Самую глухую часть ночи он провел в медитации, ду­мая не о том, что вскоре случится, и не о том, что с ним было, а только о настоящем моменте; он чувствовал лишь прикосновение холодного воздуха к своей коже и землю под ногами и слушал лишь свое спокойное дыхание и мер­ное биение сердца, отстукивавшее мгновения его жизни.

Но теперь утренняя звезда Айедейл уже сияла на вос­токе, возвещая скорый рассвет, и пора было готовиться к битве. Эрагон внимательнейшим образом осмотрел свое вооружение, поправил седло так, чтобы Сапфире было как можно удобнее, и вынул из седельных сумок почти все, кро­ме ларца с Элдунари Глаэдра и одеяла, чтобы подложить его под ремни для мягкости; затем раз пять пристегнул, от­стегнул и снова пристегнул свой меч.

Завершив осмотр крепежа, он спрыгнул на землю и сказал Эльве:

— Вставай. — Она с раздражением на него посмотрела, но подчинилась: встала и стряхнула со своей туники при­липшую траву. Он быстро провел руками по ее худеньким плечикам и даже подергал за кольчугу, проверяя, достаточ­но ли хорошо она на ней держится. — Кто это тебе такую кольчугу сделал? — спросил он.

— Парочка очаровательных братьев-гномов, которых зовут Умар и Улмар. — Когда Эльва улыбалась, на щеках у нее появлялись ямочки. — Они, правда, считали, что кольчуга мне ни к чему, но я была оченьубедительна.

«Уж в этом я не сомневаюсь», — сказала Сапфира, и Эра­гон с трудом подавил улыбку. Эта малышка большую часть ночи провела в беседах с драконами, постоянно требуя их внимания и задавая им столько вопросов, сколько могла задать только она, и Эрагон чувствовал, что драконы, по­жалуй, даже побаиваются ее — даже самые старшие, напри­мер Валдр. Даже у них не было никакой защиты от Эльвы.

— А эти Умар и Улмар меч тебе, случайно, не сделали? — спросил Эрагон.

Эльва нахмурилась.

— А зачем мне меч?

Он внимательно на нее посмотрел, вытащил свой старый охотничий нож, которым пользовался во время еды, прицепил к нему кожаный ремешок и заставил ее им опоясаться.

— Просто на всякий случай, — сказал он, когда Эльва попыталась протестовать. — Ну, теперь полезайка!

Девочка послушно забралась к нему на плечи и обхва­тила за шею руками. Собственно, он и до холма донес ее точно так же, хоть это и было ему не слишком удобно, но иначе она попросту за ним не поспевала.

Эрагон осторожно поднял Эльву на спину Сапфире и уселся в седло, тесно прижимаясь к шипу у драконихи на шее и оставляя позади место для Эльвы; вдвоем в седле было несколько тесновато.

Как только девочка устроилась, он снова спрыгнул на землю и подал ей свой щит. Ему пришлось вытянуться во весь рост и встать на цыпочки, помогая ей, потому что под тяжестью щита она чуть не упала вниз. Наконец ей удалось втащить щит, и она уложила его себе на колени. Потом слег­ка отмахнулась, словно отгоняя курицу, и велела Эрагону:

— Иди, иди! Все в порядке!

Придерживая рукоять Брисингра, чтоб не звенела о кольчугу, Эрагон взбежал на вершину холма и опустился на колени, стараясь пригнуться как можно ниже. Сапфи­ра последовала за ним, прижимаясь брюхом к земле и вы­тянув длинную шею так, что голова ее касалась травы. Ей тоже хотелось видеть, что происходит в лагере.

Оттуда вытекала мощная колонна людей, гномов, ургалов и котов-оборотней. В ровном сером свете предрассвет­ных сумерек было трудно различить отдельные фигуры воинов, тем более что факелов они не зажигали. Колонна двинулась через холмистые поля прямо к Урубаену и при­мерно в полумиле от него разделилась на три отдельных отряда. Один занял позицию перед центральными ворота­ми, второй повернул на юго-восток вдоль крепостной сте­ны, а третий — на северо-запад.

Именно третью группу, как старательно намекал всем Эрагон, они с Сапфирой и должны были бы сопровождать.

Вардены обернули сапоги и босые ноги тряпками, точ­но так же они поступили и с оружием; между собой они говорили только шепотом. И все же до Эрагона доноси­лись порой то вопль осла, то ржание лошади, то лай собак, мчавшихся вдогонку за войском. Солдаты на стенах навер­няка вскоре должны были заметить, что вблизи крепости наблюдается некая активность — особенно когда вардены начнут устанавливать катапульты, баллисты и осадные башни; все это было заранее подготовлено и размещено в полях поблизости от города.

