Напоминание об этом душит.

Но когда я спешу в ванную, закрываясь, я говорю себе, что Гаррет — это не Кевин. Он не Крисси или Нейт. У него нет причин хотеть меня для чего-то другого, кроме меня самой. Гарретт добрый и искренний, и он не такой, как они.

Прислонившись к двери, я кладу ладонь на свое бешено колотящееся сердце. Когда я сосредотачиваюсь на дыхании, оно замедляется до легкой рыси, оставляя меня наедине с тишиной за дверью. Я его спугнула? Он ушел до того, как ситуация стала еще более неловкой?

Я не знаю, почему мое сердце снова начинает биться быстрее, когда я нахожу его укрытым одеялом, листающим Netflix.

Он похлопывает по месту рядом с собой. Когда я проскальзываю под одеяло, он притягивает меня к себе, обнимает одной рукой и проводит кончиками пальцев по моей спине. Когда он целует мои волосы и говорит, что ему нравится лежать со мной, я открываю рот и выбалтываю единственную плохую часть моего дня, о которой я умолчала ранее.

— Кое-кто пригласил меня сегодня на свидание.

— Черт возьми. — Он стонет. — Я думал, у меня было больше времени.

Я тихо хихикаю.

— Я не пойду.

— Что? Почему бы и нет? Не милый?

— Он был очень милым. Просто он… — Я смотрю, как мой палец выводит случайный рисунок на простынях. — Он не хотел меня. Он хотел Картера.

И, может быть, что-нибудь еще. Я вспоминаю слова, которые он произнес после упоминания Картера. Мои друзья — большие поклонники твоей работы. Я закрываю глаза на это чувство, проглатываю страх и говорю себе, что те части, которые я хочу сохранить в безопасности, в безопасности. Я просто надеюсь, что это не самообман.

— Его ошибка. Он упускает шанс познакомиться с невероятной женщиной. — Гаррет заставляет меня посмотреть ему в глаза. — Не делай это своей проблемой, Дженни. Это отражение его, а не тебя.

Но что, если у меня никогда не будет шанса показать кому-нибудь, кто я есть без своей фамилии? Что, если никто не потрудится посмотреть? Это… это то, что ранит больше всего.

Вместо этого я прижимаюсь щекой к теплой груди Гаррета и киваю.

Мы выбираем «Бруклин 9–9», тихо смеясь вместе, как он щекочет мне спину, затянувшееся напряжение тает.

— Эй, э-э, послушай. — Кончик его пальца опускается на мою лопатку, затем спускается по позвоночнику, и я почти уверена, что он пишет свое имя. Он прочищает горло. — Я не смогу прийти на твое выступление на следующей неделе.

— О. — Не раздумывая, я начинаю перекатываться к краю кровати, увеличивая расстояние между нами. Гаррет притягивает меня обратно.

— Эй, прекрати это. Ты никуда не пойдешь. — Он опускает губы к месту у меня за ухом. — Я улетаю домой двадцать третьего числа на Рождество, но я посмотрел онлайн программу, и там будет прямая трансляция.

— Ты все еще будешь смотреть?

— Да, черт возьми. Я не хочу пропустить то, как ты там надрешь всем задницы.

Мое лицо теплеет, нос морщится. Я улыбаюсь ему.

— Я собираюсь стать лучшей.

— Так и будет. — Его пальцы касаются моих ребер, щекоча, и я чуть ли не пихаю коленом ему в промежность, перекатываясь, как дикое животное, пытающееся сбежать. Он толкает меня в спину и забирается на меня сверху. — Твоим грандиозным финалом должно быть то, как ты врежешь Саймону Сифилису по яйцам. Так овации тебе никогда не закончатся. Ты бы услышала меня из Новой Шотландии. У-у-у, — шепчет он. — Да, черт возьми, Дженни!

Я хихикаю, борясь с ним.

Он проводит кончиком своего носа по моему, и поцелуем прикасается к моим губам.

— Будет немного паршиво не видеть тебя несколько дней.

Снова этот чертов галоп сердца, без всякой на то причины.

— Я неотразима. Ты не можешь не скучать по мне, когда меня нет рядом.

Гаррет переворачивает меня обратно, чтобы снова провести кончиками пальцев по моей спине, и мои веки закрываются.

