– Джел, ты хочешь подставить меня?

– …Поехали, девочки.

Четверка вновь развернулась и направилась к такси. Никки держала одну руку Джел, Диана другую, Калли шептала ей, какая она умничка и как гордится ею. Джел улыбалась со слезами на глазах и убеждала себя в том, что она в некотором роде счастливый человек. Большинство людей одиноки во всех смыслах этого слова, а Джел повезло. Господь лишил ее материнской любви, но подарил верных друзей, что всегда спасали ее и заставляли любить эту жизнь, несмотря ни на что.

Одноклассницы слушали Диану, разинув рты, так бесподобно она прочла свой любимый сонет Шекспира. Слова классика были ей очень близки, особенно сейчас.

– Замечательно, Диана, – сказал Джераб. Все это время он стоял позади нее, у доски. Диана почувствовала, как его дыхание коснулось ее затылка, когда Джераб приблизился к ней, чтобы обойти и сесть за свой стол. Ох, в этот момент ей так хотелось остановить его, крепко вцепиться в его пиджак, поцеловать без спроса. Душа требовала страсти и безумия, но реальность, увы, была сурова. Все чувства и желания приходилось ампутировать, стоило им только подать признаки жизни.

На уроках еще можно было как-то выжить, но вот на первом совещании учителей, на котором присутствовала Диана, так как Главной леди было позволено принимать участие в решении насущных вопросов вместе с руководством школы и учителями, – было совсем тяжко. Джераб сел рядом с ней. Он будто бы нарочно положил свою руку рядом с ее так, чтобы их кисти слегка соприкасались мизинцами. Пока Голди вещала, а все остальные ей внимали, Диана страдала из-за жгучего желания соединить их с Джерабом ладони, переплести пальцы. Да, со стороны это кажется смешным, но ведь достаточно вспомнить нас самих в период прогрессирующей влюбленности. На этом этапе кажется, что ты уж совсем не можешь обойтись без похитителя своего сердца. Хочется разделить с ним каждую секунду, прикасаться к нему, исследовать его, каждое мгновение делиться с ним своими чувствами и взлетать до небес, получая абсолютную взаимность.

Но Диане и Джерабу не суждено было полноценно прожить этот нежнейший, самый приятный этап их отношений, когда влюбленные через каждое прикосновение, каждое объятие, каждый поцелуй и сладкое слово создают, сплетают свой мир, принадлежащий только им двоим. Поэтому приходилось «общаться» лишь осторожными переглядываниями, как бы случайными касаниями друг друга, быстро исчезающими улыбками, что появлялись, когда Диана и Джераб случайно сталкивались в коридоре, принуждая себя тут же пройти мимо, чтобы порыв их сердец, бьющихся в одном ритме, не рассекретил их запретную связь.

Встречами в секретном месте Дианы тоже нельзя было злоупотреблять. Пара боялась, что когда-нибудь одного из них заметят и проследят за ним. Но когда они все же встречались, то проводили это долгожданное, драгоценное время с пользой. Сначала они набрасывались друг на друга и целовались до тех пор, пока их челюсти не смыкались от усталости. После они просто обнимались, лежа на колючем, ароматном сене, молчали и слушали спокойное дыхание друг друга. Приятно было думать, что в этот момент он – целиком ее, а она – его. Можно было никого не бояться, не стесняться и, отойдя от скромных физических ласк, перейти к душевной беседе. Эту часть их встреч они обожали больше всего. Джераб всегда был серьезен, прямолинеен, но при этом тактичен. Диана постепенно перенимала у него эти золотые качества, редактировала свою личность, становилась взрослее и мудрее. Джераб тоже извлекал выгоду из их общения. Диана всегда веселила его своими саркастичными, красноречивыми шутками, от которых она не могла удержаться даже во время очень серьезных или чересчур откровенных разговоров. Легкость, наивность и особая девичья мудрость смягчали нрав Джераба, лелеяли его ороговевшую душу.

– Что ты решила насчет скачек? – спросил однажды Джераб.

– …С ними все кончено.

– Мне кажется, ты совершаешь ошибку. Ты ведь не привыкла сдаваться, Диана? Спорт – это твоя жизнь, а ты – его легенда.

– Без Деймоса я – никто.

– Ты ведь можешь найти другого хорошего жеребца. Разве это проблема?

– Даже если у меня будет целый табун хороших жеребцов, я не вернусь. У меня есть один очень серьезный недостаток, я – однолюб. Я полюбила Деймоса всем сердцем и буду верна ему до последнего.

Джераб еще сильнее прижал к себе Диану и сказал:

– Это не недостаток, а лучшее достоинство. Очень редкое, между прочим. Давай на выходных встретимся? Я знаю отличный ресторан у Бэлл-фойер-лэйк, там потрясающий шеф-повар и всегда много народа, особенно иностранцев, так что мы легко затеряемся и сможем спокойно провести вечер. М-да, звучит так, будто мы с тобой сбежавшие преступники.

– Идея замечательная на самом деле, но я буду занята все выходные.

– А как насчет следующих?

– И на следующих не смогу, – ответила Диана, отводя виноватый взгляд.

– Ты будешь с Джулианом? – резко спросил Джераб.

– Да. Я пока должна играть свою роль. Так нужно.

– И сколько это будет продолжаться? Диана, тебе не кажется, что это похоже на мазохизм?

– Я же сказала, у меня есть план. Нужно дойти до определенного момента, а потом я избавлюсь от него.

– А если ты не успеешь? Если он вновь применит силу и тебе не удастся спастись? Диана, клянусь, если он еще раз причинит тебе боль, я убью его.

– Послушай, – Диана заключила его лицо в ладони, – никто больше не причинит мне боль.

Последовал короткий поцелуй, а после Диана добавила:

– Теперь моя очередь делать больно.

Диана понимала, что их с Джерабом прекрасный мир, сотворенный их взаимными пылкими чувствами, окружен уродливой колючей проволокой, которую придется разорвать голыми руками. Диана должна это сделать в одиночку. Все же ей будет очень больно, борьба за счастье и свободу оставит глубокие шрамы. Но Диана верила, что любовь Джераба исцелит ее и она стоит тех жертв, что ей необходимо будет принести ради нее.

– Боже, какие шикарные фотки! Джел, ты видела? – спросила Никки, разглядывая украшавшие первые страницы новостных порталов снимки, на которых была запечатлена Джелвира. – Джел? – вновь обратилась к подруге Никки, не услышав ответа.

Джел, как обычно, была занята вязанием носков. Это занятие отвлекало ее от размышлений о своей никчемной жизни.

– …Видела. Красивые.

Никки отодвинула ноутбук в сторону, повернулась лицом к Джел и заметила наконец, что с подругой что-то не то.

– Ты все еще думаешь о Закари?

– Нет.

– …Мать наорала за то, что ты ушла с нами?

– Разумеется.

– Это хорошо. Кармэл, когда злится, игнорирует меня. Делает вид, будто я умерла. По-моему, уж лучше бы она кричала, чем совсем не замечала меня. В такие моменты действительно хочется умереть. Ну, ладно… Что-то мне тоже поплохело. Надо спасаться! – Никки слезла с кровати, заглянула под нее и достала бутылку красного вина. – Та-дам!

– У тебя что, винный погреб под кроватью?

– Ох, если бы.

– Ты так скоро совсем сопьешься.