— Благодарю, — кратко ответил Роран.

Насуада буркнула в ответ нечто неразборчивое. И он спросил:

— А сколько человек будет у меня под началом в Ароузе?

— Я отправила с Бригманом тысячу воинов и велела взять этот город. Но он его не взял. А из этого отряда уце­лело не более восьмисот, еще пригодных к военной службе.

Роран чуть не выругался вслух: «Так мало!»

Словно прочитав его мысли, Насуада сухо заметила:

— Разведчики и шпионы внушили нам, что оборону Ароуза ничего не стоит сломить. Но на самом деле это ока­залось совсем не так.

— Ясно. Могу ли я захватить с собой еще двух-трех чело­век из Карвахолла? Ты как-то сказала, что позволишь нам служить вместе, если мы…

— Да, да, — Насуада нетерпеливо махнула рукой, — я помню, что я сказала. — Поджав губы, она некоторое время размышляла, потом согласилась: — Ладно, бери с со­бой, кого хочешь, но только при том условии, что через час вы уже будете в пути. И дай мне знать, сколько человек отправится с тобой, а я позабочусь, чтобы в дороге вас ждало нужное количество свежих лошадей.

— Могу ли я взять с собой также Карна? — спросил Ро­ран, называя того мага, с которым он уже не раз сражался плечом к плечу.

Насуада помолчала, уставившись в стену невидящим взглядом. Затем, к его облегчению, кивнула в знак согласия и снова принялась рыться в свитках.

— Ах, вот они где! — И она вытащила свернутый в трубку кусок пергамента, перевязанный кожаным шнурком. — Это карта Ароуза и его окрестностей, а это более подробная карта провинции Фенмарк. Предлагаю тебе тщательней­шим образом их изучить.

Она передала ему карты, и он сунул их за пазуху.

— И вот еще это. — Насуада протянула Рорану сверну­тый прямоугольником кусок пергамента, запечатанный красной восковой печатью. — Это твое вознаграждение, а это, — и она подала ему еще один прямоугольник, несколь­ко толще первого, — мой приказ, который ты покажешь Бригману. Только не позволяй ему оставить его у себя. Если я правильно помню, ты ведь никогда не учился чи­тать, верно?

Роран пожал плечами:

— А зачем? Считать-то я умею не хуже других. Мой отец говорил, что учить нас читать — это все равно что учить собаку ходить на задних лапах: забавно, но вряд ли стоит усилий.

— И я могла бы с тобой согласиться, если бы ты так и остался фермером. Но фермером ты не остался… — И она указала на пергамент у него в руках. — Ты ведь не смог бы даже узнать, если бы одно из этих писем содер­жало приказ о твоей казни. Мало же от тебя, такого не­грамотного, толку! Я ведь даже известия тебе никакого не смогу послать, потому что ты будешь вынужден кого-то просить прочесть его для тебя; ну, а если тебе вдруг понадобится что-то срочно сообщить мне, тебе придется довериться кому-то из своих подчиненных и попросить в точности записать все, что ты ему скажешь. А ведь ты должен понимать, что при этом тобой можно запросто манипулировать, не так ли? Если ты надеешься занять бо­лее высокое положение в армии, я бы предложила тебе побыстрее найти того, кто мог бы обучить тебя грамоте. Ну все, теперь исчезни. У меня еще других дел полно.

Насуада щелкнула пальцами, и к ней подбежал один из пажей. Положив ему руку на плечо и наклонившись к само­му его уху, она сказала:

— Я хочу, чтобы ты немедленно отыскал Джормундура и привел его сюда. Скорее всего, ты найдешь его на рыноч­ной улице, где стоят те три дома… — И вдруг посреди сво­их наставлений она умолкла и изумленно подняла бровь, заметив, что Роран по-прежнему стоит на месте. — Что-нибудь еще, Молотобоец? — спросила она.

— Да. Перед отъездом я бы хотел повидать Эрагона.

— А это еще зачем?

— Магическая защита, которой он меня обеспечил пе­ред тем сражением, почти перестала действовать.

Насуада нахмурилась и снова обратилась к пажу:

— Значит, на рыночной улице, где стоят три сгоревших дома. Ты знаешь, где это? Хорошо, тогда живо беги туда. — Она ласково потрепала мальчишку по спине, и он выбежал из комнаты. Насуада выпрямилась и сказала Рорану: — Луч­ше бы ты этого не делал.

