— Больно… — задыхаясь, прошептал Роран.

— Это потому, что стрела тебе ребро сломала. И это даже хорошо, иначе она бы тебе легкое насквозь проткну­ла. А если бы на дюйм выше или ниже, она могла бы тебе и позвоночник перебить.

— Вытащи ее! — велел Роран сквозь стиснутые зубы.

— Нельзя: у нее наконечник зазубренный. И дальше протолкнуть ее мы тоже не смогли. Придется ее вырезать. У меня в таких делах кое-какой опыт имеется, так что, если ты мне доверяешь, так я готов ножом поорудовать. Тогда мы прямо сейчас и сможем ее извлечь. А если не хочешь, тогда, конечно, можешь и подождать, пока мы ка­кого-нибудь целителя отыщем. Тут, во дворце, наверняка такой найдется.

Хотя Рорану чрезвычайно не хотелось оказываться во власти Бригмана, терпеть эту невыносимую боль он тоже больше не мог.

— Делай все здесь. Балдор…

— Да?

— Возьми пятьдесят человек и во что бы то ни стало отыщи Холстеда. Что бы ни случилось, он убежать не дол­жен! Дельвин… останься со мной.

Последовала короткая дискуссия между Балдором, Дельвином и Бригманом, но до Рорана доносились лишь отдельные слова. Затем большая часть варденов покинула атриум, и после их ухода там стало значительно тише.

По настоянию Бригмана, вардены притащили из со­седней комнаты несколько стульев, разломали их на куски и развели костер прямо на вымощенном камнями полу перед статуей дракона. В огонь сунули острие кинжала, ко­торым, как понял Роран, Бригман и собирался расширить рану и вычистить ее после того, как вытащит стрелу, что­бы он, Роран, не истек кровью до смерти.

Лежа на каменной скамье, Роран, дрожа от боли и на­пряжения, все свое внимание постарался сосредоточить на том, чтобы дышать ровно, медленно и неглубоко — так дыхание причиняло ему несколько меньше страданий. Это было трудно, но он постарался отвлечься и думать о чем-то другом. То, что уже случилось, и то, что еще может с ним случиться, значения не имело. В данный момент важно было лишь равномерно вдыхать и выдыхать воздух носом.

Он почти уже терял сознание, когда четверо мужчин подняли его со скамьи и положили на пол лицом вниз. Кто-то сунул ему в рот кожаную перчатку, больно задев разби­тые губы, а еще чьи-то грубые руки с силой прижали его руки и ноги к полу, раздвинув их как можно шире.

Роран оглянулся и увидел, что Бригман стоит на коле­нях, наклонившись над ним и держа в руках изогнутый охотничий нож. Увидев этот нож, Роран отвернулся, за­крыл глаза и что было сил закусил перчатку.

Потом вдохнул.

Выдохнул.

И для него исчезли и время, и память.

Роран, сгорбившись, сидел на краешке стола и крутил в руках инкрустированный самоцветами кубок.

Давно спустилась ночь, и единственным источником света в роскошной спальне служили две свечи на столе да неярко горевший огонь в камине, к которому была при­двинута кровать с балдахином. Кровать была пуста. Весь замок притих, и было слышно лишь, как потрескивают дрова в камине.

Слабый солоноватый бриз залетал в окно, шевеля бе­лые шторы. Роран повернулся навстречу этому ветерку, ловя воспаленной кожей лица благодатную прохладу.

За окном широко раскинулся Ароуз, окутанный ноч­ной мглой. На улицах и на перекрестках яркими точками светились сторожевые костры, но дома стояли темные, притихшие. Обычно весьма шумные и говорливые жители этого южного города сегодня попрятались по домам. Те, кто сумел, конечно.

Ветерок вскоре утих. Роран отпил еще немного из сво­его роскошного кубка, стараясь вливать вино прямо в глот­ку и не прикасаться разбитыми губами к краям. Больно было даже глотать. Капля вина все же попала на трещину в нижней губе, и Роран даже дыхание затаил, такой острой была боль.

Поставив кубок на стол рядом с полупустой бутылкой вина и блюдом, на котором лежали куски хлеба и барани­ны, Роран встал и посмотрелся в зеркало, висевшее на сте­не между двумя горевшими свечами, но ничего хорошего там не увидел. На него смотрело измученное, осунувшееся, покрытое ссадинами, синяками и запекшейся кровью лицо.

