И спустя секунду Джейкоб взорвал третий заряд, уничтожая большую часть драугров Хеймдалля. Взрывная волна пронеслась над стадионом. Леер швырнуло на Джета, с трудом устоявшего на ногах, а Матери Гиалп удалось вовремя схватиться за поручень. Ее дух-орел, гордый, сияющий, взмыл в небо и заштопал ошметки Утгарда. Над ареной взвился снежный вихрь и медленно выпал последним снегом. Судейская вышка жалобно заскрипела, но устояла. Напоследок что-то громко рухнуло.

Тишина потрясла Леер так сильно, что она сначала решила, будто оглохла. Она закашлялась, потрясла головой и взглянула наверх. На краткое мгновение тучи над Хеймдаллем прорезал луч слабого весеннего солнца – и клекот орла пронзил небо. И Леер заплакала. Они с Джетом стояли на коленях, рядом друг с другом, не понимая, что они победили, что они закончили утгардову чуму. Леер чувствовала только невероятную усталость. Смерть Джейкоба, боль от ран, радость от победы ушли куда-то, оставляя только физическое изнеможение. С трудом поднявшись, она почему-то встретилась глазами с Кэрол Гиалп, пытающейся остановить текущую из носа кровь, и взглянула вниз, на развороченный взрывом стадион. Тающий снег, бетонная крошка и башка драугра, отрезанная вывеской с дурацким волком. Мать Гиалп встала рядом и обняла Леер за плечи. На юге и юго-западе сгущались грозовые тучи. Битва за Хеймдалль продолжалась.

В дозорной башне прямо между стыками каменной кладки прорастал мох. На первом этаже в непросыхающей луже резвились головастики, потревоженные людьми, которые взволнованно ходили туда-сюда по лестнице с новостью об очередном драугре-великане, встающем прямо из болота. В сыром воздухе то и дело разносились выстрелы, когда отряды, зачищающие болота, натыкались на тварей. Они действовали медленно, методично и осторожно, как и приказала Скай, но все равно многие возвращались покусанными. Полевой госпиталь был переполнен, а тошнотворный запах крови, испражнений и медикаментов, казалось, не выветривался. Нервы Скай были на пределе.

Мириам стояла за ее плечом и сухим голосом зачитывала отчеты с планшета. Листы отсырели и легко мялись под ее пальцами. Скай слушала вполуха, наблюдая через бойницу, как с востока наползает огромная черная туча, штормовая и зловещая. В руках она вертела запечатанное красным воском письмо. Она догадывалась, что внутри, но открывать не собиралась. Один из переговорщиков Хейма, наглый мускулистый наемник, который едва говорил на асгарди, принес письмо, а с ним – маленькую деревянную коробочку. Скай сидела на краешке стола, и коробочка жгла ее спину.

– Мать Ангейя-ас, вы будете читать письмо? – вдруг резко спросила Мириам, давно смекнув, что Мать ее не слушает.

Скай нехотя оторвалась от созерцания унылого пейзажа, скрипнула зубами и обернулась. Мэрион отправилась на юг города, к вокзалу. Кэрол они, посовещавшись, отдали на север, где происходило интересное событие: люди Атлы донесли, что нашли способ избавить город от большей части драугров, но им нужна Мать для поддержки плана. Своим «Щитам» Мэрион доверяла почти безоговорочно, поэтому орала на последнем совещании штаба так, что охрипла. Скай поддержала ее инициативу, потому что они должны были попытаться сделать хоть что-нибудь.

– Прочитай ты, – сказала она плаксиво, – и перескажи самое главное.

Мириам невозмутимо сломала восковую печать и быстро пробежалась глазами по трем мелко исписанным листам. С каждой строчкой она хмурилась все больше.

– Если коротко, – через минуту сказала она, устало потирая глаза, – то он требует сдачи города ему и немедленный сбор Совета Девяти, где ему передадут все печати Матерей, иначе он откроет путь для Нидхёгга.

– Что?.. – Скай задохнулась от смеси ужаса, возмущения и восхищения наглостью Хейма Иргиафы. – Он в своем уме? Зачем Червю корней лезть в наш мир? Или?

Они с Мириам взглянули друг на друга с ужасом.

– Лист. Где-то в городе есть Лист Иггдрасиля, – выдохнула Скай. – Червь жаждет Листьев.

– Как, как он это узнал? – пробормотала Мириам, складывая бумагу обратно в конверт. Пальцы ее дрожали, так что это получилось не с первого раза.

– Хелев ученый, – горько усмехнулась Скай. – Где-то откопал, вынюхал. И использовал во зло. Я должна навязать ему дуэль…

Она рассеянно взяла в руки коробочку и открыла. Несколько секунд она смотрела на то, что лежало на бархатной подстилке. С трудом сдержав желчь, подступившую к горлу, Скай медленно положила коробочку обратно на стол и дрожащей рукой зажала рот, чтобы не выблевать завтрак.

– Это?.. – Мириам побледнела.

