Два стража мирно спали в шерстяной форме на крыльце. Ей бы хотелось прошмыгнуть незаметно в лес, да черная охрана вряд ли пропустит.

Она в очередной раз меняет свое положение на кровати, беззвучно выдыхая.

Отшельница куда-то ушла еще пару часов назад и возвращаться не спешила. У Альдери от перемалывания мыслей заметно дергались веки, собралась кожа на лбу, виски нещадно пульсировали. Чтобы она ни делала, расслабиться не получалось. Так же как и не получалось трезво обдумать дальнейшие шаги. Она усилием воли не давала безумному отчаянию ворваться в свою потерянную душу.

Из сказанных слов отшельницы она запомнила только слово смерть.

Чтобы она ни делала — все равно умрет. И умереть ей было проще, нежели отдаться в руки врагу. Сейчас ненависть сжигала её в удвоенном размере.

Какая разница между последующей адской жизнью и смертью?

Внутренний голос говорил, что никакой.

Света в их отношениях не предвидится, серость будет сменять черноту, другого не дано. О каком даре может быть речь, если это откровенное проклятие? Её однозначно за что-то наказывают. И все слова отшельницы о некоем благословении сейчас казались глупой издевкой. Она не одарена, она — проклята.

И что она может дать этому миру, кроме лавины черных эмоций? Здесь отшельница тоже явно прогадала. Все слова о её нужности миру теперь казались какой-то несусветной чушью.

Но злости на Риму не было. Она просто пыталась хоть как-то помочь. И Альдери отчасти была ей благодарна.

С непониманием, что делать дальше, она уснула от изнеможения, забываясь болезненным сном. Мама урывками приходила, пытаясь ей что-то сказать. Холодный пот пробивал ворочащееся тело. С первыми лучами солнца сны и вовсе прекратили свое нашествие, Альдери просто отключилась в беспамятстве.

Мягкая теплая рука вывела её из тяжелого забытия. Эти нежные прикосновения напомнили ей о давно-забытом детстве, казалось, она попала в рай и мама снова будит её, нежно гладив по щеке. Альдери потонула в неге и слабо улыбнулась, представляя долгожданную встречу.

Только тихий голос разбил её мечты, возвращая в реальности и напоминая, что это не мама вовсе. Рима тихо взывала к пробуждению, поглаживая сонную девушку и аккуратно убирая волосы с лица.

— Милая, просыпайся, — Бархатно проговаривает отшельница. — Солнце уже высоко, завтрак пропустила, но обед на подходе.

Альдери поборола своё разочарование и открыла глаза. Глаза Римы как всегда проникали глубоко в душу. Девушка удивилась тому, как быстро она прониклась этой женщиной. Было в ней что-то притягательное. И дело даже не в доброте.

— Я хочу предложить тебе свою помощь, — Рима продолжает, не дождавшись реакции девушки. — Ты очень мучаешь саму себя. Я понимаю, что тебе очень сложно. Ты только дослушай меня, не прерывая, хорошо?

Рима внимательно смотрит в лицо Альдери и она слабо кивает в ответ.

— Чтобы метка тебя не убила, тебе нужно объединиться с Рамиром в ближайшее время. Он нас не слышит сейчас, не волнуйся, — Лицо Альдери видать сильно исказилось, раз отшельница поспешила её успокоить. — С ним необязательно спать, ваши маги могут соединить вас ритуалом истинных. После этого ты можешь прийти ко мне сюда и я помогу тебе справиться с твоими обидами и травмами.

— Тут нет обид, тут лютая ненависть к их семье, — Начинает девушка, но отшельница мягко прерывает, поднимая руку в останавливающем жесте.

— Я понимаю тебя и чувствую твою боль. Твоя ненависть — последствия травмы и обиды. Ты сейчас не поймешь этого, мы разберем этот вопрос позже, если ты захочешь. Если ты примешь мою помощь, то я проведу тебя через всю твою боль и помогу принять действительность. Мы обретем смирение вместе. Я приглашаю тебя погостить ко мне, и это займет какое-то время. Месяц, два, а может и три. Все зависит от того, насколько ты хочешь изменить свою жизнь и жить вообще. Как только ты закрепишь метку, твоя волчица вернется к тебе. Окончательно связь с ней укрепиться только когда ты сердцем примешь своего истинного, слияние с ним исцелит тебя полностью. Но и неполное слияние дарует тебе зверя, пусть и приходить он будет под усилием твоего сознания. Подумай об этом, ты очень важна для нас.

