понимать отдельные слова.

– Ког……удет …лко – … бей! – голос закончил с инструкциями, а затем очень серьёзно спросил. – Запомнил? Повтори!

Вот тут как раз наблюдалась определённая проблема, потому как нормально повторить было сложно – как обычно, я понимал сквозь помехи с пятого на десятое… И, как всегда, рассчитывал на подсказку после общения с невидимым собеседником. Да и вообще я, если честно, слегка опешил от такого требования. Однако всё-таки напрягся и выдал хоть что-то похожее:

– Когда случится – не сопротивляться. Когда будет возможность – не пользоваться. Когда… – вот тут и была основная проблема, потому что услышал я только обрывки слов. Однако по общему смыслу как раз вполне подходило: – Если будет жалко – бить… Или убить?

– Убить! – чётко напомнил неизвестный собеседник, после чего связь взорвалась помехами ещё на пару секунд. – …Подсказок не жди. Это окно вариативности закрывается, Фант. Я больше не смогу тебе помочь. Постарайся выполнить последние две просьбы. И, возможно, тогда мы ещё поговорим. Ну всё, пока!

Я сидел на кровати в одних подштанниках и ждал, когда же появится сообщение с подсказкой и заданием. Однако невидимый собеседник оказался прав – оно так и не показалось. Прошла минута, другая – и я начал понимать, что информации в моей голове теперь придётся обновляться по старинке. Была ли это просьба, и будет ли она засчитана? Понятия не имею…

Я весьма слабо понимал, что от меня требовалось. Одно было ясно – момент, когда надо выполнить просьбу, придётся определить самостоятельно. А не как раньше… Раньше же все красные шары выскакивали прямо перед тем, как надо было выполнить просьбу. В этот раз, видимо, такой возможности у неизвестного собеседника не было…

Почему? Что за окно вариативности? Почему оно закрывается? Миллион вопросов, которые ничем не помогут мне в сегодняшнем расследовании. А оно, расследование, как раз скоро начнётся. И к нему тоже надо хоть немного подготовиться – хотя бы морально…

Ох, как мне не нравилось, что придётся сходить на скалу! А тем более не нравилось, что придётся ещё с кем-то общаться. Не хотел я ни с кем здесь, на Борозо, общаться. Не хотел я никуда идти. Жизнь, которая так быстро налаживалась, снова полетела под откос… Проклятое прошлое в Экори неизменно настигало меня, заставляя раз за разом делать то, что было глубоко неприятно и оставляло липкий осадок сомнений в душе. А у меня и так хватало дел, которые мне откровенно не нравились. Взять хоть то же обещание Перо…

Я смог взять себя в руки лишь через несколько минут. Словно волной накатил на меня какой-то иррациональный страх – и схлынул, оставив напоследок липкую панику, с которой ещё пришлось побороться. Я победил, но осадочек-то в душе остался… Всё то, о чём я старался не думать, взяло и навалилось на меня этим утром, спровоцированное красным шаром. И вышел из каюты я таким разбитым, будто всю ночь не спал.

Крепкий кофе и плотный завтрак положение не исправили. Наверно, потому что после еды всегда тянет в сон ещё сильнее. В тот момент, когда я, ИСИС, Рубари и Танг сошли на Борозо, я ощущал себя маленьким мальчиком, который совершил очередную глупость на глазах у всех, а теперь мечтает побыстрее спрятаться от стыда под одеялом.

Город в столь ранний час уже жил бурной жизнью. Люди сновали по своим делам, лишь иногда поглядывая на группы следователей, тянущиеся от порта к арху. А групп таких было больше десятка – и в каждой от трёх до пяти человек. Мы, чтобы высадиться, подвели «Мэлоннель» к причальной мачте, а остальные пользовались мостками, перекинутыми от одного дирижабля к другому. Так что шли следователи дома Филанг не слишком плотным потоком.

На площади перед архом нас всех уже ждал Пали, пара дознавателей из дома Филанг, а ещё несколько стражников и чиновников из Борозо – и Рион собственной персоной. Он сидел за раскладным столиком, поставленным прямо посреди булыжной мостовой, и согласовывал задачи каждой группы. Мы пристроились в хвост образовавшейся очереди и ждали, когда займутся нами.

– Группа Фанта и Рубари: поиск мэра Радона, осмотр камер, опрос жителей! – сверившись с бумагами, сказал Пали, когда наступила наша очередь.

Рион вскинул взгляд и внимательно всех осмотрел, особенно задержавшись на мне и моём напарнике. А затем взял наши бумаги, поставил размашистую подпись, приложил печать – и сделал знак кому-то у себя за спиной. Вперёд вышел незнакомый чиновник и два стражника.

– Проводите их! – приказал глава дома Дорио.

Чиновник молча нам кивнул, чтобы следовали за ним, и повёл внутрь арха. Мы вошли через главный вход и сразу свернули в сторону, а потом миновали длинный узкий коридор и принялись куда-то спускаться по лестнице. Чиновник шёл впереди, мы – за ним, а замыкали шествие два стражника, чьи неприязненные взгляды в спину я ощущал буквально на физическом уровне. Жители Борозо нас явно не любили – и даже не пытались этого скрывать. Тот же чиновник-провожатый буквально всем своим существом излучал высокомерие и презрение…

Впрочем, на его неприязненное отношение мне было глубоко наплевать. Я мечтал лишь поскорее закончить эту неприятную работу – и вернуться к тому, что было действительно интересно: искать путь в Эдем, исследовать руины, находить древние ценности.

В конце лестницы обнаружилась темница – совсем небольшая, всего камер на пять. На Терре не особо любили строить темницы, а на многих скалах их вообще не было. Зачем? Большинство вопросов проще было решить отправкой провинившихся со скалы на поверхность. Или пожизненным изгнанием со скалы – или, на крайний случай, убийством во время выброса. Здесь банально не видели причин держать людей взаперти. Да и в моих яслях, насколько я помню, тоже так долгое время было. Зачем кормить преступников? Это уже в моё время осуждённые на высшую меру сразу отправлялись на пожизненный срок из-за моратория на смертную казнь. И причиной такой меры – одной из основных – называли возможные судебные ошибки. Мол, лучше тысячу виновных держать в тюрьме, чем осудить одного невиновного. Может быть, это и было правильно. Уж точно не мне судить, раз я даже с тем, что правильно и неправильно в моей собственной жизни никак разобраться не могу…