После этой встречи я весь вечер провела в ванне, мочалками, щетками пыталась смыть с себя этот полный похоти взгляд. Ночью мне удалось выплакаться не боясь, что кто-то может увидеть жалкую, ничтожную, маленькую девочку, проданную.

В этот день я поклялась себе больше никогда не плакать! Ни при каких условиях! Ни за что! Я, принцесса Лирийского королевства, больше никому не позволю обидеть себя и причинить боль. Я сильная, я все стерплю, я все смогу сделать.

Но ирония судьбы или усмешка богов, меня снова продают. Только уже не маркизу… Нет. Королю Инарского королевства. Врагу, ненависть к которому я впитывала годами с рассказов матери, со слов брата и по наставлениям отца.

— …Это твой долг, Аника!

— …Обязанность…

— … Иначе нас всех убьют…

— Не падай духом…

Не падай духом. Так мне сказал брат, когда объявили точную дату моей свадьбы. За три месяца до моего семнадцатилетия три инарца, посланники короля Дорок'ха, прибыли к нас во дворец с важным посланием от повелителя. В этот день я впервые увидела, как плачет мама. Не выдержав, королева Лирии разорвала несчастное письмо на мелкие кусочки, не дав прочитать его мне, и сожгла, проклиная весь род Дорок'ха до самого основателя.

В этот же вечер меня заперли в моих же комнатах и не выпускали больше месяца. За что? Я тоже не знаю. Но было скучно и одиноко. И только частые встречи с братом скрашивали чувство тоски и ненужности.

Я помню небольшую ямочку, которая появлялась на левой щеке, когда он улыбался. Такие же как и у меня янтарного цвета глаза, весёлые, с небольшим насмешливым прищуром, смотревшие на мир с мальчишеским задором. Беловолосый парень всегда на голову выше меня… Виру, мой старший брат и настоящий друг.

Он погиб. Я видела. Я все видела своими глазами.

Год назад Эрас Дорок'ха приехал в Лирию. Внезапно. Никому не сообщив о своем приеезде. Ночью. Родители были злы, раздражены, но ничего не могли сделать с незванным гостем. Отказ правителю — смерть. А кому захочется лишиться жизни всего лишь из-за своей чрезмерной гордости? Они это понимали. Впрочем, как и все придворные. Им пришлось склонить головы перед повелителем, приветствовать его, сидеть с ним за одним столом, разделив с врагом и питье, и еду. Им пришлось льстиво улыбаться.

Мне тогда вот-вот должно было исполниться семнадцать лет, и весь дворец, вся Лирия отмечала день моего совершеннолетия. Все радовались, веселились… До приезда гостя. С появлением во дворце короля Дорок'ха все замерло, затихло, стало неживое и неестественное. Смех? Нет. Только едва уловимый шепот разносился по тёмным коридорам мрачного дворца.

Эрас Дорок'ха не скупился, привезя своей невесте дорогие украшения, красивые наряды и множество различных безделушек, что так любили юные девушки. Но за день до главного торжества он преподнёс мне… подарок. Удивительный подарок…

День был замечательным, солнечным. Я прогуливалась по дорожке в открытой оранжерее цветов, которую создала ещё моя прабабушка, Леиса Лирийская Гориэл. Высокие белые колонны, обвитые сиреневыми вьюнками, возвышались над пёстрым садом, а множество мелких скульптур, понаставленные здесь для украшения, дополняли своеобразную картину идиллии.

— Выше Высочество! Ваше Высочество! Быстрее… Там!.. — запинаясь почти на каждом слове, ко мне подбежала Тайла.

Растрепанная от быстрого бега служанка, размахивая руками, пыталась мне что-то объяснить и умоляля как можно быстрее вернуться в покои. От усердия она даже покраснела.

​​​​​- Ваше Высочество! Пошлите! Пошлите!.. В ваших покоях, — Тайла потянула меня за руку, направляя к выходу оранжереи.

Подумав, что прогуливаться в саду одной и так скучно, я направилась вслед за служанкой, которая уже умудрились отойти от меня на добрые десять метров.

— Тайла, да что случилось? — по дороге всё-таки спросила я, еле успевая за буквально убегающей служанкой. — Куда так спешить? Я что покоев своих ни разу не видела?

— Нет, Ваше Высочество! Теперь даже не узнаете! — обернувшись, сказала мне Тайла, завернув в очередной проход коридора. — Вы даже не представляете!.. Ах, как красиво!..

