Но вот ведь какая незадача… Как только головная машина кортежа обогнала меня, джип резко затормозил, преграждая дорогу. Другие выстроились по встречке, а замыкающий отрезал путь назад. Ребята заперли нас в коробочку, так что для манёвра была свободна лишь обочина.
Всё-таки решили домотаться.
Опрометчиво.
Легкомысленно.
Но вот как есть.
— Какого хрена⁈ — крикнул я, заглушив мотор.
Дипломатичность, значит, проявил.
Задняя дверь головной машины открылась, и на дорогу вышел он.
— Скуфидонский! — раздался крик не мальчика, но и не мужа нихрена ни разу, вот вообще. — Согласно кодексу чести и от имени рода Малёваных, я требую сатисфакции! Документы на добровольную передачу всего твоего имущества уже готовы!
Так…
Я внимательно вгляделся в лицо говорливого доходяги, который вылез из машины. С трудом, но всё-таки я его узнал. Это же крысёныш! Тот самый, который несколько дней назад арестовывать мотоцикл приходил! Вот ведь… да что ж ему моё имущество всё никак покоя не даёт⁈
— Просто поставь свою подпись, и я обещаю, что никто не пострадает!
— Ты совсем дурной? — уточнил я на всякий случай.
— Василий Иванович! — а это буйная Стеклова уже бросила руль и рванула на выход с намерением вписаться в разборку. — Мы сейчас!
— Куда⁈ — заорал ей в ответ. — Сидеть в машине!
Альтушка подчинилась, но насупилась.
— Итак, — я вновь обернулся к крысёнышу. — Продолжаем. Давай разберёмся с главным. Ты кто такой и с какого такого…
— Скуфидонский, лучше сдайся! — не внял крысюк. — Иначе будешь смотреть, как я лично вырежу по очереди всех твоих шлюшек!
А вот это он зря.
Пускай и не было у меня никаких шлюшек, но я на мгновение представил, что они у меня есть. И мысль о том, что моих шлюшек кто-то вырезает, показалась мне очень, прямо-таки нестерпимо обидной.
А тут ещё и:
— Э-э-ээ! — услышал я возмущённый крик Шестаковой, обернулся и увидел, как парочка мордоворотов уже раззявила дверь минивэна.
Никто не пострадает, говоришь?
Вот ведь…
— Бах! — недолго думая послал в них заряд сырой магии.
Аккуратно и целенаправленно, в планах не было повредить только-только появившуюся в хозяйстве барбухайку. Ублюдки полетели вдоль дороги. Не полетели даже, а попрыгали, как камушки по водной глади. Ломая себе при этом все кости и оставляя на асфальте кровавый след.
Следом я тут же накрыл барбухайку силовым куполом. На всякий случай односторонним — наружу можно, внутрь нельзя — чтобы девки случайно не повредились.
Вдруг саданут чем-нибудь магическим из окошка от волнения. А оно и срикошетит.
Ну и всё, собственно говоря. Пути назад уже не было.
— Слышь ты! — рядом с крышёнем выросли угрюмые личности. — Ты чё с пацанами сделал, а⁈ Да я тебя!
Дипломатия не сработала. Вот никогда она не срабатывает в подобных ситуациях.
«А долбись ты, провались», — подумал я и следующим же действием расплющил стеной энергии джип за спиной крысёныша, будто молотом по наковальне.
Словно консервную банку гидравлическим прессом. Оно даже звучало похоже.
Тут и понеслась…
— Ой-ой-ой-ой-ой! — причитала Смерть и на скорость грызла ногти.
— Надо помочь, — сказала Шама и вновь дёрнулась в сторону двери.
— Нет! — остановила её Стеклова. — Василий Иванович приказал сидеть в машине, значит, мы будем сидеть в машине!
— Тань⁈ Мать твою тык-мык! Ты… Ты видишь вообще, что происходит⁈
А происходило примерно следующее:
Через лобовое стекло барбухайки альтушки видели, как-то самое место, на котором только что стоял Василий Иванович Скуфидонский, превратилось в мишень для магических техник. Он пропал в мерцании всевозможных разрядов, взрывов и спеллов всех мастей и оттенков.
Скуфа буквально не было видно за всем этим фейерверком. Асфальт под его ногами уже расплавился, а бандиты всё продолжали поливать его огнём.