Роран досадливо поморщился и отвернулся. Ладно, пусть Насуада сама с ним связывается, когда ей будет угод­но. А он подождет. Все. Он больше ничего сейчас делать не может, даже лечь спать, так сильно у него все болит.

Роран снова взял в руки кубок и стал разглядывать его со всех сторон.

Время шло.

Была уже глубокая ночь, когда поверхность зеркала вдруг задрожала, точно лужица ртути, и Рорану даже при­шлось протереть усталые глаза, чтобы убедиться, что ему это не мерещится. Спать все-таки хотелось ужасно.

В зеркале возникло лицо Насуады, красивое, с правиль­ными чертами лица и, как всегда, чрезвычайно серьезное.

— Роран? — вместо приветствия сказала она, и он откликнулся:

— Госпожа Насуада? — И постарался отодвинуться от стола как можно дальше, поскольку поверхность зеркала оказалась от него всего в нескольких дюймах.

— Тебя взяли в плен?

— Нет.

— В таком случае, насколько я понимаю, Карн либо мертв, либо ранен.

— Он погиб, сражаясь с другим заклинателем.

— Жаль… Он, по-моему, был весьма порядочным чело­веком. К тому же у нас слишком мало заклинателей, чтобы мы могли позволить себе их терять. — Она помолчала. — А что Ароуз?

— Город мы взяли.

Брови Насуады поползли вверх.

— Правда? Это просто невероятно! Расскажи мне, как это было. Все ли пошло по плану?

Стараясь как можно меньше шевелить губами и от­крывать рот, ибо всякие разговоры вызывали у него не­стерпимую боль, Роран дал Насуаде нечто вроде краткого отчета о том, что было сделано с момента его прибытия в Ароуз. Рассказал он и о покушении на его жизнь, и о том одноглазом убийце, что прокрался к нему в палатку и утверждал, что он его друг. А потом, как они разрушили мельничные плотины, как с боем пробивались через весь город к дворцу лорда Холстеда; рассказал о дуэли Карна с вражеским магом.

А под конец упомянул о том, как ему выстрелили в спи­ну и как Бригман потом вырезал из его плоти застрявший там наконечник стрелы.

— Мне здорово повезло, что Бригман под рукой ока­зался. Он отлично со всем справился. Если бы не он, я бы практически совсем из строя вышел. Да еще и подходяще­го целителя искать бы пришлось. — Роран внутренне со­дрогнулся, на мгновение вспомнив, как Бригман чистил ему рану, словно вновь ощутив прикосновение раскален­ного металла к своей спине.

— Надеюсь, вы все-таки нашли целителя, который су­мел о тебе позаботиться?

— Да, нашли, но позже. И магией он совсем не владел.

Насуада откинулась на спинку стула и некоторое время внимательно на него смотрела.

— Я просто удивлена, что у тебя еще есть силы со мной разговаривать, — промолвила она. — Вы, жители Карвахолла, и впрямь сделаны из прочного материала.

— Ну, а захват дворца, — снова заговорил Роран, — обе­спечил нам контроль и надо всем городом. Хотя, конечно, в Ароузе еще полно мест, где мы не чувствуем себя доста­точно уверенно. Нам оказалось не так уж сложно убедить здешних солдат сдаться, как только они поняли, что мы, буквально проскользнув у них за спиной, заняли весь центр города.

— А что же лорд Холстед? Его вы тоже в плен взяли?

— Холстед пытался бежать из дворца, когда мои люди случайно на него наткнулись. При нем было всего не­сколько охранников — совершенно не достаточно, что­бы сражаться с нашим отрядом. В итоге он и его свита спрятались в винном погребе и забаррикадировались там… — Роран потер большим пальцем выпуклый рубин, вделанный в стенку кубка. — Сдаваться они не желали, а штурмовать этот погреб мне не хотелось — это могло слишком дорого нам стоить. Так что… я приказал людям притащить с кухни горшки с маслом, поджечь их и бро­сить внутрь.

— Ты хотел попросту выкурить их оттуда?

Роран кивнул.

— Ну да. Между прочим, некоторые из них выбежали почти сразу, как только дверь загорелась. Но Холстед ждал слишком долго. В общем, мы его на полу нашли. Он задо­хнулся в дыму.