Во-вторых, у Ками источник получился тёмного синего цвета — хорошая четвёрка. Это очень приличный результат для простолюдинки.

В-третьих, Ками теперь менталист, что давало много пространства для манёвров. Кстати, надо будет поговорить с ней и объяснить, что ей нужно делать в первые дни. Но не сейчас. Сейчас мы будем заняты неприятными вещами. Нам нужно будет организовать похороны Томи, и этим я займусь завтра.

— Инга, скажи ты знаешь как связаться с отцом Тони?

— Нет, он никогда о нём не говорил — пожала она плечами.

— Понятно, значит надо будет идти к Олле, я этим и займусь завтра с утра, а потом подойду в больницу.

— Хорошо, — грустно ответила она.

****

Весь следующий утро я провёл в бегах. Сперва я забежал в школу к Олле, чтобы он связался с отцом Тони. Олле уже был в курсе случившегося, и отправил телеграмму отцу. Затем я побежал в морг, чтобы узнать о процедуре погребения. Там мне сообщили, что родственники должны оплатить похороны, и если в течение недели никто не явится, то его похоронят на бесплатном кладбище. Такой вариант меня, конечно, не устраивал. Я оставил свой номер телефона и сказал, что если родственники не появятся, пусть свяжутся со мной — я оплачу все расходы. Я никогда не слышал чтобы Тони говорил о своём отце, поэтому не очень доверял его родственникам.

Закончив с этими делами, я направился в больницу. Ками была подавлена, видимо, ей уже сообщили о смерти Тони. Ничего не говоря, я молча подошёл к ней и обнял. И тут она не выдержала — слёзы полились ручьём. Она молча плакала мне на плече. Чёрт, я даже не знал, что говорить в таких случаях. Поэтому мы просто молча сидели, обнявшись.

****

Он тупо напивался в одиночестве. Вся цель его жизни была оборвана одним взрывом. Все его надежды на возрождение рода пошли прахом. Как говорится: «Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах». К черту всё! — И он снова наполнил бокал до краев. Была еще мизерная надежда на ребенка: эта шлюха выжила, и вроде как ребенок не пострадал. Только вот кто мог родиться у неодаренной простолюдинки? Эх, надо было держать этого ублюдка при себе, тогда ничего бы не случилось, но он не мог — физически не мог смотреть на того, кто был зачат искусственным путем. И что ему делать с ребенком сейчас? Нет, если есть хоть мизерный шанс, он должен его использовать, он должен идти до конца. Это только его путь, и он его пройдет.

Дверь бесшумно отворилась, и в комнату зашел его давний друг и соратник, глава СБ рода.

— Не время напиваться, Луиджи, — осуждающе покачал головой он.

— К черту, я слишком много вложил в этот проект, Себастьян.

— Есть новости, — сообщил Себастьян.

— Говори, — сказал Луиджи и сделал большой глоток.

Себастьян покачал головой. Обычно уравновешенный старейшина рода, сейчас пребывал в неадекватном состоянии, и это тогда, когда позарез нужна трезвая голова.

— У девчонки произошла спонтанная инициация источника, — сообщил он.

— Оу, — удивился старейшина, — и она выжила?

— Представь себе, говорят шансы выжить один на десять тысяч.

— И какой у неё уровень? — поинтересовался Луиджи.

— Четверка, сильная четверка. — уточнил он.

Это всё меняло: ему как раз нужен был ребенок от сильной четверки. Только вот имело ли значение, что плод уже полгода как находится в животе матери? Он этого не знал. Видимо, все эти сомнения промелькнули на его лице, что Себастьян поспешил успокоить его.

— Лекари говорят, это не важно. Важен лишь потенциал.

Ну хоть так, надо будет изъять ребенка после родов. Это можно будет сделать через суд, только он не хотел светиться в этом деле.

— Пошли наших адвокатов к этой шлюхе, пусть дадут ей денег и припугнут судом и полным разорением. Мне нужно, чтобы она подписала отказ от ребенка. Суд — это крайняя мера.

— Сделаем. А что с похоронами? Ты поедешь?

— Нет, мы не светимся в этом деле, это позорное пятно на нашем роде. Пусть его похоронят, как бездомного.

Себастьян покачал головой. Его друг был помешан на чистоте крови, и он просто ненавидел своего бастарда.

— Да, чуть не забыл. Проведи расследование. Узнай, кто устроил этот взрыв, мы накажем этих ублюдков.

— Ты же не хотел светиться в этом деле? — удивился глава СБ.

— Не хотел, но они отняли у меня цель всей моей жизни. Я не собираюсь делать вид, что ничего не случилось. Найди и накажи их!

