Вода из душевой лейки прекратила своё течение. В запотевшем зеркале смутно прорисовывались очертания смуглого мокрого мужчины. Капли уверено стекали по его поджарому крепкому торсу. Рамир откинул голову назад и сделал последний глубокий вдох, собирая себя в единное целое. О минувшей борьбе с сами собой больше ничего не напоминало. Усталость дня затопила клетки, и волк в каплях влаги упал на кровать. Сознание вмиг заволокло дремной завесой.

Но с тревожным сном пришла всё та же красавица с теплыми коньячными глазами, распущенные волосы шоколадом струились до талии, нежные руки сжимали окровавленный кусок плоти. Её чувственные губы что-то тихо шептали, взгляд глубоко проникал в закоулки души. Рамир шёл к ней на встречу, каждый шаг давался с болью, а он, превозмогая её, продолжал путь и пытался рассмотреть что держит в руках, не ранена ли она, почему кровь струится сквозь её ладони. Чем ближе он подходил, тем слабее держали его ноги. Ещё шаг и колени подогнулись, он упал перед стройным силуэтом неземной красавицы. Теряя силы, с тоской он заметил окровавленное сердце в её руках, глаза скользнули по задумчивому лицу девушки. Не отрывая взгляда от неё, руками медленно прошелся по своей залитой кровью груди. Дыхание оборвалось, нащупывая в ней сквозную дыру. Глаза закрылись в полете на землю, темнота окутала волка.

— Арханские Боги! — Рамир резко садится на кровати, трясёт головой, окончательно скидывая с себя пелену ночного кошмара. Часы показываю пол третьего ночи. Одинокий уличный фонарь сквозь темное стекло кидает мягкий свет на мрачное лицо волка. Тот с шумным выдохом соскальзывает с кровати и распахивает балконную дверь.

— Вырвать бы тебя из своей головы, так же как ты вырвала там моё сердце, — Проговаривает Рамир в небо, усыпанное звездами, и закуривает свою редкую сигарету.

Выехали очень рано, дребежащий рассвет только начал задевать темный небосвод. Никто не удивился раннему появлению Рамира на порогах друзей, как и его команде “подъём”.

В этот раз дорога до Аранги заняла всего шесть часов. Рамир не делая остановок, гнал свой черный джип от Шайрама как от волчьей чумы. Бдительный Айк был молчаливым штурманом, слегка напрягаясь на крутых поворотах. Рик мирно спал, время от времени скатываясь с задних сидушек на очередном Рамировском вираже. Но безпретензионно возвращался на место, вновь проваливаясь в дремоту.

Только приветственная вывеска Арангайской ареи заставила волка сбавить скорость.

Их родной город встречал полуденным солнцем и знойной жарой.

— Заходить будешь? — Спрашивает Айк, когда машина тормозит у парадного входа в фамильный особняк Рассарманов.

— Нет, заеду к себе в клуб перекусить и разгребу дела. Скажи Аракелу, что вечером встречусь с вами.

— Хорошо, брат, — Айк старательно обсматривает лицо своего собеседника, пытаясь уловить эмоции. Рамир бесстрасно смотрит в ответ. — Я на связи. Всегда.

Рамир легонько кивает и пожимает руку выходящего брата. Тот делает заминку и еще раз оглядывает водителя, разворачивающего свой автомобиль. Искреннее сожаление и тревога за брата намиг поселяются в сердце молодого тела. Лишних вопросов он не задавал, эту тему похоронили в ту же ночь. В конце концов его двоюродному брату придётся выбросить былую незнакомку из головы. Не истинная, а потому сотрётся из памяти будто и не было вовсе.

Айк ухмельнулся, подумав о превратностях судьбы. Окинул взором тихий особняк и зашёл внутрь на поиски отца.

Дни в Райлемском Шайраме полетели стремительно.

Подруги Альдери быстро нашли общий язык, придумывая новые планы для времяпрепровождения: рестораны сменял шопинг, следом шла программа культурного просвещения, после неустанные подруги неслись в ночные заведения. Волчица с отстраненным лицом ходила следом, с томным желанием ожидая утра понедельника. Хоть жужжащие приятельницы и отвлекали от самобичевания, усталости они приносили больше. В глазах пестрило от нарядов, в ушах звенело от трескотни о новых тенденциях моды и болтовни об очередных прошедших красавчиках, тошнило от очередного шумного бара. За эти три дня Альдери посетила больше развлекательных заведений, чем за всю жизнь в Шайраме. Её вытащили даже в соседний город Райлемской ареи, чтобы попробовать рыбу с невыговариваемым названием, приготовленную на горячих песках пустыни.

