Дэвид посмотрел на лежащий перед ним гроссбух в кожаном переплете. В этом году доход составил шесть миллионов, в прошлом – около двух. Цифры показывали, как правильно он поступил, заключив контракт с Боннером три года назад.

Правда, большая часть денег достанется Боннеру, но он имеет на это право. Почти весь доход поступил от его больших фильмов, которые он сам ставил и финансировал. Если бы только Дэвиду удалось убедить Джонаса вложить в дело некоторую сумму, когда это предлагал Боннер, то доход мог бы составить десять миллионов.

Дэвида тревожило еще одно обстоятельство. В прошлом году Корд реализовал на рынке значительное количество акций компании. Он покрыл первоначальные вложения и все еще владел двадцатью тремя процентами акций. Обычно наличие такого количества акций обеспечивало контроль над компанией, но акции кто-то скупил, и теперь повторялась история, происшедшая некогда с дядей Берни. Только теперь Джонас оказался по ту сторону баррикады.

Однажды к Дэвиду явился брокер по фамилии Шеффилд. О нем говорили, что он является главой мощного синдиката, вложившего в их компанию значительные средства. Дэвид вопросительно посмотрел на него и предложил сесть.

– Почти год мы пытаемся встретиться с мистером Кордом, чтобы обсудить наши общие проблемы, – сказал Шеффилд. – Но никто не знает, где он и как с ним можно связаться. Мы даже не получили ни одного ответа на наши письма.

– Мистер Корд очень занятой человек.

– Знаю, – быстро ответил Шеффилд. – Мне раньше приходилось иметь с ним дело, и должен сказать, что он довольно странный человек. – Шеффилд достал из кармана золотой портсигар, осторожно достал сигарету, прикурил и убрал портсигар в карман. Затянувшись, он выпустил клуб дыма в сторону Дэвида. – Нашему терпению наступил конец. У нас значительные вклады в вашу компанию.

– Мне кажется, что вкладчикам в плане доходов не на что жаловаться, – сказал Дэвид, – особенно в этом году.

– Похвальная преданность, мистер Вулф, – сказал Шеффилд и улыбнулся. – Но мы оба понимаем, о чем идет речь. Моя группа вкладчиков хотела профинансировать определенные фильмы, что должно было удвоить наши доходы. Мистер Корд не захотел. Мы хотели разработать справедливую схему Деления акций и доходов для основных представителей администрации. Мистер Корд не захотел. И, наконец, мы не желаем, чтобы компания несла некоторые расходы, например, по содержанию отеля «Бульвар Парк».

Да, этот отель ни для кого уже не был тайной. Его называли кремом Корда. Все началось два года назад, когда Джонас попытался снять с девицей номер в отеле, но ему отказали. Тогда, используя в качестве крыши свою компанию, он арендовал несколько этажей в здании отеля на окраине Беверли-Хиллз. В тот день, когда было подписано соглашение об аренде он дал указание на студию подписать контракты с девицами.

Ну и кавардак устроили эти девицы, когда заселялись в отель под изумленным взглядом управляющего. Газеты в тот день писали, что ни одна из них не сможет заработать за год столько, сколько будут стоить ее апартаменты в месяц.

С тех пор прошло два года, а аренда была заключена на четырнадцать лет, что стоило компании больших денег. Вскоре администрация отеля пожелала расторгнуть арендное соглашение, но Джонас не захотел. Постепенно большинство девиц съехало, и теперь много номеров пустовало, но Джонас время от времени присылал туда новеньких, у которых, по его мнению, были актерские способности.

Дэвид откинулся в кресле.

– Мне, конечно, не следует объяснять вам, что это оплачивается не за счет компании? – сказал он.

Шеффилд усмехнулся.

– Мы не будем возражать, если мистер Корд будет лично оплачивать подобные службы. Но дело в том, что он проявляет очень мало интереса к делам самой компании. Он не посетил ни одного заседания правления.

– Мистер Корд приобрел контрольный пакет акций, – подчеркнул Дэвид, – и его нельзя рассматривать как обычного служащего.

– Это-то понятно, – сказал Шеффилд, – но вы уверены, что он еще контролирует компанию? Возможно, что у нас сейчас больше акций, чем у него, и мы можем вмешаться в управление компанией.