Пройдя ещё один коридор, мы наконец оказались перед дверями моих комнат, в которые мне уже страшно было даже войти. Тайла ничего не говорила напрямую, когда я спрашивала. Отмахивалась и предупреждала, что сама увижу все своими глазами. Так что, когда мы всё-таки оказались на пороге моих покой, я успела напридумывать себе всякое, даже появление в комнате самого Митра, бога союзов и договоров.

— Ваше Высочество! Ну, что вы стоите! Зайдите! — возмутилась Тайла, огорченная моей нерасторопностью. — Пожалуйста! Вы… Вы же не видели! А там… Между прочим, Ваше Величество…

Я аккуратно взялась за ручку и медленно стала открывать дверь. Неспешно вошла в комнату и… Застыла.

Яркие лучи, пробивающиеся из окон, освещали просторные покои, и солнечные зайчики скользили по стенам, бумагам, книгам и кровати. На ковре лежала непонятно откуда взявшаяся пара красных лепестков, немного завявших, но неутративших своей природной прелести. А в воздухе угадывался лёгкий, неуловимый запах цветов. Розы.

— Ваше Высочество! Это… чудесно! — прошептала Тайла.

Огромные букеты алых роз стояли на полу, столе, на подоконниках — везде. Такие нежные, красивые цветы стояли в прозрачных вазах, и рука так и тянулась потрогать свежие бутоны.

Подошла, наклонилась к цветам и вдохнула уже сладкий, насыщенный запах роз. Погладила лепестки. Улыбнулась.

— Ваше Высочество! Посмотрите, записка.

С приездом короля Дорок'ха брат утроил охрану моих покой, выходить из которых мне без особой надобности не разрешалось. Снова наступила скука, скрашиваемая кое-как чтением книг и обсуждениями со служанками новых фасонов нарядов для леди.

Начало своего же праздника помню смутно. Много людей, много поздравлений, много шума. От этого всего кружилась голова, и единственное, что по-настоящему хотелось, это запереться в злощастных стенах своей спальни и уснуть. Какие-то графы, герцоги, лорды, чьи имена я даже не старалась запоминать, подходили ко мне, целовали руку, желали счастье, дарили подарки. Леди обступали меня каждую минуту, хвалили, тормошили, как тряпичную куклу, что-то говорили. Не помню… Какие отголоски слов, предложений… звуки. Я им отвечала, иногда качала головой, соглашаясь, и улыбалась. Принцессы всегда должны улыбаться.

В зале звучала музыка. Но никто не танцевал. Если бы не разговоры, которые вносили хоть какое-то оживление в мёртвую веселость торжества, то сложилось бы впечатление о наступлении похорон.

Моих, наверное.

— Аника, окажите честь своему жениху, — проговорил, до дрожи знакомый голос. — Потанцуем?

Музыка затихла, и все гости, все придворные замолчали. Наверное, они даже не дышали, затаив дыхание перед этим властным, могущественным, превосходящим нас всех мужчиной. Королём.

Я растерялась. Нет, не испугалась. Просто растерялась. Не поняла, не ожидала. Ведь с самого рождения я была невестой. Какая разница — чьей? Маркиза или короля, но невестой, избранницей какого-либо лорда, которую пригласить без разрешения жениха на танец — неуважение. Порицание всего высшего света. Бесчестие.

Немного сбитая с толку, я посмотрела на короля Дорок'ха и несмело протянула руку, робко улыбнувшись.

Зазвучала музыка.

Первый шаг танца, поворот, и я чувствую, как крепко держит Эрас мою талию, обняв её в стальной хватке. Мужчина смотрит на меня с ленивым интересом, и непонятная усмешка искажает красивые губы правителя. Снова поворот, шаг, наклон, и я ничайно наступаю Эрасу на ногу. Извиняюсь. Прошу прощения. Он ничего не говорит, не обвиняет, не делает замечания. Молчит. Шаг в ритм музыки, и он быстро поворачивает меня к себе спиной, нежно касаясь сначала шеи, потом и плеч. Мой удивленный беззвучный вздох, и через мгновения я уже прижата к сильному телу повелителя. Поворот…Лёгкий укус мочки уха, мужское дыхание щекочит нежную кожу. Шаг, и меня разворачивают к себе лицом. Я заливаюсь легким румянцем, но он не обращает на это никого внимания, дальше ведет меня по залу. Мы расходимся в разные стороны, делаем небольшой полукруг и снова соединяем ладони, Эрас снова держит мою талию. Музыка как тихая река льется по залу, пробуждая невообразимую лёгкость в теле. Наклон, и Эрас встает на одно колено. Я обхожу мощную фигуру правителя, едва-едва касаясь пальцами его ладони. Встает, прижимает меня к себе.