Не понимаю.

Не помню.

Время остановилось. Перед глазами всплывали картинки из прошлого: наши встречи, взгляды и разговоры. Душу наполняло такое счастье, что на мгновение перехватило дыхание.

Эрас…

Я поняла, как сильно привязалась к этому мужчине только после того, как чуть его не потеряла. Всего лишь один взмах клинком, и я могла погубить и Эраса, и себя. Я бы могла…

— Прости, меня, — клинок с грохотом упал на пол. — Прости, пожалуйста! Ты даже не представляешь себе, как сильно я по тебе скучала! А ты… Ты всегда так мало писал. Совсем про меня забыл. И эти кошмары все время предупреждали мня о беде! Я так волновалась за тебя!

Дверь внезапно открылась. В комнату вошёл целитель. Его цепкий взгляд скользнул по Эрасу, по моему бледному лицу и кинжалу.

— Ваше Величество, — в голосе слышится удивление и неверие. — Охрана!

Нет.

Я в растерянности посмотрела на двух вошедших войнов.

Меня повели по коридору. Мне не было страшно, я, наверное, до конца не осознавала, что кто-то сможет обвинить и наказать меня, правда, до того момента, пока я не поняла, что мы идём в подземные камеры. Правда, это только меня удивило, насторожило и заставило злиться. Кто они такие, чтобы без суда, без разбирательств сажать меня в тюрьму! Меня! Свою королеву, правительницу и жену своего господина. Я гневно сжала ладони в кулаки, усилием воли заставляя разум подавить чувства.

— Я не убивала Его Величество. Сейчас он находится в тяжелом состоянии, но Эрас жив. Вы видели, — я упрямо посмотрела в глаза начальника охраны дворца. — Вы не имеете права без доказательств и без суда отправлять меня в темницу.

— Ваше Величество, зачем вы тогда взяли клинок в целительскую палату, где без сознания лежал король? — лорд Понлир не отвел взгляд в сторону и так же пристально, как и я, осматривал и оценивал, как будто, в само деле, мысленно уже озвучил мне смертельный приговор. — Попытка убийства монарха в Инаре карается смертью. Ваше Величестао, вы сможете правдиво ответить на этот вопрос, пытали ли вы убить короля Эраса Дорок'ха?

​​​​Голова непроизвольно дернулась, словно от хлесткой пощёчины. Но на лице не дрогнул не один мускул. Я знала, что не виновна. Я не смогла бы убить Эраса, даже держа заточенный клинок у его горла. У меня бы просто не хватило ни мужества, ни сил.

— Я требую суда. Сейчас правителем Инара и Лирии является Его Высочество. Пусть Киан Дорок'ха определяет мою виновность.

— За ним уже отправлен вестник, Ваше Величество. Его Высочество прибудет во дворец только завтра.

— Я все ещё ваша королева, лорд Понлир, — твёрдо сказала я и приказала. — Отведите меня в мои покои и установите для вашего спокойствия охрану. Клянусь, я никуда не сбегу.

Мужчина долго на меня смотрел. Но отпустил.

— Если попытаетесь сбежать, вас поймают любой ценой. Даже через вашу смерть.

— Сожалею, но я её не боюсь, — я вырвалась из захвата стражи и направилась в свои покои. За мной по пятам шли пять войнов. Острое лезвие стали холодным огнём обжинал кожу.

Моя гостиная, моя спальня, моя кровать — всё казалось таким чужим и далеким. Только Тайла с глазами полными слёз излучала что-то родное и знакомое в этот момент. Я подошла к ней и обнила, она расплакалась.

— Ты правда хотела убить короля? — Тайла неверяще посмотрела на меня. По её щекам текли горькие слёз, а плечи вздрагивали при каждом вслипе. Наверное, мне тоже стоило поплакать, выговориться, но глаза так и оставались сухими, а душу не ел звериный стах перед смертельным приговором. Ужаса не было, было совсем другое чувство, не дающее убиться в отчаянии и смирении. Оно заставляло сердце биться только для одного человека и снимало болезненные оковы долга. — Это же неправда.

— Неправда, — согласилась я.

За окном была глубокая ночь. Безлунная, беззвездная, она казалось пустой и одинокой. Я затушила свечи, погружая комнату во мрак: меня мучила непонятная тревога. Тайла спала, изредка бормоча себе под нос какие-то предостережения. И я, завернувшись в одеяло рядом с ней, почувствовала себя маленькой девочкой, которой приснился кошмар, и она снова старалась найти утешения у своей любимой няни. На тело обрушилась смертельная усталость, и я закрыла глаза… Всего лишь на минутку. Уснула.