— Не чувствую у него повреждений, — задумчиво произнесла Оля Фонвизина. — Хотя… да я его, блин, вообще не чувствую. Не подпускает как будто бы.
— Вот видите! Значит, ещё не поздно! — крикнула шаманка и открыла дверь. — Вы как хотите, а я пошла!
— Я прикрою, — тут же снялась с места Фонвизина.
— А-а-а-ай, ч-ч-чёрт, — выругалась Стекловата и тоже полезла на выход…
— Мой друг давал команду братьям, — тихонечко напевал я себе под нос. — Вверх поднимая кула-а-а-ак…
Так!
Ситуация почти под контролем. Загвоздка в том, что противников очень много и они рассредоточены, так что закончить всё одним хорошим шлепком по площади не получится. Девок зашибу, барбухайку помну, а то и вовсе дорожное полотно потом перестилать придётся.
А лупить точечно… всё равно что прыщи давить.
Долго, блин, и неудобно.
Вот оно — проклятье Скуфидонских!
У нас у всех по мужской линии одна и та же история. Казалось бы, радуйся, Вася. Тебе доступны все магические классы разом, так что даже выбирать не надо — кстати, это государственная тайна, если что. То есть я и подлечить, если что, могу, и покалечить, и костёр касанием зажечь, и пару кубиков льда для коктейля по-шустрому соорудить.
Но вот, чтобы развиться в какой-то специализации, так хрен там плавал.
Зато энергии у Скуфидонских традиционно хоть сколько; вычерпать практически нереально. Вот и приходится нам то на то компенсировать и шарашить сырой магией, что, на посторонний взгляд, может показаться какой-то глупостью и дикостью.
Ведь…
Сырая магия она хоть и мощна, но энергию жрёт за обе щёки. То есть та же Стеклова, например, каким бы сильным друидом ни была, а от простейшего заклинания сырой магии разрядится вдрызг. И это ещё хорошо, если просто разрядится, а не…
Так… мысль потерял… о чём я сейчас вообще?
Ах, да! О том, что постоянно приходится сдерживаться и осторожничать. Вот как сейчас.
Ладно.
Побухтел чутка и хватит. Пора начинать раскидывать этих ублюдков, кем бы они ни были.
В два прыжка я оказался возле ближайшей машины, элегантным движением локтя упросил стоявших рядом с ней магов полежать, а после присел и схватился за днище джипа. Поднял его и хотел было уже кинуть на соседний, как вдруг…
— Шестакова⁈ — возмущению моему не было предела. — Ты херли тут делаешь⁈
— Василий Иванович, я…
Бах! Шаманка не договорила, потому как ей прямо в голову прилетел файербол. За мгновение до этого охранные татуировки девушки засветились, из них вылетел глазастый дух, принял форму мультяшного щита и принял удар на себя, но… убить-то её, конечно, не убило, но отбросило знатно. Ладони точно об асфальт свезла.
— Ассс-ссс-ука, — зашипела Шама, злобно оглядываясь назад.
Тут я заметил, что на всём протяжении колонны уже вовсю идёт бой.
Ромашка обернулась в зверюгу, Дольче поливает ублюдков огнём, Смерть уже подыскала себе подходящий для озомбаривания труп… короче, не скучают девки.
— Группа «Альта»! — заорал я. — Минус три балла! — положил машину на место и принялся месить врагов по старинке. Кулаками.
Закончили минут через пять.
Прохаживаясь среди тел, я пытался опознать хоть кого-нибудь, но не мог. Единственным моим знакомцем в этой компании был молодой крысомордый пристав, который, судя по страшным рваным ранам, попал под горячую руку оборотнессы.
Так…
Как он там сказал? В соответствии с кодексом чести и от имени рода… Лёваных? Блёваных? Бубнил, сука, себе под нос, ничего непонятно!
Ну да ладно. Прямо передо мной аж восемь автомобилей, которые на кого-то, да зарегистрированы.
— Алло, Костя? — набрал я главе Тайной Канцелярии.
— Да-да, Скуф, привет.
— Слушай, Кость, мне тут номерок одной машины пробить нужно.
— Ах-ха-ха! — хохотнул тайник, внезапно чему-то развеселившись. — Вась, при всём уважении, но я тебе не мент постовой, что ли, чтобы номера пробивать. У меня тут…
— Костя, — поднажал я. — Если мне мент постовой начнёт номера пробивать, то его очень скоро ждут головокружительная карьера и хлебное место. Может быть, даже твоё.
