***

На небольшом экране медицинской капсулы мигала куча непонятных слов и цифр — видимо, это были те самые жизненные показатели. Внизу крупно высвечивалась цифра «семь», и я понятия не имела, что она означала. Лечение продлится семь часов? Семь дней? Судя по тому, что вторая цифра уменьшалась, речь шла о часах, по крайней мере, я на это надеялась, но это могли быть и другие показания.

Медицина считалась узкой специальностью, и на курсе «Выживание и формирование устойчивой общины» её почти не касались, за исключением первой помощи. Это делалось специально, чтобы недостаточно обученные люди не навредили ни себе, ни другим. Те базовые знания, что я получила, были достаточны лишь для того, чтобы понять — у Яры могли бы быть шансы с лекарствами из схрона, если бы я применила их в первые полчаса после отравления. Но к тому моменту, когда мы оказались в Синей Трясине, она уже была одной ногой в могиле.

Голова кружилась от усталости и собственных ран, но, судя по всему, мне предстояло провести здесь ещё немало времени. Нет смысла оставаться в этой комнате — нужно проверить Корицу и поискать свежую воду и еду, если получится.

А ещё… проверить, не показалось ли мне, что я видела здания там, на проклятой земле.

Я точно видела крыши, но тогда не стала проверять — все мои силы уходили на спасение Яры.

Поднялась я с трудом, не с первого раза — всё тело болело, как и голова. Измождённость, бессонница и безумие последнего дня настигли меня. Захотелось лечь и заснуть прямо на полу у капсулы. Возможно, через какое-то время я так и поступлю.

Комнаты в убежище были заброшенными и пустыми, как будто кто-то унес всё, что мог. Не осталось даже мебели, а металл местами истощился, позволив растениям захватить почти всё пространство. Здесь сохранились лишь несколько встроенных в стены кроватей, расположенных одна над другой.

На стенах висели неработающие экраны. Я попробовала нажимать на каждый из них, но они не отвечали — очевидно, не было источника энергии. Скорее всего, медицинская капсула, как критически важный объект, имела собственный запас энергии или альтернативный генератор.

Что случилось с теми, кто здесь жил?

Сколько лет прошло с тех пор?

Оказавшись снаружи, я проверила Корицу — лошадь послушно ждала около дверей, жуя сухую траву. Солнце стояло высоко в зените, и мины были почти незаметны, впрочем, их было намного меньше чем у границы.

— Жди здесь, — я привязала Корицу к одинокому дереву неподалёку от огромных дверей, но так, чтобы она могла немного двигаться и жевать траву. Не хотелось, чтобы она случайно наступила на мину и погибла.

Лошадь была отличная, да и цена за нее уплачена безумная. Мысли о деньгах угнетали — я отдала почти всё, что у меня было, и подарила почти все оставшиеся пластины. Проблемы, которые ждут меня по возвращении, скорее всего, будут огромными, но я не жалела и медяка.

Если бы было больше — отдала бы больше.

Речь шла о жизни Яры.

Вглядевшись в горизонт, я вновь увидела крыши. Минимум пять, круглые, с заострёнными кончиками, совершенно непохожие на строения в Ксин'тере. Интуиция молчала — я не ощущала опасности, хотя здравый смысл подсказывал, что не стоило бы приближаться к постройкам на проклятой земле в одиночку.

Когда я подошла ближе, дома оказались ещё более странными — частично металлическими, с блестящими круглыми крышами, будто сделанными из пластика. Всё выглядело ухоженным, ни следа старения, но вокруг не было ни людей, ни животных, ни хозяйственных построек, ни даже грязи.

Возможно, эти дома заброшены?

Ответ я узнала почти сразу..

Позади раздался крик, и я тут же развернулась, внутренне поблагодарив свою интуицию и вечную готовность к неприятностям. На меня неожиданно бросилась старая женщина с палкой, злобно выкрикивая что-то невнятное. Я успела увернуться, хотя камни под ногами чуть не выбили меня из равновесия.