– Да, дитя. Это глаз моего бывшего мужа. – Скай справилась с желудком, но тошнота не проходила. А вместе с ней начала закипать ярость. – Бен жив. Иначе я уверена, он прислал бы мне его голову. Больше нельзя ждать. Мириам, пиши.

Лайт подхватила свою сумку и вытряхнула на стол. Выудив чистый лист, она замерла, ожидая диктовки.

– Сегодня, в девять вечера, ожидаю тебя для варденской дуэли, сучий ублюдок, – Мириам с наслаждением вывела ругательства и взглянула на Скай, которая чиркала старой зажигалкой, чтобы прикурить, и никак не могла зажечь. – Покончим с этим у Камня Бальдра. Я – Мать Ангейя Скай-ас, под ветвями Иггдрасиля бросаю вызов тебе, Хейм Иргиафа-ас.

Письмо они запечатали личной печатью Ангейя – руна «Соль» и буква «А».

– Я прослежу, чтобы вызов был доставлен, – сказала Лайт. – И сообщу Матерям в Биврёсте о Листе.

– Хорошо, – Скай ничего не сказала напоследок, но одарила ее долгим взглядом, который просил быть осмотрительной.

До вечера поток людей не иссякал. Всем нужно было мнение Скай, всем нужна была ее поддержка. Она смотрела в молодые и старые лица и видела у них в глазах одно – надежду, что она, их Мать, все исправит. Скай чувствовала от этого груза только тошноту, умноженную на огромное количество кофе. От обеда, во время которого она тщетно пыталась запихнуть в себя немного еды, ее отвлек вернувшийся отряд Клауда. С интересными новостями.

Самого Клауда не было, но вместо него – знакомое лицо.

– Ого, Сигурд Штейн. – Скай скептически разглядывала друга своей правнучки, который будто повзрослел за те дни, что они не виделись. – Я думала, ты дома, на ферме…

– Увы, как-то не сложилось, – вздохнул Штейн, почесывая щеку. На ней появилась едва заметная отметина.

Скай похлопала его по плечу и предложила пройти в штаб. На стул Штейн сел с трудом: джинсы задубели от грязи и крови.

– Итак?.. – Скай подтолкнула к нему свою нетронутую тарелку, и Зик накинулся на нее с жадностью. Чуть ли не облизав ложку напоследок, он коротко рассказал о Нифльхейме, Фафнире и Десятой Матери.

– Большая часть нифльхеймских разбежалась, – подытожил Зик. – Но мы с «Воронами» и те, кто захотел остаться, очищаем болота. Делаем что можем.

– Сколько вас?

– Сотня, – задумался Зик. – Может, еще с десяток наберется. Всем руководит Сурт. Ну и Рейк, потому что у Сурта еще болит нога и делать вылазки он не может. Мы в основном заманивали драугров в болота и расстреливали, но вчера повредили кабели связи Хейма Иргиафы, – он сказал это с едва скрытой гордостью, и Скай улыбнулась.

– Вы здорово поработали. Но лучше не геройствуйте, предоставьте это солдатам. Я им деньги за это плачу.

– Мы вам пригодимся, – немного запальчиво возразил он. – Здесь полно развалин, дыр в Нифльхейм, а там «Вороны» ориентируются как дома.

– Клауд поэтому не пришел?

– Да, он остался поговорить с Суртом. А меня послали как представителя «Воронов».

Он сказал это с такой иронией, что Скай невольно прыснула.

– Ладно, парень, тебе я тоже найду применение. – Вдруг у нее промелькнула мысль. – Пока отдыхай, а утром пойдешь со мной кое-куда.

– Куда?

Она отмахнулась, тем более что звали к полевому телефону. Сбивчивый доклад был о том, что драугры стали выползать из своих нор и подтягиваться к северу. У Скай аж сердце из груди выскочило: план работал! Приказав не вмешиваться и ни в коем случае не мешать драуграм, она отключилась и кивнула парнишке с телефоном, что может быть свободен. От тумана было зябко. Скай передернула плечами и зашла за угол, чтобы прикурить и очистить разум. Перед дуэлью следовало сохранять спокойствие. Она не была наивна: скорее всего, это закончится ее смертью. Возможно, ей удастся ранить Хейма и задержать достаточно, чтобы в Биврёсте нашли и уничтожили Лист. В любом случае она должна сделать все возможное, чтобы ее правнучка вернулась не на пепелище, а домой. Она много чего не смогла предотвратить. Аварию, в которую попал ее сын с женой. Глупую выходку Лары с сывороткой. Ее ужасную смерть. Своеволие Локи. Она ненавидела вещи, которые не могла контролировать, ненавидела чувствовать свою слабость. Люди никогда не поступают так, как ты задумываешь, на все воля узоров ветвей Вседрева. Скай не была религиозной, но иногда ей казалось, что воля Иггдрасиля действительно существует: оно просто забирает назад то, что принадлежит ему. Вещи, люди, королевства – все это становится неважным, когда видишь Утгард. Но в то же время – это то, что Утгарду возвращать не хочется.