— Матушка, миледи д'Арлейн, — его низкий хрипловатый голос вызвал в ней странную реакцию, заставив покраснеть, пока она смущённо поднимала глаза на высокого мужчину. — Признаться, я удивлён видеть вас здесь. Извините, у меня много дел. Если у вас что-то важное, вы можете передать это с Мортом.

Сказав это, он просто ушёл.

Отойдя к Илвару, он тут же начал тихо переговариваться с ним, методично и спокойно, словно той бури эмоций, что они наблюдали всего мгновение назад, не было вовсе…

Талира д'Арлейн. Неделю спустя

— Поздравляю ещё раз, миледи, — с улыбкой сказал Олешан, оглядывая вторую красную ленту, теперь вплетённую в мою вторую косу.

На этот раз ленту мне преподнёс Бейрт, сын Германна и Марисоль.

Я приняла её без тех тяжёлых чувств, что сопровождали первую, и с куда большей уверенностью — чувствуя, что Синяя Трясина скоро будет в куда большей безопасности. В конце концов, Его Величество дал знать, что я включена в возможный список феодалов для посещения ограниченным количеством людей из делегации. Это было разумно: всем им не разместиться, да и кормить бесполезную толпу не хотелось.

— Спасибо, Олешан. Теперь можно украсить их дом и производственное здание резьбой и красной краской, — сказала я, с благодарностью глядя на нарядную жену Бейрта и его гордых родителей, которым до сих пор не верилось, как сильно изменилась их жизнь за последний год.

Прошлой зимой старики жили в разрушающемся, гнилом и сыром доме, собирая лекарственные травы и живя, вероятно, за гранью бедности. Даже воспоминания о холодных земляных полах того дома вызывали во мне содрогание — это никак не могло быть полезным для их здоровья.

Король был не единственным, кто вселял в меня уверенность.

Дополнительное чувство защищенности мне неожиданно подарил… герцог Дрейгорн.

Не тем, что он сказал.

Наоборот, тем, чего он не сказал.

Герцог считал и видел меня сильной, возможно, он верил в меня больше, чем я сама. А ещё… он хотел, чтобы я полностью положилась на него, словно в его представлении наши отношения уже изменились. Может, в его голове они изменились ещё тогда, когда он своим хриплым, низким голосом приказал назвать его сокращённым именем, после того, как я была варварски наказана на площади.

Мне было трудно воспринимать Теодена Дрейгорна по-прежнему — в голове всплывали воспоминания о том, как я бесстыдно терлась о его колено, теряя себя в этом запретном удовольствии. Всё это сопровождалось его горяченным шёпотом, сводившим меня с ума ещё сильнее.

— Я уже говорил, что тебе не следует ходить одной! Как ты могла уйти без охраны?! Тебе что, трудно было сказать пару слов?!

— Не кричите на меня! Кто вы такой, чтобы мне указывать? — сердито шептала я в ответ, не желая привлекать внимание.

Однако Теоден Дрейгорн был настолько крупным мужчиной, что трудно было бы не узнать герцога этих земель.

— Хочешь сказать, что я для тебя никто? Что то, что произошло, ничего не значит?!

Герцог вцепился в мои плечи, и я мельком взглянула на браслет, но нет — он не светился синим.

Работает ли он вообще?

— Это ничего не меняет. Я всё ещё замужняя женщина и всё ещё не собираюсь становиться вашей любовницей, — отрезала я, пытаясь убрать его обтянутую перчаткой руку с плеча.

Хотя бы одну.

— Ты ведь знаешь, что я могу изменить это в любой момент?! Твоя дорога признана критически важной лишь с моего благословения, с моего разрешения, — видимо, то, что я ушла с утра тихо и скрытно, без Сирила, действительно довело его до ярости, раз он напомнил об этом.

Я не могла понять его реакции — я постоянно жила без его контроля и защиты.

Ядовито и горько усмехнувшись, я наконец смогла освободиться от одной его руки.

— Опять опускаетесь до угроз? Я уже говорила вам: делайте это, если хотите! Я буду ненавидеть вас до конца своих дней, но стану вашей любовницей, ради своих людей и Синей Трясины, — мой голос дрогнул, выдавая боль.

