— Вот увидишь, скоро Талира приползёт обратно, но будет уже поздно. Она обменяла прекрасный дом в столице, который никогда не заслуживала, на болота, от которых мой муж едва избавился! Может ли человек быть ещё более глупым и невежественным?

Марис, стоявшая неподалёку и подававшая маменьке вино, лишь ухмыльнулась, как будто тоже ждала момента, когда Талира вернётся.

Ариадне было всё равно, вернётся Талира или нет, хотя маменька и брат ждали этого с нетерпением, намереваясь научить её послушанию. Они оба надеялись, что её жалкое существование на болотах станет для неё уроком и она осознает, что без поддержки рода не справится.

Брат не хотел сейчас возиться с проблемной женой, в своих письмах он постоянно сравнивал её с утончёнными столичными дамами и не скрывал ярости от того, что она променяла дом в столице на «Синюю Трясину». Последнее, чего он хотел — это репутации тирана в столице, заставить Талиру жить в поместье, пока его самого там нет, он не мог. А в столицу, по каким-то причинам, он её не вез.

Поэтому брат решил не вмешиваться в происходящее, полагая, что Талира вскоре сдастся и вернётся сама. Он попросил старосту ближайшей деревни присылать отчёты о её состоянии каждые два дня, уверенный, что её пребывание в «Синей Трясине» долго не продлится. Но новости, которые он начал получать, оказались совсем не такими, как он рассчитывал.

Я проснулась до рассвета, поёживаясь от холода — ночи на болоте были куда более суровыми, чем я ожидала. Открытые оконные проёмы не спасали от сырости и пронизывающего ветра. За окном моросил мелкий дождь, который, похоже, здесь не редкость.

Несмотря на холод, я постаралась подняться как можно тише и подошла к окну, стараясь не разбудить Яру. Ночью мы укрылись шерстяными плащами поверх одеял, но даже это не спасало от промозглого холода. Закутавшись до самых ушей, я встречала рассвет.

Это напомнило мне утро моей свадьбы, почти полгода назад, когда, как и сейчас, я смотрела на восходящее солнце с надеждой в сердце.

— Тали? Уже пора вставать? — раздался за спиной сонный голос Яры.

— Нет, всё в порядке. Спи, ещё рано.

Сегодня я планировала осмотреть территорию, обойти всё, что смогу, и определить возможные источники дохода. В голове проносились знания из курса «Выживание и формирование устойчивой общины», который в меня вложили в убежище. Мысли перескакивали с темы строительства на улучшение дорог, с производства на безопасность и экономику общины, но всё это было не то. Курс был рассчитан на создание общины с нуля, где много людей работают вместе, а у нас была совсем другая ситуация.

Мне нужно было быстро наладить производство известного и востребованного товара, чтобы через несколько недель уже начать получать доход. И только потом, имея какую-то стабильность, я начну реализовывать более долгосрочные планы.

Конечно, в крайнем случае мы могли бы продать ещё одну серебряную пластину, но интуиция кричала, что каждый раз, когда нас видят с таким товаром, мы подвергаем себя риску.

Я помнила о судьбе бастарда Веры Стэллан и стремилась избежать её участи.

— Миледи д'Арлейн, мы останемся с вами ещё на два дня… Пока всё спокойно, никого подозрительного. Может, вам нужна помощь? — спросил один из стражников.

Им явно не хотелось провести целый день ничего не делая. Младшему из мужчин было двадцать шесть лет, его звали Ларс, а старшему, Ронану, было более пятидесяти. Оба родились и выросли в деревнях вокруг Калдерры и долго служили в герцогской страже, которая, помимо всего прочего, патрулировала дороги, если землевладельцы платили герцогу за охрану.

Я попросила одного из них сопровождать меня на осмотр территории, а другого — вырубить деревья на востоке и западе от дома, сколько успеет. Яра уже поднялась и занялась завтраком, но я просто схватила хлебную лепёшку, а Ронан взял себе такую же, добавив к ней немного вяленого мяса.

