– «Авария» на борту кэрриеров «Джи-И» и последующее нападение на оголённый Ганимед. Причём во втором случае «Фригг» ну никак не успевал сменить орбиту. Корпорация начала войну.

Собеседница степенно кивнула.

– Не обязательно, но в целом вы мыслите в правильном направлении. Вам осталось сделать главный вывод.

Директор Баум в задумчивости пожевал губу, пытаясь понять, куда очевидный его ответ приведёт эту странную беседу.

– Вы – не из Корпорации.

– Ну наконец-то!

Она поднялась на ноги и зааплодировала, не жалея ладоней. Но пару секунд спустя уже вновь посерьёзнела.

– Вот теперь с вами можно начинать разговаривать. Вы знаете, я не зря интересовалась вами куда больше ваших так называемых заклятых врагов. Если для них вы – бесплатный промомоутер, да ещё и имеющий в собственном распоряжении круглые сутки миллионы человеко-часов, целый департамент по пиару, то для меня вы всегда были примером предельно зашоренного человека.

– Почему?

– Потому что вы всё это время в упор не видели меня. Конечно, не только меня, но меня – в первую очередь. Вы и ваши корпорации создали систему, в которой всё условное «зло» автоматически валится на Корпорацию, в то время как каждая мнимая победа над Ромулом возносит вас к небесам, не требуя ничего взамен. Это же Ромул, он фанатик, он непредсказуем, оправдываете сам себя вы. На деле под сенью гигантской сети агентов Корпорации давно уже завелась живность помельче. И она работает отнюдь не на вас.

Женщина сделала широкий жест вокруг, как бы приглашая директора Баума убедиться в реальности окружающего мира.

– Самое же главное – многие так сроднились с привычной схемой жизни, что уже даже не пытаются её покинуть.

– Но вы – не такая.

– А какая?

К хеллам сантименты. Пусть делает с ним, что хочет.

– Корпорация – откормленный паразит на теле корпоративного общества, вы же – суперпаразит, вы манипулируете Корпорацией и корпорациями так, как это выгодно вам, не имея за спиной ни ответственности за миллиарды жизней, ни апокалиптической теософии последователей Ромула. Не удивлюсь, если вы не знаете, зачем вообще всё это делаете.

Директор Баум постарался в точности повторить широкий театральный жест, который до этого наблюдал сам.

Наказание должно было последовать. Но не последовало. Внутренне сжавшись в ожидании новой волны боли, только спустя долгих несколько секунд директор Баум позволил себе расслабиться. Собеседница внимательно его разглядывала.

– Что вы знаете о Ромуле, директор Баум?

– Кроме того, что ему чуть не сто девяносто лет, и он сумел при этом пережить первый и к настоящему моменту единственный осуществлённый межзвёздный перелёт? Он легенда. Многие считают, что он никогда и не существовал. Но всё, что попадало ко мне в руки по его поводу, не было подделкой. Другое дело, если он умрёт, мы об этом можем никогда и не узнать.

Женщина нехорошо оскалилась.

– О, директор Баум, поверьте мне на слово, если он по какой-то причине умрёт, вы об этом узнаете в тот же миг. Все узнают.

Что бы она ни имела при этом в виду. И отчего-то директор Баум органически не хотел этого знать.

– Вы тоже считаете, что Ромул – вовсе не направляющая сила Корпорации, а последний ограничитель, который мешает этим фанатикам окончательно сорваться с тормозов?

– Всё устроено несколько иначе, чем вы думаете. Давайте я для начала развею некоторые ваши иллюзии, только не вступайте, пожалуйста, хотя бы некоторое время в схоластические споры. Просто примите к сведению.

Директор Баум с сомнением кивнул.

– Прекрасно. Для начала вот вам непреложный факт – что бы ни говорили спикеры Корпорации на всяких подпольных площадках вроде интервеба, их целью вовсе не является уничтожение корпоративного общества. Это так – по факту, и если вы подумаете, вы убедитесь в правоте этих слов. Скажу вот что, если бы это было истинной их целью, уже завтра Земля была бы повергнута в такой хаос, что Африканские войны тридцатых годов прошлого века показались бы вам детской забавой. Ромулу это не труднее, чем вам самостоятельно одеться с утра.

