— Ты не рассказывал об этом, — С удивлением отзывается Айк тихим голосом.

— Потому что данная тема была табу в нашей семье, я не хотел бередить ничьи раны.

— Ты хочешь сказать, что когда-то дружил с Вольграном? Или твои приходы в их дом были по делу? — Осторожно начинает Айк, не понимая до конца, что несет ему эта новая информация.

Аракел снова тяжело вздыхает, борясь с гнетом воспоминаний.

— Дружил. Мы с Вольграном учились вместе в военной академии в столице. На первом курсе дрались бесконца, проверяя друг друга на прочность. Только к концу года пожали друг другу руки, признавая равную силу. Нападение одичалых волков неподалеку от кампуса укрепило нашу дружескую связь окончательно.

— Одичалых? — Уточнил Айк.

— Изгнаных из стай. Раньше их так называли из-за неконтролируемого безумия, вызванного одиночеством. Не путай с волками-одиночками, последние намерено уходят из стай.

— Знаю, растят силу. Вольгран бывал у нас дома?

— Два раза. Один — до твоего рождения, второй — после, когда ты с Рамиром был на учебе в городе.

Айк интенсивно переваривает информацию в своей голове, многие вещи для него кажутся непосильным трудом для осознания. Шаблон трескается, представляя главу Рида некогда бывшим другом.

— В академии раздельно нас не видели. После — все поменялось. Наши отцы приняли решение отправить нас в армию к людям, тренировать свою железную волю и вырабатывать контроль над трансформацией под гнетом агрессии. Судьба раскинула нас по разным полкам разных арей. Я служил в Сараите, Вольгран — на севере в Карасе. После армии вернулись по домам каждый в свою арею, но виделись совсем редко. Вольгран был занят с отцом, отстраивая свой изумрудный бизнес заново из-за череды природных катаклизмов на местах месторождений. А я разрывался между своим семейным бизнесом и твоей беременной матерью. По долгу своей работы я часто проезжал мимо Райлемской ареи и по пути заскакивал к Вольграну. Его гостеприимство всегда было теплым, казалось, дружба становилась крепче несмотря на редкие встречи.

— Трещина пошла после ухода Рамелии к нему? — осторожно спрашивает Айк.

— Напряжение появилось. После её ухода я продолжал видеться с Вольграном, хоть и реже. Мой брат не знал об этом, я не хотел причинять боль его и без того травмированной душе.

— Да, досталось ему…

— Нам всем досталось, Айк. Эта трагедия принесла обоим семьям непомерное количество боли. Незатронутых нет.

— Эту маленькую непоседу невозможно было застать в человеческом облике. В детстве коричневого щенка с золотистыми глазами целой стаей вылавливали по лесам, — Усмехается Аракел, его глаза теплеют. — Я как-то раз застал такой рейд. Вольгран поднял всех на уши когда Альдери исчезла на пол вечера, не воротившись из школы. Нашли в долине недалеко у реки, гнала зайца от самой школы. — Голос арангайского альфы преображается нотками веселья. — Заяц вздохнул с облегчением когда мы пришли. Еще тогда было понятно, что девчонка вырастет своенравным лидером.

— Дерется точно не хуже Мишель Уотерсон, — Со смехом отзывается Айк.

— Она всегда на удивление была сильна. И телом и духом. Всех мальчишек во дворе гоняла. Джейку — сыну бетты стаи — больше всех доставалось.

— На вид и не скажешь, что в ней какая-то сила есть, обычная хрупкая девчонка с острым язычком. Необычайно красивая правда.

— Многие думали, что это связанно с истинностью её родителей. Вроде как дети, рожденные в истинной паре, отличаются красотой и уникальными талантами. Кристен тоже хорошо дерется, хотя в детстве не сильно выделялся. Тренировки сделали из него непобедимого бойца. А трагедия закалила. Их обоих. — Печаль снова пробирается в голос Аракела. — Раньше Альдери была очень жизнерадостным ребенком, смех был слышен на всю округу и все знали кому он принадлежал. Все изменилось со смерти её матери.