В общем, Альдери считала часы до понедельника… Ждала как страждующий воды в Арханской пустыне.

Ждала его даже больше, чем возвращения своей зверинной ипостаси.

— Может сегодня рванём в Сараит? Чем не отличный момент посетить тот клуб, о котором я тебе говорила, — Блейк с надеждой смотрит на волчицу.

— Что за клуб? — С воодушевлением отзывается Алиша.

— Открылся недавно от сети Rawein, — Блейк решает втянуть Алишу в уговоры несгибаемой сослуживицы. — Там владелец такой красавчик. Ни разу не видела, но слухи приносят очень пикантные подробности.

— Я бы посмотрела, — Алиша широко улыбается Альдери, которая сидит со скучающим видом. В этот момент лицо волчицы посинело, выдавая всё внутреннее желание уговориться подругами, к горлу подкатил легкий спазм, показывающий отношение к их задумке.

— Вот не надо, — Блейк выставляет ладонь в останавливающем жесте. — Аль, ну не так уж тебе и плохо с нами.

Подруги светятся радостью, рассматривая вредного ёжика напротив.

— Сегодня — воскресенье, — сухо отвечает волчица и продолжает жевать очередной шедевр от шеф-повора.

— Ну и что? Они работают почти каждый день. Ехать всего часа четыре, — Блейк не унимается, на лице нарисовывается умоляющая мина. — Аль, ну пожалуйста. Потанцуем до двух и выедем домой, сразу на вокзал провожать эту красивую блондинку. — Блейк ткнула вилкой в сторону Алишы, заставив ту расплываться в довольной улыбке.

— Ага, вы — развлекаетесь, а я работаю водителем. Сомнительное удовольствие. — Альдери отодвигает полупустую тарелку с коронным блюдом, ужин не принёс ей никакого удовольствия.

— Давай туда поведу я, а обратно ты? — Блейк пододвигает свою тарелку поближе к Альдери, намекая что готова делиться.

— Взятки не принимаются, — Альдери безапелляционно отправляет предложенное блюдо обратно.

Ей не хочется никуда ехать. Всё, что ей сейчас нужно — остаться наедине с собой и разобраться с эмоциями. Облик того парня нарочито приследует её по пятам, кажется, будто он мерещется ей повсюду. Странная реакция тела добавляет лишь очередную злость на себя.

Подруги не знают о кровной вражде между семьями Рида и Рассарман, да и объяснить она бы не смогла. Волчьи дела — не для ранимых человеческих душ. Альдери как никогда ощущает себя одинокой в этом мире, ведь даже семья не поддерживала её. Брат хоть и пытался приблизиться, но больше времени проводил с отцом, погружаясь с головой в семейным бизнес и дела стаи. Отец в последнее время все больше заваливал Кристена, Альдери же держался стороной. После её возвращения с учебы из столицы отец совсем потерял интерес к ней, стараясь задержаться рядом как можно мимолетней. Только её банковская карточная пополнялась неустанно как способ откупиться от лишних контактов с ней. Альдери давно перестала воспринимать этого человека как отца, видя перед собой лишь альфу их стаи. Холодность его чувств давно отбили в ней желание как-то исправить ситуацию. Если в детстве, после смерти матери, она ещё пыталась найти отцовские объятия и понимание, то с годами натыкаться на каменную стену становилось все бесполезней. Она просто перестала думать о нём как об отце. Тот улыбающийся мужчина с серыми глазами и теплыми руками, кружащий её под заваливистый смех во дворе поместья, навсегда остался лишь в воспоминаниях. И Альдери перегорела. Не пыталась больше вернуть себе отца. Да и от брата поспешно отдалилась. Надежно спрятала всю боль и двинулась дальше, ничего не ожидая от жизни, следуя выстроенному сценарию: дом, любимая работа, дом. Любви не искала, сердце с трудом верило в неё, надежды давно рухнули.