— На краске есть пару сколов, но я знаю парня, который сможет исправить это. Я позвоню ему завтра.

Дженни молча уставилась на машину своего брата. Наконец, она поднимает на меня глаза, и от их вида у меня становится тяжело на сердце. Это туманные голубая бездна, наполненная слезами, и когда она моргает, они стекают по ее розовым щекам.

— Спасибо, что помог мне, Гаррет.

Взяв ее за руки, я поднимаю ее на ноги, затем заключаю в свои объятия. Она прячет лицо у меня на груди, и мои пальцы погружаются в ее волосы.

— Что случилось, Дженни?

— Я же говорила тебе. Машина…

— Только не машина. — Я отступаю на шаг назад, беря пальцем ее за подбородок. — Что случилось сегодня на учебе? Что тебя так расстроило?

Ее глаза затуманиваются, в них смятение, гнев, разбитое сердце. Все, чего я хочу, это чтобы она сказала мне, как я могу это исправить.

— Как ты думаешь, я достаточно хороша, чтобы преподавать в Национальном балете? Или ты думаешь, мне предложили эту работу из-за Картера? Потому что мой брат знаменит? Тебе кажется, что… я… я скучная? Я слишком скучная? Я…

— Эй. — Я обхватываю ладонями ее лицо, не сводя с нее взгляда. — Прекрати накручивать себя. Картер не имеет никакого отношения к твоему предложению поработать. Я ни хрена не смыслю в танцах, но я знаю, что ты потрясла сцену в канун Рождества. Мой папа хлопал и кричал тебе, стоя в гостиной, и теперь все три мои сестры хотят стать танцовщицами. И, блять, скучная, Дженни? Господи Иисусе, ты, блять, не скучная.

Ее нижняя губа дрожит, и следующий шепот разбивает мне сердце.

— Тогда почему никто не хочет быть моим другом? Никто не заинтересован в том, чтобы узнать меня получше. У меня даже никогда не было настоящего свидания. Я не могу вспомнить, когда в последний раз ходила в кино с кем-то, кроме моей мамы.

Я даже не успеваю обдумать свою идею, как мои пальцы начинают двигаться, и когда я подношу телефон к уху, Дженни хмурится.

— Так, так, так, — напевает Картер, отвечая на мой звонок. — Посмотри, кто приполз за советом по отношениям.

— Последнее, что мне нужно, это твоя версия совета по отношениям, Картер. — Глаза Дженни расширяются, и я удерживаю ее, положив ладонь ей на грудь, когда она пытается отобрать у меня телефон. — Слушай, столкнулся с твоей сестрой на парковке. У нее был немного дерьмовый день, и думаю, ей не помешает отвлечься. Не возражаешь, если мы куда-нибудь сходим?

Меня встречает тишина, и мгновение спустя звонок прерывается. Думаю, что только что облажался, но затем Дженни вытаскивает из кармана зазвонивший телефон, и ее лицо бледнеет.

— Привет, Картер. — Она прижимает руку ко лбу и отворачивается, понизив голос. — Я в порядке. Обычная чушь дрянной девчонки. — Она пинает бордюр. — Нет, мне не нужно, чтобы ты приезжал ко мне… Картер, мне не нужно, чтобы ты нянчился со мной каждый раз, когда что-то случается, нет, я знаю. — Она вздыхает. — Я тоже тебя люблю.

Она убирает свой телефон, и через несколько секунд мой жужжит.

Картер: спасибо, что присматриваешь за ней.

— Что, черт возьми, это было? — Спрашивает Дженни, широко раскинув руки.

— Давай, солнышко. Я приглашаю тебя на свидание.

ГЛАВА 24

Я никогда не ожидал, что договориться о свидании с Дженни Беккет с ее братом будет так просто.

Ладно, возможно, я преувеличиваю. Не думаю, что Картер действительно понимал, на что соглашался. Тем не менее, я на публике с Дженни, один на один, и мне позволено это делать.

Я жив, и у Картера нет планов меня убить.

Жаль, что у меня не было больше времени на планирование, на то, чтобы по-настоящему сделать наше первое свидание потрясным и убедить ее, что мы должны повторить его. Судя по удивлению на лице Дженни, когда она погружается в атмосферу моего любимого индийского ресторана, я предполагаю, что она все равно наслаждается.