– Почему же он этого не делает?

– Всё дело в том, что вы упорно упускаете из вида – они вам вот уже тридцать лет твердят одно и то же, не переставая. Вы их считаете фанатиками, помешанными на рукотворном апокалипсисе. Однако это не так.

– А как?

– Они действительно фанатики. Но фанатизм этот имеет вполне рациональное зерно. Для них апокалипсис неизбежен, потому что он уже произошёл, просто отложен чисто физически – согласно догмату Ромула, 1 февраля 2376 в пределы сол-систем вторгнется некая внешняя сила, которая пройдётся по нашим мирам, уничтожая их один за другим. Ровно это они и пытаются сказать человечеству все эти годы. Но мы их не слышим, разыскивая в Предупреждении какие-то иносказания, какие-то вторые смыслы, какие-то мутные угрозы. А кто слышит, тут же становится на их сторону. Таких они в своей среде именуют Знающими.

– Так просто?

– Так просто.

– Но зачем тогда всё то, что они делают?

– Они считают себя единственной силой, которая сможет противостоять грядущему, согласно их догмам, нашествию. И надо отметить, ваше сравнение с паразитами, оно тут очень близко. Паразит-защитник, он питается соками организма-патрона, отравляет его естество продуктами своей жизнедеятельности, но в этом тандеме сам носитель, если хочет жить, вынужден терпеть паразита. Только, как видите, директор, это их видение разделяют только адепты учения и примкнувшие к ним анархисты всех мастей, остальные видят с их стороны угрозу, и только.

– А вы видите всё иначе?

– Я вижу их отчётливое стремление навязать миру свой порядок, и они весьма в этом деле преуспели. Что бы вы ни думали, директор, текущее состояние дел на планете и вообще в сол-систем – во многом результат тончайших усилий Ромула и Соратников, неплохо замаскированный постоянным прессингом лобовых атак в направлении корпоративных структур.

– И всё это время, выходит, такие, как я, боролись лишь с отвлекающими манёврами, полагая их за основные направления? – директор Баум обожал разговаривать с апологетами всяческих теорий заговора. Это было его личным хобби.

– Вы – боролись?!

В этих глаза блестела язвительная ирония.

– Директор, да вы больше посвящали времени тому, чтобы подгрести под себя ещё полномочий, при этом сохранив свою личную анонимность, которая до поры должна была оставлять вас вне поля интереса Корпорации. Вам не напомнить про историческое Собрание Трёх, на котором вы не только присутствовали, но и выступали? Ещё раз повторяю несложный вроде для аналитика вашего уровня вопрос, как я смогла вас так легко вычислить?

Повисла пауза.

– Я просто сделала так, чтобы вы совершили ряд вынужденных шагов, которые вас и привели в мои руки. Помните, вы же сами сказали, что я мастер манипуляции? Ну так подумайте теперь, кто посадил вас в тот литерный состав, кто заранее знал о времени и месте нападения на Ганимед, в конце концов, кто на самом деле осуществил диверсию на Церере.

– Кажется, вы мне действительно хотите что-то предложить.

Директор Баум отбросил все театральные жесты, околичности и ритуальные танцы, принятые на переговорах.

– Я хочу предложить вам размен.

– Для начала, почему именно мне.

– Скажем так, из всех кандидатур вы сразу мне показались наиболее договороприемлемым. А теперь уже поздно переигрывать. Ради встречи с вами я развязала войну, вы же понимаете.

– Тем самым совершив то, чего не сумели до сих пор все агенты Корпорации.

– Тем самым совершив то, чего они до сих пор добивались лишь для виду. Но теперь им придётся самим начать играть по собственным правилам.

Директор Баум вынужден был в ответ согласно кивнуть.

– Так что за размен вы мне предлагаете?

– Вы хотите уничтожения Корпорации.

– Не любой ценой.

– Разумеется. Цена будет весьма скромной, поверьте мне, никаких мировых катаклизмов.