— Для кого для вас? — Альдери сонливо потирает лицо, слова вяло проникают в не до конца проснувшийся мозг.

— Для служителей света.

— Вы напрасно видите во мне свет, он давно погас. И я мало понимаю о каком моем важном значении для этого мира вы говорите.

— Альдери, впереди много открытий. Твое сердце — чистое, ты носитель света, им и останешься. Тебе нужно сейчас призвать свое сознание и принять верное решение. Я буду ждать тебя и помогу во всем. А сейчас просыпайся, парни возвращаются, — Серьезное лицо Римы озаряется легкой улыбкой и делает её менее строгой. — Обед тебе несут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Парни принесли каких-то птиц, Альдери не разобрала каких именно, весь обед она отрешенно пялилась в костер. Вяло поковырявшись в дичи, она устало выдохнула и ушла к озеру под прицелом черных глаз.

Рамир все это время внимательно наблюдал за своей истинной, не зная чего от неё ожидать. Потерянный вид девушки селил в него тревогу, находясь рядом с ней, он чувствовал все её эмоции. А тут полная тишина. Девушка была полуживой, и он боялся, чтобы она ничего не выкинула. Блюдил её сохранность как честь незамужней девственницы. Его злость поубавила обороты, сейчас его целью было довести девушку невредимой до её отца. Впереди ждали тяжелые переговоры.

Альдери нырнула в воду, подставляясь под упругие струи водопада, желание смыть с себя невзгоды выплескивалось с истовой силой. Она упивалась водой с мольбой, чтобы та забрала за собой. Тело наполнялось, голова пустела, но душа в груди носилась как неприкаянная. Набрав в легкие воздуха, она погрузила под воду. Спадающая вода била почти до дна, Альдери чувствовала удары на своей коже. Воздух заканчивался, а она не спешила выплывать. Сама не понимала, чего добивается. Гулкие удары сердца отбивались в ушах, шум наполнял голову. Альдери открыла глаза, толща воды принесла покалывание на тонкой оболочке, зрачки пропустили слабые лучи солнца. Остатки воздуха в легких выскользнули и поднялись на поверхность мелкими пузырьками. Она замерла от спазма в груди, по телу пробежалась колючая судорога. Душа наконец заметно успокоилась.

Рамир нарушил её уничтожающее уединение. Жестким захватом вытащил из воды и поставил на ноги. Слегка встряхнул, приводя в чувства и прожег пылающим взглядом. Альдери никак не отреагировала на бесцеремонное вторжение. Лишь с ненавистью ответила на прожигающий взгляд и отвернулась.

А в какой-то момент на неё напало тотальное безразличие.

Ближе к вечеру тройка попрощалась с отшельницей и выдвинулась в путь. Рима печальным взглядом проводила девушку. Надежда была только на Богов.

Пробиваясь сквозь толщу леса, чем ближе к дому, тем больше Альдери приходила в чувства. Угроза витала над ней, и она все больше чувствовала её. Тяжкая реальность приближалась с каждой милей к дому. Мысли кружили, мозг вытягивал разные решения. Но она все больше склонялась к идеи просить помощи у отца. Возможно ей и вправду стоит объединить метку, а после спрятаться от Рамира. Тот держался отстраненно, не привлекая к себе внимания, она чувствовала его за своей спиной, но он не делал попыток зримо обозначить свое присутствие. Надежда, что он сам потеряет интерес к ней, теплилась в беспокойной душе.

Отец должен помочь ей. Помочь как минимум спрятаться. Не может он быть настолько бесчувственным к своей дочери. Капля отеческой заботы должна проявиться в нем. Они не в каменном веке живут, отец не отдаст её в руки врагу.

Ещё она очень надеялась, что Аракел не позволит Рамиру разжечь войну стай. Как бы ей не хотелось это принимать, но в Аракеле Рассарман чувствовалась глубокая мудрость. Дядя не даст своему племяннику уничтожать их людей.

После ритуала истинных она продолжит искать способы разорвать метку, магическое плато все больше привлекало её. Вопрос только в том, как найти это плато. На помощь друга вряд ли можно рассчитывать, он ясно обозначил, что тема отшельников пустыни не поднимается на поверхность. Может Рима подскажет точный ориентир.