Я не могу оторвать от нее глаз. Наблюдаю за тем, как опускаются ее плечи, как ее легкая улыбка превращается в счастливое хихиканье, от которого она морщит носик, как ее глаза закатываются, когда она уминает еду. Она ребенок в кондитерской, и к моменту, как я вытаскиваю ее за дверь, кажется, что всего ее плохого дня не было.

— Пока, Рудра! — машет она нашему официанту. Она кладет руку на живот. — Это было так хорошо!

— Скоро увидимся, мисс Дженни!

— Ты слышал это? Скоро увидимся? — Она толкает меня, когда мы направляемся к моей машине. — Ты должен привести меня еще раз. Так сказал Рудра.

Я открываю ей дверь.

— Это то, что он сказал?

— Угу. — Она ухмыляется, приподнимаясь на цыпочки, а я уворачиваюсь от нее. — Упс, — шепчет она, останавливаясь на полпути. — Забыла. Никаких поцелуев на публике. — Она устраивается поудобнее на переднем сиденье, и ее блестящие глаза говорят мне, что она находит огромное удовольствие в том, как мне это трудно. — Давай, Медвежонок. Места, куда можно сходить.

Правила, блять, отстой. Не целовать ее тяжело, но самое сложное — это не держать ее за руку.

Становится только сложнее, когда мы едем через парк Стэнли на поезде под открытым небом, по тропе, освещенной мерцающими огнями. Все, что я хочу сделать, это притянуть ее к себе, почувствовать, как тепло ее тела распространяется на мое.

— Хорошая идея надеть теплое пальто, Медвежонок Гэри.

— Я же говорил, что твое красивое пальто не подойдет.

— Так это некрасивое?

— Что? — Я толкаю ее локтем в бок. — Я не попадусь в твою ловушку, Беккет.

Дженни тихо хихикает, придвигаясь ближе и кладя свою руку на мою.

— Жаль, что у меня нет кружки твоего горячего шоколада. Ты готовишь самый лучший.

— Полпачки мини-маршмеллоу и пару глотков горячего?

— Да. — Она задумчиво вздыхает, глядя на деревья, огни, звезды над нами. — Спасибо, Гаррет. Это лучшее свидание, на котором я когда-либо была.

Я издаю смешок.

— Это единственное свидание, на котором ты когда-либо была.

— Да, конкуренции нет. — Она снимает перчатку и осторожно обхватывает мой мизинец своим, прежде чем снова обратить свой взгляд на то, как сияет эта ванкуверская ночь. Затем она бормочет:

— Думаю, оно все равно было бы самым лучшим.

* * *

— Гаррет, можно нам попкорна?

— Мы можем купить попкорн, Дженни.

— Можно в попкорн побольше масла?

— Мы можем добавить в попкорн побольше масла.

Дженни крутится вокруг, ее глаза сверкают.

— Как насчет Скиттлз? Мне нравятся тропический. Не хочешь выпить со мной? Может, «Рут бир»? Не пила его, наверное, несколько лет.

Я хихикаю, делая мысленную пометку запланировать больше свиданий в кино в будущем. Ее счастье заразительно, и я лишь хочу подпитывать его.

Мой телефон жужжит, я вытаскиваю его из кармана.

— Это снова мой брат?

— Ага. — Это уже четвертое сообщение за сегодняшний вечер, и каждый раз вопрос один и тот же.

Картер: что вы сейчас делаете?

Если я не отвечаю в течение первой минуты, он посылает мне ровно семь вопросительных знаков, так что я научился действовать быстро. Это помогает, потому что, если я отвечаю на его сообщения, это означает, что мои руки не там, где им не положено быть.

Нагруженные закусками, мы поднимаемся по лестнице кинотеатра и находим два отдельных места сбоку, прямо у прохода.

Мы съедаем половину попкорна еще до того, как заканчиваются трейлеры, и Дженни в следующий раз удачно промахивается мимо пакета, задевая мой член.

— Упс. — Она хихикает. — Не заметила тебя там, здоровяк.

— Продолжай в том же духе, и мы даже не успеем выехать с парковки, как Индиана Боунс совершит налет на твой храм, солнышко, — бормочу я, запихивая в рот пригоршню попкорна. — Я уложу тебя на кожаный салон машины, пока ты уже будешь стонать мое имя.

Дженни рядом со мной напрягается, и я собираюсь извиниться, если зашел слишком далеко, но ее взгляд прикован к группе парней, поднимающихся по лестнице. Ее рука оставляет мое бедро, хватаясь за подлокотник между нами, а ее грудь быстро поднимается и опускается.