На Эрагона большое впечатление произвела готов­ность варденов идти в бой даже после ночного визита Шрюкна. «Они, должно быть, очень в нас с тобой верят», — сказал он Сапфире. И ответственность за эти жизни тяж­ким бременем легла ему на плечи, поскольку он отчетливо понимал: если его план не удастся, мало кто из варденов останется сегодня в живых.

«Верят, конечно, — ответила Сапфира, — да только если Шрюкн снова вылетит за пределы города, они тут же рассыплются по всему полю, точно стая перепуган­ных мышей».

«В таком случае мы должны это предотвратить».

В Урубаене прохрипел рог, потом второй, третий; по всему городу стали загораться огни — факелы и светильни­ки в домах.

— Ну вот, началось, — прошептал Эрагон, чувствуя, как бешено бьется сердце.

Теперь, когда в городе была поднята тревога, вардены отбросили все попытки сохранять свои действия в тай­не. На востоке появился отряд эльфийской кавалерии, мчавшийся галопом к нависавшему над столицей утесу; эльфы намеревались, взлетев по крутому склону, оттуда штурмовать стену цитадели, прятавшейся под каменным выступом.

В центре почти опустевшего лагеря виднелась блестя­щая туша двойника Сапфиры. На драконе-призраке вос­седала точная копия самого Эрагона со щитом и мечом в руках.

Сапфира-призрак подняла голову, раскрыла крылья и взлетела с оглушительным, леденящим душу ревом.

«А здорово они над этими двойниками поработали!» — сказал Эрагон Сапфире.

«Просто эльфы, в отличие от некоторых людей, зна­ют, как должен выглядеть дракон и как должен вести себя». '

Двойник Сапфиры приземлился неподалеку от север­ного отряда варденов, и Эрагон заметил, что эльфы сдела­ли так, чтобы эта нематериальная «дракониха» особенно не приближалась ни к людям, ни к гномам, иначе, случайно коснувшись ее, они поймут, что не страшнее радуги в небе.

Стало уже почти совсем светло, когда вардены и их со­юзники выстроились в боевом порядке перед тремя основ­ными воротами города. А в самом Урубаене продолжалась подготовка к обороне, но, судя по тому, как беспорядочно солдаты носятся по крепостным стенам, там явно господ­ствовала паника, да и организация войска была поставлена из рук вон плохо. Впрочем, Эрагон понимал, что первона­чальная растерянность долго не продлится.

«Сейчас! — думал он. — Прямо сейчас! Больше не тяни! — Он снова обежал взглядом весь Урубаен, пытаясь отыскать среди зданий знакомый отблеск красной че­шуи, но Торна так и не обнаружил. — Где же ты, черт тебя побери! Покажись, наконец!»

Снова трижды прозвучал рог, на этот раз среди варде­нов. Мощный хор голосов взлетел над войском, и осадные машины выпустили в цель первую порцию снарядов, а луч­ники осыпали городские стены дождем стрел. Стройные ряды атакующих рассыпались и ринулись на штурм этих могучих, казавшихся абсолютно неприступными стен.

Эрагону казалось, что камни, дротики и стрелы ле­тят как-то очень медленно, с трудом преодолевая то про­странство, что отделяло варденов от города. Ни один из снарядов не попал во внешнюю стену, и было ясно: бес­смысленно даже пытаться разрушить ее обычными сред­ствами. Теперь стрелки целились так, чтобы снаряды и стрелы пролетали над стеной и попадали в тех, кто за ней скрывался. Некоторые камни, ударившись о стену, разлетались на множество острых осколков, которые, как кинжалы, разили всякого, кто случится поблизости. Выпущенные из катапульт снаряды сокрушали стены жилых зданий, и Эрагон подумал, как это ужасно — про­снуться под утро среди шума и грохота и понять, что на тебя дождем сыплются каменные обломки стен твоего же дома. Затем он заметил, как оживились вардены в том месте, куда полетел двойник Сапфиры. Раза три взмах­нув крыльями, дракон-призрак взгромоздился на стену и полил укрепления струей пламени. И хотя Эрагону по­казалось, что пламя это выглядит несколько ярче обыч­ного, но пожар получился самый настоящий благодаря усилиям тех эльфов, которые находились неподалеку от северных ворот крепости и старательно поддерживали созданную ими иллюзию.