— Это правда, — говорит он, когда движение его руки по моей спине убаюкивает меня. — Тебя будет очень не хватать.

Когда я просыпаюсь утром, на моей подушке лежит упаковка «поп-тартс» с банановым кремом и тремя текстовыми сообщениями от Гаррета.

Медвежонок: Ты храпишь, как водитель грузовика. Пришлось убираться оттуда, пока я не придушил тебя подушкой.

Медвежонок: Шучу. Ты выглядела чертовски мило. Не хотел тебя будить.

Медвежонок: * поцелуй эмодзи * Хорошего дня на учебе, солнышко.

Я не могу вспомнить, когда в последний раз моя улыбка была такой искренней.

ПЕРЕВОД ГРУППЫ: ECSTASYBOOKS

ГЛАВА 17

Дженни меня раздражает.

С тех пор, как мы виделись, прошло три дня, и она пресекает все мои попытки выйти на контакт. Она проигнорировала все мои звонки по FaceTime, вчера не пришла в компании девочек на нашу домашнюю игру, но прислала мне несколько непристойных сообщений, пока была на занятиях. Я в замешательстве. Ненавижу это состояние.

Кроме того, завтра я уезжаю на трехдневный выезд, а потом улечу домой на восточное побережье, на каникулы. Я был бы не против увидеться с ней перед отъездом.

Я набираю короткое сообщение и стучу в дверь Адама.

Я: Может хватит уже дуться?

Солнышко: Не хватит.

Я: Давай потрахаемся сегодня вечером.

Я: Упс, опять этот т9. ** зависнем

Солнышко: Нет, спасибо.

Дверь открывается, и мне на грудь запрыгивает Медведь, он засовывет мне в рот язык, как только я открываю его.

— Прости. — Как ни странно, в голосе Адама нет ни капли извинений. — Ты же знаешь, ему нравится целоваться.

— Я предпочитаю целоваться с женщинами, Медведь, но сойдешь и ты. — Я несу его в дом и усаживаю перед собой, мое лицо становится влажным от его прикосновений. Адам выглядит усталым, так что держу пари, я уже знаю ответ на вопрос, который собираюсь задать. — Как прошло твое свидание прошлой ночью? Кем она была, номер шесть?

— Восемь. — Он вздыхает, дергая себя за волосы, что наводит меня на мысль, что это было так же ужасно, как и предыдущие семь.

— Что на этот раз? — Я иду за ним на кухню, где он протягивает мне тарелку с бутербродами из поджаренного ржаного хлеба, салями, прошутто и так далее, и именно по этой причине у него не складываются отношения. Он слишком хорош для этого мира. Никто не заслуживает сэндвичей Адама. Кроме меня, очевидно.

— Недвижимость для отдыха. Она хотела знать, есть ли у меня что-нибудь.

Я не знаю, смеяться мне или плакать, и Адам похоже тоже. На свете полно девушек, для которых деньги и слава ничего не значат — мы нашли уже троих из них, — так почему же такому парню, как Адам, так трудно найти хоть одну?

— Мне нужно познакомиться с кем-нибудь, кто никогда не смотрел хоккей, — ворчит он. — Ничего не знает об этом виде спорта и понятия не имеет, кто я такой. Может, тогда узнаю, нравлюсь ли я им таким, какой есть.

Версия Адама, готовая покончить с попытками завести отношения, печальна. Это не тот Адам, которого я знаю. Я хочу, чтобы он нашел то хорошее, что ищет. Я знаю, что она где-то там есть.

— Прости, приятель. Дай этому еще немного времени. Держу пари, она появится тогда, когда ты меньше всего будешь этого ожидать.

— Надеюсь на это. — Он проверяет свои Apple Watch. — Джексон должен быть здесь с минуты на минуту, тогда мы можем отправляться.

— Джексон? Что? Нет. Он придет? Гонишь. Этот парень?

Раздается дверной звонок, и Адам посмеивается.

— Он хороший парень.

— Он раздражает, — возражаю я, следуя за ним по коридору и запихивая в рот остаток сэндвича. Я не делюсь.

— Картер тоже, но с ним ты дружишь. — Он переводит на меня взгляд, который говорит мне вести себя прилично. — Думаю, тебе понравится Джексон, если ты дашь ему шанс. Давай. Он отказался от своей прежней жизни и переехал в новую страну. У него здесь никого нет.