— Я поеду к барону Марлоу и виконту Гримсби, если потребуется. Мне нужны подписи хотя бы двух феодалов.

— Не стоит. Отправьте письмо. Я сам скажу барону Марлоу подписать ваше прошение, — отрезал он, вставая.

Мой ответ, однако, его удивил.

— Нет. Благодарю за то, что удовлетворили моё прошение, но я должна договариваться с феодалами сама, как владелица Синей Трясины. Это важно для будущего моей земли и её статуса, — я тоже поднялась и теперь смотрела на него снизу вверх, делая шаг назад.

Герцог молчал.

Он просто медленно осматривал меня с ног до головы, несколько раз, прежде чем задержаться взглядом на моём лице.

— Вы не видите себя со стороны, — наконец заговорил он. — Как только вы появитесь у Марлоу, слухи о вашей красоте и магии дойдут до высшего света и до вашего мужа. Вы этого не хотите, потому что тогда он вернётся. Оставайтесь на своей земле и не высовывайтесь дальше герцогства.

Он… что, приказывает мне?

Очевидно, Теоден Дрейгорн не осознавал всей глубины неприязни, которую ко мне испытывал Кайрос. И почему я должна скрываться? Значит, в герцогстве мне позволено появляться, а в других местах это слишком опасно?

— Как я уже говорила, проблемы рода д’Арлейн не касаются никого за его пределами. Я сама буду договариваться с соседями и решать все вопросы — официально, следуя протоколам, а не используя помощь могущественных союзников. Я не собираюсь прятаться, Ваша Светлость.

Девушка настороженно следила за Кайросом и Лилеаной Муради, которые тихо беседовали в дальнем углу зала, не осознавая, что привлекают взгляды многих присутствующих. Делегация находилась в графстве Крайвенвуд, где терезийцам демонстрировали редкие ткани и изысканные аппликации.

Ах, сколько бы Ариадна отдала, чтобы заполучить платья из этих тканей! Прекрасная окрашенная парча с узорами, пояса с пряжками из драгоценных металлов, цветные шелка! Недаром дамы из графства всегда выглядели как экзотические птицы на фоне суровых нарядов, которые доставались остальным леди при дворе.

Леди двора…

Она действительно чувствовала себя одной из них — тех ярких и утонченных женщин, что всегда окружали королеву и ее фрейлин. Постоянные балы, восхищенные взгляды богатых и знатных кавалеров, блеск дворцов, путешествия в замки самых могущественных феодалов королевства...

Та жизнь, которой Ариадна считала себя достойной.

Ариадна твердо верила, что ее пригласили благодаря её красоте, хотя все говорили, что Кайрос оказал множество услуг лорду Тугриму, чтобы её имя попало в список приглашенных. Но история помнит лишь победителей — слухи о его влиянии быстро исчезли, утонув в новых сплетнях и романах. К тому же, благодаря своему бойкому характеру, Ариадна уже успела обзавестись подругами.

Но оставалась одна проблема... деньги. Кайрос был до невероятности скуп. Сначала он потратил огромную сумму на «покупку» бесполезной Тали, а теперь решил вложить бешеные средства в инфраструктуру баронства. Он гордился тем, что делегация посетит их земли, хотя обычно визиты ограничивались графствами и герцогствами или редкими наделами чуть поменьше, славящимися особенным производством — например, производством пуговиц, перстней с печатями или переносных медных зеркал в изысканных рамах.

— Ты не видишь большей картины, Ариадна, — сказал он ей, когда она впервые пожаловалась. — Ты не понимаешь, что наш род теперь участвует в делах, о которых отец и мечтать не мог. За организацию делегации я получу награду, может быть даже новый титул. Тогда двое моих детей смогут носить титулы, а ты... У тебя есть возможность общаться с женихами совершенно другого уровня. Пожалуйста, используй это время с умом. И ни в коем случае не порть свою репутацию, — Кайрос был очень строг и при этом выдавал ей содержание, которого едва хватит на пять новых наряда в месяц.

Как она могла привлечь достойного жениха, не имея соответствующих нарядов и украшений?