Я ненавидела всё, что происходило между нами в тот момент. То, что мужчина, настолько нежный вчера, сейчас превратился в того, кто вновь напоминает, что может просто заставить меня, и угрожает мне благополучием деревни, которая полностью от меня зависела.

— Талира… — герцог поморщился, словно и сам уже пожалел о сказанном. В его глазах горели сожаление, упрямство и нечто тёмное, чему я не могла найти названия.

— Чего вы хотите? Я не понимаю…

— Позволь мне быть частью твоей жизни. Позволь помогать, заботиться. Я не собираюсь больше уезжать и прошу лишь, чтобы ты включала меня в важные решения и не совершала глупостей.

Угу. И стать его любовницей. Я не была наивной и понимала, что любое продолжение нашего общения закончится тем, что мы окажемся в постели.

А мне не хотелось, чтобы это произошло с тем, кто находится со мной против своей воли, только под действием моей магии. Не говоря уже о том, что я была замужем, и сначала нужно было добиться развода.

— А я уже сказала вам: вы мне не муж, не отец и даже не любовник, мы с вами чужие люди, и я замужем. А сейчас вы и вовсе вернулись к угрозам, будто делаете всё, чтобы оттолкнуть меня! — я наконец убрала вторую руку мужчины со своего плеча и направилась в сторону его городского дома, где находились Корица и Сирил.

Пора было возвращаться домой. С привязкой шутить нельзя.

Не успела я пройти и нескольких шагов, как герцог догнал меня и зашагал рядом, сердито пыхтя.

— Ты же знаешь, что я никогда так не поступлю с тобой. Я не хочу твоей ненависти, я хочу твоей любви, твоего тела, твоей безопасности, тебя!

От его слов мои внутренности скручивало в тугой узел, а в груди теплело. Как можно оставаться равнодушной? Уверена, лицо мое горело, и я была как никогда рада, что глубокий капюшон плаща скрывал меня. Хотя герцог наверняка не был глупцом и понимал, как его слова влияют на меня.

Я не могла поверить, что мы вот так открыто говорим о… наших отношениях. О том, что он действительно увлечен мной.

— Хочешь сказать, что я тебе безразличен? Посмотри на меня! — он остановился, не дойдя до ворот поместья, и я повернулась к нему, подняв голову, сузив глаза, надеясь, что румянец исчез с моих щек.

Но, судя по довольной ухмылке на лице Теодена Дрейгорна, мне это не удалось.

— Скажи это, Талира, — прошептал он, словно самый коварный посланник Темного Урго. — Скажи, что хочешь, чтобы я исчез, чтобы больше никогда не появлялся в твоей жизни, не беспокоил тебя своим вниманием, не целовал, не прикасался к тебе, не вдыхал твой запах. Скажи…

И что будет, если я скажу?

Он действительно исчезнет из моей жизни?

Даже мысль об этом пугала меня, тонкой иглой впиваясь в сердце, щекоча сознание своей необратимой возможностью. Может, лучше вырезать эту рану прямо сейчас?

— Вы прекрасно знаете, что небезразличны мне, — тихо и твёрдо ответила я, заметив, как его глаза потемнели, а ноздри раздулись, словно у хищника, почуявшего добычу. — Но я не хочу быть с мужчиной, который испытывает ко мне чувства только из-за магии. Это нечестно. Я не хочу подвергать ни вас, ни себя этому, и есть те, на кого моя магия не действует...

— Никогда не говори мне про других мужчин, Талира, ради их же безопасности, — его голос был пугающим, и от него по моей спине пробежал холодок.

Покачав головой, я развернулась и попыталась двинуться к дому, но Теоден Дрейгорн снова схватил меня за плечо, показывая, что не отпустит, нависая надо мной всем своим мощным телом. Я сердито зашипела, подняв голову, готовая ругаться, но вдруг увидела впереди... Ариадну.

Невероятно красивую, в расшитом шёлковом платье, рядом с высокой дамой в очень дорогом наряде, стоявшей возле повозки с гербом герцога.