Ее слова смутили Рорана, но он сохранял спокойствие, ожидая, что она как-то объяснит свое заявление. И она объяснила, но каким-то кружным путем:

— Ты заметил, каким усталым был Эрагон во время той встречи с котами-оборотнями?

— Да, он едва на ногах держался.

— Вот именно. Мы слишком сильно его используем, Роран. Он не может одновременно защитить тебя, меня, Сапфиру, Арью и неведомо кого еще, да еще и делать то, что ему полагается. Ему необходимо сохранить свои силы на случай возможного поединка с Муртагом или Гальба­ториксом. И чем ближе мы подходим к Урубаену, тем важ­нее, чтобы он всегда, в любой момент дня или ночи, был готов встретиться с ними лицом к лицу. Мы не можем до­пустить, чтобы иные дела и тревоги отвлекали и ослабля­ли его. Это было очень благородно с его стороны исцелить у новорожденной девочки «волчью пасть», но этот его по­ступок вполне мог стоить нам поражения в войне! Ты же сражался, не имея никакой магической охраны, когда раззаки напали на твою деревне в горах Спайна. Если ты лю­бишь своего двоюродного брата, если хочешь, чтобы мы победили Гальбаторикса, ты должен снова научиться сра­жаться без магической защиты.

Когда она умолкла, Роран опустил голову. Она была права.

— Я выеду немедленно, — сказал он.

— Вот и молодец.

— До скорого…

Роран повернулся и быстро пошел к двери, но, когда он был уже на пороге, Насуада окликнула его:

— Ах да! Вот еще что, Молотобоец!

Он с любопытством посмотрел на нее.

— Постарайся не сжигать Ароуз дотла, хорошо? Боль­шие города трудно восстанавливать.

Эрагон нетерпеливо постукивал каблуками по валуну, на котором сидел; ему было скучно и хотелось поско­рее уйти отсюда.

Он, Сапфира и Арья, а также Блёдхгарм и прочие эль­фы расположились на обочине дороги, ведущей на восток от города Белатона через поля еще зеленой, но уже набрав­шей колос пшеницы, через большой и широкий каменный мост, дугой перекинутый через реку Джиет, и дальше, по самой южной оконечности озера Леона. Там эта дорога расходилась в разные стороны, и одна сворачивала впра­во, к Пылающим Равнинам и Сурде, а вторая шла на север, мимо Драс-Леоны и прямиком к Урубаену.

Тысячи людей, гномов и ургалов кишели перед вос­точными воротами Белатоны и в самом городе, и все они спорили и кричали, пытаясь вновь создать некое единое целое. В придачу к этим разрозненным группам пеших воинов имелась еще и кавалерия короля Оррина — не­малое количество пляшущих на месте, фыркающих и ржущих лошадей. А в самом арьергарде, за боевыми отрядами, тащился хозяйственный обоз — вереница все­возможных повозок, фургонов и клеток, растянувшаяся мили на полторы. По бокам этой вереницы брели стада скота, прихваченного варденами еще из Сурды; эти ста­да, впрочем, они постоянно пополняли за счет тех жи­вотных, которых им удавалось «позаимствовать» у фер­меров, попадавшихся им на пути. Над обозом и стадами висел неумолчный шум — мычание волов, пронзитель­ные крики мулов и ослов, гогот гусей и громкое ржание рабочих лошадей.

Этого было вполне достаточно, чтобы Эрагон попросту заткнул уши.

«Можно подумать, что так нам будет лучше, хотя мы столько раз уже делали это», — сказал он Сапфире, продол­жая молотить валун пятками.

Она фыркнула:

«Им следовало поручить это мне; я бы привела их в чувство; получаса бы хватило с избытком. И нам не нуж­но было бы тратить столько времени на ожидание».

Эта идея позабавила Эрагона.

«Да уж, ты бы точно это сумела… Но осторожней: не вздумай сказать это вслух! Не то Насуада и впрямь заста­вит тебя этим заниматься».

Затем мысли Эрагона переключились на Рорана, кото­рого он не видел с той ночи, когда исцелил дочку Хорста и Илейн. Интересно, думал он, куда это Роран запропал? Его беспокоило, что брат так долго не появляется.

— Черт побери, до чего он глупо поступил! — пробормо­тал Эрагон, вспомнив, что Роран так и ушел из лагеря, не позволив Эрагону обновить его магическую защиту.