Айк внимательно слушает своего отца. Радуется тому, что может по-теплому поговорить с ним. Душевные разговоры встречаются редко в их семье, возможно на это повлиял уход матери Айка из стаи. Отец воспитывал в строгости, прививал сильные мужские черты характера. Сухие нравоучения сопровождали сына на всем отрезке его молодой жизни. В глубине души Айк понимает отца, но душа требует крупиц тепла, которые достаются ему не часто.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты много встречал истинных пар?

— Нет, это редкий дар природы. Дар, который одновременно является и счастьем и проклятием. — Задумчиво произносит Аракел. — В последние 300 лет истинные стали соединяться все реже. Может природа наказывает волков за грехи. Знаю только пару в Райлеме, две в Сараите, и две в столице.

— В Райлеме ты имеешь ввиду Вольграна и Рамелию?

— Нет, в их стае есть еще одна истинная пара.

— Почему ты считаешь истинность проклятием? — Сын искоса смотрит на отца. Глаза того внимательно следят за темной дорогой.

— Видел как из-за потери истинного другой либо умирал от тоски либо сходил с ума. Им даже на расстоянии тяжело без друг друга находится. Вольгран в походе через пустыну с ума сходил, пока Рамелия в их доме оставалась. Не мне конечно судить, личного опыта нет, но выглядит удручающе.

— Но Вольгран ведь жив? И вроде не сошел с ума? — Настойчивость Айка показывает его откровенный интерес к явлению истинности. В глубине души ему тоже хочется обрести свою истинную. Книги говорят, что в таких парах все по другому — ощущения и чувства обостряются, жизнь преобретает очень яркие краски.

— Вольгран мертв душой. Чувства погибли вместе с Рамелией. Холодность и безжизненность читаются в его глазах. Я его знал совсем другим. Уверен, он держится только ради её памяти и детей. Стальная воля была дарована ему при рождении.

— Злость ведь — тоже чувства? А в Вольгране злость через край льётся…

— Это ненависть. Обреченная ненависть. Она вспыхнет даже в трупе. Не забывай, что он пережил. — Тихо ответил Аракел. Последние слова дались ему особо сложно. Горло сдавила немая боль. — Не знаю, сможет ли он когда-то простить.

— Ты думаешь, Вольгран отпустил нас сегодня с миром?

— Да, но нужно быть начеку. Я не знаю на сколько сильно он изменился. Всегда будь готов к любым поворотам событий.

Айк молча кивнул и вернул взгляд на ночную дорогу. Мысли сменяли одна другую, постепенно картина складывалась, хоть и тяжело было для осознания все услышанное этим вечером. Конфликт разрешился подозрительно просто, разум и без отцовских наставлений говорил оставаться настороже.

Арея Аранга, город Вартан

Трек Secrets от Unstable Son и Dcovers — для погружения в обстановку.

Музыка оглушает стены ночного клуба своими сдержанными ритмами техно, погружая танцующих в чувственные такты движений. Приглушенный свет озаряется редкими лучами стробоскопов. Мерцающий потолок заведения имитирует звездное небо и дарит эйфорическое блаженство, глубже погружая в чувственное состояние.

Рамир медленно скользит безразличным взглядом по танцующим, скрываясь за затемненными стеклами своей лоджии.

За барной стойкой столпотворение, человеческая молодежь нещадно тратит свои заработанные деньги. Текила льётся по стопкам, соль сыпиться на обнаженные тела разгоряченных девушек, виски мешается то со льдом то с колой, шампанское многообещающе пузырится в бокалах. Вытяжки добросовестно справляются с клоками дыма, выдыхаемыми преданной забвению публикой.

Людей всё больше привлекает танцпол, желание слиться в тесных контактах становится сильнее.

Равнодушный взгляд Рамира продолжает своё странствие по телам прожигателей жизни. Неведанный для него кайф, но такой прибыльный.

Волки в черных формах сосредоточено перемещаются по периметру клуба, внимательно следя за отдыхающими. Дисциплина отточена, переживать не за что.

— Всё ещё ищешь свою красавицу? — Рядом раздается низкий мужской голос, фигура высокого блондина останавливается слева от Рамира.