– Буду рад передать ваши соображения мистеру Корду.

– В этом нет необходимости. Судя по его отказу на нашу просьбу о проведении собрания, мы убеждены, что он не заинтересован во встрече с нами.

– В таком случае, почему вы пришли ко мне? – спросил Дэвид, понимая, что предварительный разговор закончен. Пора было переходить к делу.

– Мы чувствуем, – Шеффилд наклонился вперед, – что успех компании зависит непосредственно от вас и проводимой вами политики. Мы очень ценим ваши способности и хотели бы, чтобы вы заняли достойное вас место главного администратора.

– Он замял сигарету в пепельнице. – Безусловно, у вас будет полная власть и соответствующее денежное вознаграждение.

Дэвид посмотрел на Шеффилда, который предлагал ему весь мир на серебряном блюдце.

– Весьма лестно, – осторожно произнес он. – А что если я предложу вам оставить все как есть? Что если я уговорю мистера Корда принять некоторые ваши предложения? Это удовлетворит вас?

– При всем моем уважении к вашей искренности – нет, – покачал головой Шеффилд. – Понимаете, мы твердо убеждены, что Корд тормозит развитие компании.

– И если я не перейду на вашу сторону, вы развяжете войну голосов?

– Не думаю, что дойдет до этого. Я уже говорил вам, что мы владеем значительным количеством акций. Некоторые брокеры обещали нам еще пять процентов. – Он достал из кармана бумагу и протянул ее Дэвиду. – Это обязательство мистера Боннера продать нам его акции пятнадцатого декабря, то есть на следующей неделе, в день ежегодного собрания держателей акций. Это принесет нам еще десять процентов, так что всего у нас будет тридцать восемь процентов. Даже без ваших пяти процентов у нас более чем достаточно акций, чтобы контролировать компанию. При голосовании мистер Корд получит не более тридцати процентов.

Дэвид взял бумагу. Да, обязательство было составлено по всем правилам, внизу стояла подпись Боннера. Он молча протянул бумагу назад Шеффилду. Внезапно ему вспомнился склад Нормана, где он начинал работать. Король должен умереть... Но сейчас-то речь шла не о бригадире Тони, а о Джонасе. До этого момента Дэвид никогда не задумывался о том, что подобное возможно – Джонас казался ему непотопляемым.

Но все изменилось. Джонас споткнулся. И теперь Шеффилд приглашал Дэвида пойти с ними, чтобы он стал королем. Дэвид глубоко вздохнул. А почему бы и нет? Ведь он мечтал об этом с самого первого дня работы на складе.

Роза отложила газету на кровать и взяла сигарету. Она взглянула на часы, было начало девятого, значит в Нью-Йорке начало двенадцатого. Сейчас должен позвонить Дэвид. Если он задерживается, то обычно предупреждает. А вдруг с ним что-то случилось? Вдруг он лежит раненый на нью-йоркской улице за три тысячи миль отсюда, а она узнает об этом, когда будет слишком поздно?

Она набрала номер отеля. Трубку долго не снимали, потом раздался тихий голос Дэвида:

– Привет.

– С тобой все в порядке, Дэвид?

– Да.

– Я волновалась, почему ты не звонишь?

– У меня сейчас важная встреча.

– А ты один? Ты в спальне?

– Да, – тихо ответил он, – я в спальне.

– Ты сидишь на кровати?

– Да.

– А я лежу на кровати. – Она ждала, что он задаст обычный вопрос, но, не дождавшись, сказала сама. – У меня все по-прежнему. Ох, Дэвид, я так скучаю без тебя. Я хочу, чтобы ты сейчас был возле меня.

Она услышала в трубке звук чиркнувшей спички.

– Я уеду отсюда в конце недели.

– Я не могу ждать, Дэвид, а ты?

– Тоже.

– Приляг на минутку на кровать, Дэвид, – прошептала Роза, – я хочу, чтобы ты чувствовал меня так же, как я тебя.

– Роза...

– Дэвид, – оборвала она его, – я вижу тебя, сильного и стройного, я чувствую, как ты вдыхаешь в меня жизнь. – Роза закрыла глаза, между бедер разлилось тепло. Роза слышала в трубке его дыхание. – Дэвид, – прошептала она, – я не могу ждать.