В чем-то брат был прав — она, дочь малоизвестного барона, могла бы стать баронессой, графиней, а может, даже герцогиней! Прибыв вместе с делегацией, Ариадна была уверена, что замужество с герцогом — лишь вопрос времени. Маменька давно распускала слухи о том, что Теоден Дрейгорн сходит по ней с ума и едва не скомпрометировал её, не сдержав страсти. Сама же Ариадна изображала невинную и наивную — как она могла ожидать подвоха от такого знатного и благородного человека?

Но... в ходе поездки всем стало очевидно обратное. Герцог избегал её и смотрел с раздражением, явно осведомлённый о распространяемых слухах.

— Он никогда не женится на тебе, — однажды прошептала Лилеана Муради, проходя мимо Ариадны, которая с тоской следила за герцогом. — Вы из разных миров. Он может жениться даже на принцессе.

— Принцессе три года, ему нужен будет наследник намного раньше, — возразила Ариадна, презрительно разглядывая Лилеану. Как такая, как она, осмеливается давать ей советы о замужестве?

— Ему могут предложить младшую принцессу Терезии, если он себя проявит. Судя по реакции Эмиля Джеро, Его Светлость имеет все шансы.

Ариадна едва заметно закатила глаза, не ответив. Ей было все равно на Эмиля Джеро и делегацию, но она не хотела упускать столь выгодную партию.

Она почти влюбилась в Теодена Дрейгорна — в его ум, мощную фигуру, влияние, ледяной голос, в то, как все верили, что рядом с ним будет только самая исключительная женщина. И каждая из незамужних девиц, кроме, пожалуй, Лилеаны Муради, надеялась, что это она. И к каждой Теоден Дрейгорн был равнодушен, что только делало чувство соперничества острее.

Эта делегация и всеобщее восхищение трудом герцога лишь укрепили её уверенность. Недаром лорд Тугрим выбрал герцогство Дрейгмор последним пунктом в туре делегации — он знал, что впечатления от других земель поблекнут на фоне герцогских.

— Я могу тебе помочь, — вдруг сказала Лилеана, широко улыбнувшись своими ярко подкрашенными губами. — Ты выйдешь замуж за герцога, или же за смазливого наследника барона Марлоу, если хочешь. Я помогу. Но взамен… ты должна будешь помочь мне.

Так между Лилеаной и Ариадной сложилось некое сотрудничество. Ариадна помогала восстанавливать репутацию Лилеаны, испорченную после скандала на свадьбе виконта Гримсби. Теперь официально все считали, что они просто подруги. Конечно, матери потенциальных женихов знали правду, но Лилеану это мало волновало — формально приличия были соблюдены. Она демонстративно обижалась на слухи и... не проявляла интереса ни к кому, кроме Кайроса.

Ариадна также способствовала распространению слухов о Талире, утверждая, что та опозорила невинную красавицу Лилеану из зависти к её красоте. Тали описывали как больную, бледную, короткостриженную женщину, почти чудовище.

Сначала Ариадна не понимала, зачем нужно распускать такие слухи.

Если бы Кайрос или даже матушка узнали, что она причастна к этому, наказание было бы неминуемым. Маменька, хоть и ненавидела Талиру, после её исчезновения успокоилась, ведь самым важным для неё было сохранить статус баронессы и не потерять поместье. Она просто боялась перемен.

А брат и вовсе никогда не поддерживал обсуждений, касающихся его жены.

Но со временем Ариадна начала замечать, как эти слухи влияли на Кайроса. Декорированный камергер короля, он всё меньше желал быть связан с женщиной, которую все считали больной, некрасивой, злой и необразованной. Он не защищал Талиру, да и как мог — против такого количества слухов? Вероятно, именно этого и добивалась Лилеана.

В то же время миледи Муради начала предпринимать шаги, чтобы приблизить Ариадну к такому желанному браку с герцогом. Девушка не знала, что, кому, и как Лилеана сказала, но неожиданно для себя Ариадна получила письмо... от матери герцога. Та приглашала её погостить в герцогском поместье за десять дней до приезда делегации.

— Что ты задумала? — с тревогой спросила она Лилеану.