4.  Германская союзная армия.Баденские, шлезвиг-гольштейнские, кургессенские и пфальцские полки принадлежат революции. Лишь обломки союзной германской армии, следуя мольбам государей, усилят собой войска реакции. Не имеет военного значения.

5.  Италия.Единственная военная сила Италии, сардинское войско, принадлежит революции.

Итак, общий итог: Германский театр войны

150000 русских

100000 пруссаков

50000 австрийцев: 300000 человек

Итальянский театр войны

150000 австрийцев

50000 русских: 200000 человек

Всего 500000 человек

II. Боевые силы революции

1.  Франция.В распоряжении революции 500000 человек уже в первый момент. Из них 200000 на Рейне, 100000 в Италии (Верхней) обеспечивают итальянской и германской революциям пространство и время для их организации.

2. Пруссия.50000 а именно, организованная половина

3. Австрия.100000 отпавшей армии.

4. Небольшие немецкие армии: 100 000.

Затем он делает следующий подсчет:

Действующая французская армия300 000 человек

Немецкая революционная армия 150 000»

Италия и Венгрия200 000»

=650 000 человек

Таким образом: революция ведет за собой 650000 человек против 500000 человек абсолютизма. Кончает он следующим образом:

«Какие бы национальные, какие бы принципиальные различия ни раскалывали постоянно великую партию революции, — все мы поняли, что для борьбы всех этих различных взглядов между собой время настанет лишь после победы» и т. д., и т. д.

Что ты думаешь об этом подсчете? Техов исходит из предположения, что дезорганизация будет в рядах регулярной армии, а организованность в рядах революционных боевых сил. Это составляет основу его подсчета. Но ты лучше сможешь судить об этой статистике, чем я.

Однако собственно политическая тенденция этой статьи, которая еще яснее видна в оригинале, сводится к следующему: не будет никакого революционного взрыва, то есть никакой борьбы партий, никакой гражданской войны, никаких классовых раздоров до окончания войныи поражения России. Но чтобы организовать эти армии для этой войны, нужно насилие.А от кого это насилие будет исходить?От генерала Кавеньяка или подобного ему военного диктатора во Франции, который имеет своих генералов в Германии и в Верхней Италии. Вот решение вопроса, которое недалеко уходит от идей Виллиха. Мировая война, то есть, согласно теории революционного прусского лейтенанта, господство, хотя бы временное, военщины над штатскими. Но каким образом какой-нибудь генерал, — даже если бы восстал из гроба сам старый Наполеон, — сможет получить не только эти средства, но и это влияние без предшествующей и одновременной внутреннейборьбы, без проклятой «внутренней политики», — об этом оракул молчит. По крайней мере, здесь ясно высказано «благое пожелание» будущего мирового вояки, которое находит свое соответствующее политическое выражение как раз во внеклассовых политиках и демократах как таковых.

Будь здоров!

Твой К. М.

Только что получил твое письмо, что и подтверждаю.

N. В. Ты ведь знаешь, что Штехан или Штекхан, был арестован в Ганновере и что, прежде чем он установил связь с нами, он вел переписку с комитетом Шаппера и т. д. И вот оказывается, что два письма, написанные им секретарю этого комитета Дицу и полученные этим тараканом, находятся теперь в бюро полицейского инспектора в Ганновере. Ульмер был нами уполномочен запросить по этому поводу г-на Дица и К° в ближайшую пятницу на публичном заседании «Союза изгнанников», или «Эмигрантского союза». Но мы затем отменили наше указание. Штехан бежал. Значит, он, вероятно, на пути в Лондон или уже здесь. А кто нам поручится, что Шт[ехан] не отправится к нашим врагам, вместо того чтобы явиться к нам?

Эти штраубингеры способны на все. Новое доказательство: г-н Пауль Штумпф за свое короткое пребывание в Лондоне не заглянул ни ко мне, ни к Лупусу ^{480} , а имел дело исключительно с этими негодяями. Твои сообщения о торговле меня чрезвычайно заинтересовали.

Что касается К. Шрамма, то он получил от меня небольшое письменное удостоверение, которое вложил в бумажник. Эти строчки могли оказаться для него чем-то вроде письма Урии [327]. Они были даны ему тогда как поручительство, для того чтобы у него создалось впечатление, что мы ему доверяем, так как этот человек мог нам сильно повредить. В то же самое время Рейнхардту написали, чтобы он был осторожен — если Шрамм к нему явится с письмом общегохарактера. Самое фатальное в этом деле, что там стоит моя подпись. Шрамм из-за этого может получить шесть месяцев.

Прощай!

Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913

Перевод с немецкого

Печатается по рукописи

[Манчестер], [25] ^{481} сентября 1851 г.

Дорогой Маркс!

Твое письмо получил. Об учености Техова завтра. Кинкелевское попрошайническое письмо в Новый Орлеан очень мило; к сожалению, я лицезрел его только на французском языке. Г-н Штехан, должно быть, тоже уже в Лондоне; ты поступаешь правильно, оставляя этого молодца в покое, пока он сам не явится, и выжидая событий, прежде чем позволить кому-нибудь взять его под защиту. Среди освобожденных в Париже, о которых сообщили сегодняшние газеты, наверное, имеется и г-н Конрад ^{482} . Глупость немецких газет, приписавших нам этот вздорный виллиховский документ, меня тоже очень разозлила. Впрочем, очень скоро выяснится, что мы не имеем ничего общего с этой жалкой пачкотней. Клянусь богом, с нас довольно документов, написанных другими людьми и чуждых нам по стилю и по содержанию. При сем — статья № 3 ^{483} для Нью-Йорка, во всяком случае не такая дрянь, как № 2, За №. 4 скоро возьмусь.

Ты мог бы мне время от времени присылать бандеролью американские газеты. Иногда хочется посмотреть эту пакость in natura ^{484} . Я тебе скоро снова вышлю марки для этой цели.

Прощай!

Твой Ф. Э.

Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart. 1913

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

[Манчестер, 26 сентября 1851 г.]

Дорогой Маркс!

Что касается теховской военной истории ^{485} , то она и с военной точки зрения чрезвычайно плоска и местами прямо неверна. Оставляя в стороне глубокие истины, что на насилие надо отвечать насилием, и нелепые открытия, что революция может победить лишь тогда, когда она является всеобщей (то есть, если понимать буквально, — когда она не встречает никакого сопротивления, а по смыслу, — когда она является буржуазной революцией); оставляя в стороне благонамеренный замысел подавить фатальную «внутреннюю политику», то есть подлинную революцию, при помощи какого-то, до сих пор еще не найденного, несмотря на Кавеньяка и Виллиха, военного диктатора; иными словами, оставляя в стороне эту весьма знаменательную политическую формулировку взглядов подобных господ на революцию, — с военной точки зрения нужно заметить следующее: