— Эта… солеварня лучше вашего дома, леди, — заметила Марисоль, и я нехотя признала, что она права. Мой дом, лучший в Синей Трясине, был таким же гниющим и убогим, как и все остальные.

— Ничего, со временем мы всё перестроим, — ответила я с лёгкой улыбкой.

И дороги тоже.

Внутри солеварни было три комнаты — большая редкость для Ксин'теры, где большинство домов состояло всего из одной комнаты, с очагом в центре, в которой и готовили, и спали.

В производственной комнате четверо мужчин, под руководством опытного каменщика из герцогства, возводили печь из камней и глины. Я мысленно прикидывала, где можно будет хранить дрова, а где — инструменты. Высокая, крутая крыша защитит от дождя, а вентиляция под ней не даст месту задымиться и сделает его менее жарким. Здесь была и другая дверь, ведущая наружу, но лестница к ней ещё не была готова — через эту дверь планировалось заносить солёную воду и выносить готовую продукцию.

Но больше всего мне нравилась комната для работников. В ней были два окна со ставнями и одна длинная скамейка, а вторую как раз заканчивали Кири месте с отцом. Парнишка, увидев, как выглядит почти готовое строение, больше не жаловался, напротив — его глаза сверкали завистью, и он с нетерпением спрашивал отца, могут ли они построить себе такой же дом. Отец лишь покачал головой в ответ — сооружение такого дома потребовало усилий восьми человек и более десяти золотых, что было неподъёмной суммой для простых крестьян.

Мне почему-то казалось, что стройка должна была обойтись куда дороже, и мы… серьёзно, очень серьезно сэкономили на рабочей силе. Для процветающей общины важны высокие заработки, но я не могла себе такого позволить.

Вот будет у меня эта самая община, тогда и будут нормальные зарплаты.

— Тали! К тебе… посыльный, — в солеварню поднялась Яра и указала рукой на мужчину на лошади.Это и правда был посыльный, услугами которых могли пользоваться лишь весьма обеспеченные люди и организации.

— Я леди Талира д’Арлейн. Вы искали меня?

— Да, у меня для вас письмо. Пожалуйста, подтвердите свою личность.

— Конечно. Пройдём к главному дому, — мне снова предстояло показывать фамильную драгоценность д’Арлейн. — А что в письме?

— Приглашение на свадьбу виконта Гримсби. От храма Первородной Велирии.

Герцог Теоден Дрейгорн.

Комната была освещена тусклым светом догорающих углей в очаге. Каменные стены поглощали остатки света, пряча тени в углах, а воздух был тяжёлым от дыма и пота.

Нужно открыть ставни, впустить прохладный осенний ветер.

— Благодарю, Бьянка. Я навещу тебя через три дня, а затем уеду на долгое время. Тебя обеспечат всем необходимым.

Крупный мужчина с темными волосами средней длины поднялся с кровати и открыл окна, задержав взгляд на любовнице. Она улыбалась ему, с нежностью, а в её глазах читалось ожидание.

— Я отправлю Морта с подарком.

У Теодена не было с собой ничего подходящего для неё — подарки для любовниц требовали особой деликатности. Каждый благородный род имел свой камень, свою огранку, и по украшениям можно было легко определить происхождение владельца, вплоть до отдельных членов семьи. Поэтому он всегда приобретал для Бьянки драгоценности отдельно, тщательно следя за тем, чтобы родовые украшения не попали ей в руки.

— Тео… подожди, — голос Бьянки был тихим и тянущим. Она подошла ближе, прикоснулась к его груди, проведя рукой, а затем робко посмотрела на него, снизу вверх, прижимаясь обнажённой грудью к его телу.

— Не называй меня так, — отрезал он. Короткие имена были только для ближайшего круга, и Бьянка туда не входила. Но её прикосновения отвлекли его. — Что такое? Ты хочешь ещё? — спросил он, и, получив её кивок, резко повалил девушку на кровать. Она раскрылась перед ним, сразу же — мягкая и податливая, позволяя ему взять её.

Теоден замечал, что Бьянка начинала ему надоедать, но сегодняшний её энтузиазм вызывал в нём горячий отклик. Он лег на неё всем своим немаленьким весом, но девушка быстро начала задыхаться. Тогда он изменил положение, сел чуть ниже Бьянки, и, повернув её на бок, поднял одну её ногу себе на плечо. Её тонкая лодыжка оказалась рядом с его лицом, и он поцеловал её, слегка прикусив.

Она была по-настоящему красива — смуглая кожа блестела в лунном свете, кудрявые волосы спадали на подушку, а её грудь плавно колыхалась в такт его движениям. На секунду он замер, наклонившись, чтобы поцеловать её, и она сразу ответила, тихо прошептав:

— Да… Пожалуйста, продолжай.

И герцог продолжил, наблюдая за выражением её лица, за каждым проявлением эмоций, жалея, что она не открывает глаза, но не прося её об этом. Если ей не хочется — это ее право. Он продолжил, сжимая её бедро всё крепче, положив вторую руку ей на мягкую, полную грудь, пока не почувствовал приближение разрядки. Но даже в этот момент, не сдержав короткий глухой стон наслаждения, он не забыл вовремя покинуть её тело — ему ни в коем случае нельзя было допустить её беременности. С бастардами разговор был коротким.

Он упал на кровать, тяжело дыша. Бьянка лежала рядом, её глаза были все так же закрыты и это раздражало его. Люди не раз говорили ему, что его взгляд пугает, но он навещал Бьянку уже более полугода, и она должна была понимать, что он не причинит ей вреда.

— Тео, — начала она, и он поморщился. — Ты не мог бы помочь моему брату с должностью? Если он поработает капитаном стражи при тебе, его могут пригласить и в столицу… — её голос становился всё тише, как будто она боялась собственной просьбы.

— Тео...

Он резко встал с кровати, потянувшись за платком, чтобы вытереться — тот лежал на резном ларе у кровати.

— Не называй меня так, Бьянка. Ты знаешь, что для аристократов это оскорбление. Я не давал тебе такого права, — в его голосе прозвучал холод, и девушка тут же вскочила, почувствовав, что что-то пошло не так.

— Теоден...

— Я буду оплачивать этот дом ещё месяц, как и твоё содержание, — бросил он, заканчивая одеваться. Цепь с многочисленными красными лентами скрылась под плотным плащом.

— Нет, подожди, ты неправильно всё понял!

Если бы она просто попросила его о помощи, не разыгрывая эту сцену с соблазнением, он бы отказался, конечно, но не оборвал бы их связь так резко. Но её манипуляции окончательно лишили его интереса.

Перед выходом он бросил последний взгляд на девушку, которая теперь тихо плакала, бормоча что-то о любви.

Стоило ли пересмотреть решение?

Теоден редко сомневался. Он всегда получал то, что хотел, а огромное состояние и высокий титул лишь способствовали этому.

Когда он впервые встретил Бьянку, он сразу же знал, что рано или поздно она будет принадлежать ему. Полностью. Целиком.

Будет ли он жалеть после сегодняшнего?

Нет.

Таких как она были сотни, если не тысячи. А он никогда не менял своих решений.

Он ведь сразу предупредил ее что терпеть не может подобные игры.

Вечерело. Калдерра готовилась ко сну — большая часть домов погрузилась в темноту, лишь изредка где-то горел свет от очага или масляной лампы. Однако по мере приближения к центру города дома становились всё богаче, и света в них было больше. Сегодня Теоден решил остаться в городе, чтобы завтра лично проверить работу городской стражи. Он всегда уделял особое внимание дням массового набора новобранцев, хотя свободного времени у него практически не оставалось.

Первоначально герцог планировал проигнорировать свадьбу виконта Гримсби, полагая, что не успеет завершить все свои дела перед отъездом. Однако неожиданное приглашение от Ордена Первородной Велирии изменило его планы. Отказ от такого приглашения мог бы разрушить важные для него отношения с Орденом, которые он высоко ценил. Ради этих связей Теоден был готов приложить огромные усилия — храм приносил немалую пользу, позволяя мотивировать и контролировать население и способствовал притоку новых жителей.