— Я не причиню вам вреда! Я просто проходила мимо! — крикнула я, но старуха замахнулась ещё раз, и ещё, пока наконец не попала мне по плечу.

И тогда я перехватила палку.

Я не была слабой. Несмотря на вывих плеча и ушибы головы, я всё ещё была сильнее этой женщины.

— Успокойтесь наконец! Я не собираюсь вам вредить, я уже сказала!

Старуха всё ещё пыталась вырвать у меня палку, явно напуганная. Но, оказавшись вблизи, внезапно замерла.

— Твои глаза… — сказала она очень необычным хриплым голосом. — Ты… ты одна из нас.

***

Я не была одной из них, и мы выяснили это очень быстро. В отличие от них, я была полукровкой, настоящим ребенком Ксин'теры.

Женщину звали Астрея, и, кроме неё, в этом странном поселении жила ещё одна, даже старше Астреи, по имени Лунара. Но Лунара отсутствовала — женщина собирала древесину для огня.

Поняв, что я не собираюсь на неё нападать, Астрея впустила меня в своё весьма странное жилище — здесь не было ничего, кроме кровати, явно вытащенной из убежища, и неизвестных мне пластиковых ящиков и корпусов.

— Вы не можете здесь оставаться только вдвоём. Что будет, если одна из вас пострадает? Некому будет помочь! Нужно переехать на обитаемые земли! — горячо сказала я, надеясь убедить женщин покинуть это место.

— Нет, ни за что! Мы видели, что случается с теми, кто пытается уйти. Киин вернулся... и что от него осталось? Ничего. Его держали в вашей проклятой обители сорок лет, пока он не вернулся сломленным, истощённым. Здесь мы защищены. Никто не найдёт нас, никто не запрёт, не станет обращаться с нами, как с животными.

От такой реакции я опешила. Конечно, возвращение было опасным, но жить так, как они, казалось ещё хуже.

Астрея и Лунара родились здесь, в этом умирающем поселении, окружённом минами, и провели здесь всю свою жизнь, наблюдая, как остальные либо ушли, либо умерли. Проблем с водой и едой у них не было — они питались из фабрикатора, который находился здесь уже несколько поколений. Когда мне предложили стакан воды из этого самого фабрикатора, я поняла, что это самая чистая и вкусная вода, которую я когда-либо пробовала.

Тем не менее, женщины панически боялись внешнего мира. Они верили, что их тут же запрут, не понимая, что их текущее положение тоже является своего рода тюрьмой.

Они не знали, когда было образовано это поселение, и не знали, есть ли рядом другие. Но они знали, что мины были установлены сотни лет назад, когда население было намного больше, и сделано это было, чтобы защитить земли от диких и жестоких аборигенов.

Жителей Ксин’теры и других королевств.

От огромного потока информации и усталости у меня разболелась голова. Я понимала, что многое из того, что они рассказали, в Ксин'тере сочли бы преступным — за такое могли даже казнить.

— Я думаю, что смогу провести вас обратно. Да, в других землях границы под постоянным наблюдением, но не у меня. Люди давно покинули мои владения.

— Хочешь сказать, что рядом с границей никто не живёт? — встрепенулась Астрея.

— Только одна пара. Но они работают на меня, добывают соль.

— Тогда я не рекомендую даже тебе возвращаться. Они там не просто так. Им наверняка платит Орден, и они уже видели, как ты пересекла эти земли. Ты даже представить не можешь, что они сделают, если обнаружат нас. Нет... мне осталось жить пять или десять лет, и я хочу прожить их на земле, которую люблю.

Слова Астреи вселили во мне сомнения. Эльза и Сирил действительно были самыми молодыми из всех, кто жил в деревне. А что если Орден и вправду платил им за то, чтобы следить за границей с проклятой землёй?

— Пожалуйста, подумайте об этом. Я найду для вас работу и отдельное жильё, со временем.

Но Астрея тут же отрицательно закачала головой.

— Нет. Мы даже работать не умеем. Что я буду делать там? Фабрикатор мы не сможем взять — нас казнят. А еда, которую там выращивают, нам не подходит.