Меня разбудил шум: приглашённый вкрик, звон оружия, и что-то тяжёлое, ударившись о дверь, упало на пол. За мной пришли? Решили не ждать приезда Его Высочества и расправиться с предательницей-королевой самостоятельно? Пришли убивать?

Я не удержалась и истерично рассмеялась. Глупо! Как же все глупо получается! Никогда бы не подумала, что я умру из-за того, что мне захотят отомстить, просто перерезав горло или воткнув в сердце нож. Я встала, разбудила Тайлу и, не медля, показала ей тайный ход, ведущий к морю.

​​- Беги.

Я хотела, чтобы она спаслась. Тайла была одной из немногих людей, которых я всем сердцем любила и была готова пожертвовать собой ради их спасения. Было ли это благородство? Нет, чистый эгоиз. Если умирать, то зная, что все родные живы.

— Аника!

— Это приказ, Тайла, — но она все равно, не двигаясь, стояла на одном месте. Тайла смотрела на меня затравленно, с опаской и благодарностью, которая буквально заполняла все её тело, заставляя светиться внутренним огнём.

— Я вас не брошу, Ваше Величество! — она упала к моим ногам, целуя руку. — Вы моя королева.

Дверь стали ломать.

Жалела ли я, что осталась?

Нет. Я не трусливая принцесска, которая пыталась убить короля. Я правительница, встречающая смерть с поднятой головой. Это была гордость. Моя гордость, которой я так усиленно дорожила. Никому не позволю увидеть страх в моих глазах.

Его нет.

Я поступала нелогично. Для сохранения мира между королевствами королева Лирии и Инара должна остаться жива, по крайней мере, пока не появится наследник. Я должна была сбежать, потому что мой холодный труп был никому не нужен, кроме усыпальницы рода Совр Гориэл. Я должна была…Но нет. Я осталась в комнате и смотрела на своих будущих убийц.

Никому ненужное мужество, которым я должна гордиться или сокрушаться своей неразумностью? Я усмехнулась. Брат мне этого бы никогда не простил.

"Все будет хорошо".

В комнату ворвались войны. Я не успела ничего сказать, как меня схватили, брызнули в лицо какую-то гадость, отчего тело обмякло, и я пошатнулась. Меня бережно подняли на руки и куда-то понесли.

Куда? Не знаю.

Ускользающий взгляд зацепился за успуганное лицо Тайлы.

— Прощай! — хотела улыбнуться. Не получилось, глаза сами закрылись, погружая меня во тьму.

Ужасно болела головы. Она раскалывалась, и в ней как будто десятки маленьких молотков отбивали собственный ритм. Во рту было сухо, отчего появлялось неприятное ощущение несвежести. Хотелось пить. Или умереть. Так отвратительно я себя чувствовала впервые за всю свою короткую жизнь.

Открыв глаза, я обвила взглядом помещение. Было темно из-за задернутых штор, и только яркий лучик солнца заглядывал вовнутрь. Я, заботливо укрытая тёплым одеялом, лежала, прикованная к сидению кареты, чтобы не упасть во время поездки. На другом месте спала Тайла. Она тоже была укрыта, только пледом. И мы куда-то ехали. Куда?

И что мы тут делаем?

Память возвращалась плохо и урывками, давая вспомнить последние минуты моего…похищения? Впрочем, то, что я жива, меня несказанно радовало. Я освободилась, поднялась и чуть не упала на проснувшуюся Тайлу от мощного толчка. Карета подпрыгнула, а я, получив синяк от стенки, на которую навалилась, упала. Тихо обругав возницу и неровную дорогу, я поднялась и села на сидение. Болела рука от удара, меня тошнило и кружилась голова от сильной тряски. Настроение из плохого перешло в ранг ужасного. Хотелось на кого-то накричать, взбеситься и поистерить.

— Ваше Величество, как вы? — Тайла, кутаясь в плед, обеспокоенно посмотрела на меня. — Вы очень бледны.

— Бывало и лучше, — честно призналась я, внутренне поморщившись. Мой организм ощутил не только жажду и головную боль, но и голод, как будто не ел целую неделю. Ноги и руки затекли, и это тоже не доставляло мне удовольствия. Много мелких, но острых игл стало колоть кожу изнутри. Я начала разминать руки и ноги, чтобы поскорее вернуть нормальное кровообращение. Впрочем, из вежливости к себе и из любопытства я всё-таки уточнила, — Нас похитили? Ты знаешь, куда нас везут?