Род Медичи угасал. Словно восковая свеча, он медленно таял на глазах. Каждое новое поколение рождалось слабее предыдущего. Не они первые, не они последние — много славных и древних родов канули в лета. Но это слабо утешало его. Он был последним, кто достиг хоть какого-то приемлемого уровня. «Жалкая семёрка», — он грустно усмехнулся, — у них в роду и разрушители бывали. Их кровь была древней, пусть и не истинная, но род брал своё начало в те времена, когда ушедшие ещё жили среди людей. Он поднял бокал и посмотрел сквозь стекло на вино. Даже вино, с их родовых виноградников, давно утратило насыщенный цвет. В чём же была причина? Что они сделали не так? К сожалению, ответов на эти вопросы он не знал. Некоторые поговаривают, что злоупотребление инцестом может привести к угасанию рода. Возможно, их род тоже был не исключение — в погоне за силой, чего только его предки не вытворяли. Правда, сейчас это уже неважно, сейчас нужно хотя бы сохранить то, что имеется. Именно поэтому он обратился к Шмиттам.

Он невольно поморщился — мало кто в Империи любил этот клан. Помешанные на генетике учёные, им было наплевать на этические и моральные нормы. Что только про них не говорили? Слухи об их секретных лабораториях на Свободных землях выглядели настолько чудовищными, что вполне могли оказаться правдой. Гении или сумасшедшие? Скорее и то, и другое. А когда сумасшедший получает абсолютную власть, то кто его остановит? А у клана Шмитт на Балканах была абсолютная власть. Как бы то ни было, но он решился обратиться к ним за помощью. Куча унизительных тестов, замеры источника, сдача донорской спермы. Каждый раз, когда он вспоминал об этом, его окатывала волна мерзости — сразу хотелось в душ, чтобы смыть с себя весь этот позор. Но всё заканчивается, закончились и эти процедуры. Ему подобрали оптимальный геном, албанка-беженка. Он даже не знал, как её зовут и как она выглядит.

Искусственное оплодотворение, и через девять месяцев на свет появился парень. Любил ли он его? Нет, он скорее ненавидел его, так как парень был плодом его позора, но именно он и был надеждой всего рода. Нет, он не станет суперменом, но его дети, а потом и внуки, должны замедлить угасание рода. Мало кто в роду был посвящён в эти детали — он старался сохранить всё это в секрете. Парень рос под присмотром самых доверенных ему людей. Успешно был инициирован, и ему даже подобрали будущую жену, но тут случилось непредвиденное. Подружка этого парня залетела, и он собирался на ней жениться. В начале он пришёл в ярость и уже собирался отдать непоправимое распоряжение, когда глава СБ спросил: «А зачем? Пригласи их рожать в Милан, а после родов всякое может случиться с матерью. А парню с новорожденным некуда будет деться, и он будет выполнять любые наши распоряжения». На том и порешили. Ему стоило большого труда разыгрывать любезного родителя, но парень, в конце концов, согласился на переезд.

Но если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Нелепый взрыв и парня не стало. Это крах всем его надеждам. У него остался последний, призрачный шанс, что ещё неродившийся ребенок, сможет исправить ситуацию. Правда этого ребёнка нужно сначала заполучить, но тут он не видел препятствий, ведь закон и сила была на его стороне.

****

Похороны состоялись ровно через неделю. Отец Тони не только не приехал, но даже не ответил на наши письма. Мутный у него папаша оказался. Предчувствуя такой поворот событий, я созвонился с Йоргеном и попросил помощи — я не собирался хоронить своего друга абы где. Йорген подёргал за верёвочки, и в итоге Тони похоронили на центральном Венском кладбище. Он хотел помочь и деньгами, но я отказался. Это — только наше дело. Я также заказал гранитную плиту, но её поставят только через полгода — почва должна сначала осесть. Неожиданно на похороны прибыла принцесса Катарина. Ками уже выписали из больницы, и она смогла писутствовать на церемонии, хотя лично я был против. Но своё мнение я держал при себе. Больно, очень больно было хоронить друга. Смерть может прийти к любому из нас совсем неожиданно, и ты никогда не будешь готов к этому. Катарина и Сара поддерживали Ками под руки — она была ещё очень слаба. Надо было сказать пару слов, но внутри я лишь ощущал опустошение. В итоге моя речь вышла довольно банальной, мне даже самому стало стыдно, но все были заняты своими мыслями и никто не придал этому значения. Никто из наших не знал, что нужно делать на похоронах, поэтому вся церемония вышла скомканной, и мы поехали домой к Ками, поминать Тони. Однако, перед её домом нас поджидал неприятный сюрприз в лице какого-то незнакомца.