— Как же вы здесь вдвоём-то? — спросил Ронан, и я мвсленно согласилась с его вопросом. Стражники герцогства регулярно патрулировали дороги, и нападения здесь были редкостью, но риск всё же оставался.

— Что вы можете посоветовать? — поинтересовалась я.

Курс по выживанию затрагивал вопрос безопасности, но, в основном, от диких зверей. О защите от людей там почти не говорилось, разве что об установлении специальной должности со смешным названием «полиция» — у нас такой явно не было.

— Я подумаю, что можно предложить, — важно кивнул Ронан, явно польщённый тем, что я спросила его совета.

Территория оказалась неоднородной: большую её часть покрывали холодные, мокрые болота, поросшие тростником, осокой, мхом и папоротниками, порой доходившими мне до пояса. Однако были и участки с проточной водой, а также редкие места, где растительность почти отсутствовала или была совсем другой.

Я поняла, что мы могли бы возобновить добычу торфа — это был главный продукт этих земель. Помимо этого, здесь росли ценные растения и грибы.

Но я надеялась на нечто большее: возможно, янтарные отложения на деревьях или пчелиные ульи, из которых мы могли бы собирать ценные мёд и воск. У нас оставались ещё два золотых, и я надеялась вложить их в первый проект, который принесёт нам стабильный и, самое главное, безопасный доход. И пока что единственным реальным вариантом был торф.

— Осторожнее, миледи д'Арлейн! — вдруг окликнул меня Ронан, указывая на тёмную фигуру впереди.

Она удалялась от нас по старой грязной дороге, а затем свернула в сторону, пробираясь по утоптанной растительности. Я без раздумий устремилась за ней, несмотря на попытки Ронана меня остановить.

Фигура двигалась медленно, и вскоре я поняла, что человек под плащом был очень пожилым. Это окончательно успокоило меня, и Ронан тоже перестал торопиться, его подозрительность сменилась удивлением. Через десять минут фигура вывела нас к крепкому одноэтажному каменному дому, стоящему рядом с двумя заброшенными — у них прогнили двери и крыши.

Местные жители…

Дверь единственного целого дома открыла пожилая женщина, впустив мужчину в плаще внутрь. Я услышала её слабый, старческий голос.

— Извините! — громко окликнула я их, махнув рукой. — Здравствуйте!

Моё приветствие до ужаса напугало стариков.

***

Германн и Марисоль Риверс прожили в «Синей Трясине» всю свою жизнь, и они были не единственными, кто остался здесь. За долгие годы они дважды видели, как благородные феодалы — сначала барон, а потом герцог — пытались вернуть жизнь на эти земли, это длилось несколько лет, но потом они исчезали. Вместе с ними исчезали стабильность, работа, деньги, уход за дорогами…

И люди.

Исчезала молодежь — те, кто хотел растить семьи, строить будущее.

Оставались только старики, которым некуда было идти или которые не хотели покидать свои дома.

— Базил живёт неподалёку от дороги на Арлайн, а Эльза и Сирил — у самой границы с проклятыми землями. Вот и все, — сказала Марисоль, подавая мне кружку воды. Я поблагодарила её с искренней теплотой.

— После наводнения пять лет назад я уж думал, что никто сюда больше не вернётся, — произнёс Германн, задумчиво глядя в окно. — Может, это влияние Тёмного Урго, из-за соседства с проклятыми землями. — В прошлом мужчина работал на добыче болотной руды, но герцог забросил эти земли, и теперь Германн помогал жене собирать лечебные травы, продавая их в Арлайне. У них даже были свои осёл и телега. — Вы уж меня извините леди, не тянете вы на ту, кто сможет изменить ситуацию. Два богатых господина пытались, а вы не выглядите как богачка. Скорее сами здесь сляжете, где только душа держится!

Ронана эти слова возмутили, но я лишь весело рассмеялась. Германн явно забыл, что молодость часто не знает страха, и я была слишком счастлива, впервые в жизни ощущая, что у меня есть что-то своё.

— Может, и слягу, но попробовать стоит. Не списывайте меня раньше времени, — ответила я с улыбкой.