***

Я продолжала разглядывать незнакомый символ на ладони, воспалённые, некрасивые края раны — и не могла понять, откуда он мог взяться. Неужели это дело рук герцога?

Но когда он мог успеть? Он был под сонной настойкой и не двигался ни на дюйм; да и я несомненно проснулась бы, если бы кто-то стал вырезать нечто подобное на моей коже.

И… в глубине души я не верила что Теоден Дрейгорн мог бы причинить мне вред.

Что за напасть?

Моё появление на улице не вызвало большого интереса — несколько стражников бросили задумчивые взгляды, но приняли меня за служанку: накидка была небогатой, а невысокий рост и худая фигура выдавали во мне женщину.

Путь к убежищу пролегал через пустую ярмарку, где несколько работников подметали площадь, и два богатых жилых квартала с многоэтажными домами, в окнах которых нередко блестела слюда. А затем и через более бедные, но всё же ухоженные районы.

Мимо меня проскочили две девушки, и я уловила обрывок их разговора:

— Миледи потребовала новое платье к завтрашнему дню, нам никак не успеть!

— А вдруг она и правда станет герцогиней? Никогда не знаешь, чем всё закончится. Тем более что матуш...

Я нахмурилась, но вскоре пожала плечами и двинулась дальше. Насколько я знала, «будущих герцогинь» уже набралось немало, и только ленивая не пыталась связать себя слухами с Теоденом Дрейгорном…

Так, не думать о нем! Я вышла чтобы выкинуть все произошедшее между нами из головы, хотя бы на время.

Площадь для наказаний пустовала — судебные дела проводились не чаще раза в месяц. Высокий столб в центре площади, стоящий на помосте, пробудил в памяти дурные воспоминания. Я почти чувствовала его шершавость кончиками пальцев, видела каждую отметину на его поверхности, настолько пристально всматривалась в него тогда, с ужасом ожидая следующего удара.

Именно ожидание тогда было самым невыносимым.

Впереди возвышались большие металлические двери убежища, закрытые, в отличие от того, где я нашла хранилище данных. Я знала, что не смогу задержаться здесь надолго — мне нужно было покинуть Калдерру через шесть часов, прежде чем привязка начнёт меня убивать.

— Идентификация начата. Пожалуйста, оставайтесь на месте для проверки доступа, — раздался бесполый голос. Я машинально оглянулась — вокруг никого; площадь была на значительном расстоянии, за деревьями и высокими камнями. Но я всё равно боялась, что кто-то может заметить, как я разговариваю сама с собой.

— Ошибка доступа: генетический профиль не соответствует требуемому уровню допуска. Несовместимость с протоколом идентификации превышает допустимый порог, — продолжил голос, закончив сканирование.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох — чего-то подобного, наверное, следовало ожидать. Убежище с медицинской капсулой впустило меня без проблем, как и хранилище данных, сразу передав информацию о схронах и других убежищах рядом.

Но это убежище в Калдерре было иным, и о нём не было ни слова в хранилище данных.

Случайность?

Или же это убежище принадлежало другой генетической группе, к которой я не имела отношения?

Дверь не хотела меня впускать, но я решила не сдаваться — из состояния других убежищ я поняла, что с момента их последнего использования прошло много времени, и, возможно, здесь есть другой вход, уже открытый. Или, может быть, где-то образовалась дыра в скале?

Попытка обхода ничего не дала — скала была настолько огромной, что обойти её полностью не представлялось возможным; для этого пришлось бы спускаться в глубокий овраг с другой стороны и пробираться через густую и колючую растительность. По всей видимости, вход был единственным, и ни здесь, ни в других убежищах я не встречала вторых проходов.

Вернувшись к входу в убежище, я осмотрела его с недовольством, всё больше осознавая и принимая, что, скорее всего, не смогу попасть внутрь. Разочарование расползалось по моему энтузиазму серой кляксой и я сердито пнула дверь, которая ни в чём передо мной не провинилась.

Наверное, это не имеет значения. Нужно радоваться тому, что убежище с медицинской капсулой открылось, ведь тогда на кону стояла жизнь Яры. А сейчас… чего я добивалась?

Я уже собиралась уходить, когда заметила неровный отблеск солнечного света у самого основания двери. Наклонившись, я разглядела надпись, выцарапанную на металле почти у самой земли:

«Ублюдки, горите в аду. Как вы могли бросить нас с ними?»

Хм, кто бы это ни написал, он явно не испытывал любви к тем, кому это было адресовано. И где находится этот самый «ад»?

Провела пальцем по надписи и тут же заметила новые царапины ниже, грубые, словно выцарапанные другим человеком.

«Наследие».

«Ч-Совпадение — Обход. Три-Пять-Простой-Кин-Терра».

Написанное не говорило мне абсолютно ничего; я смотрела на надпись, будто видела перед собой трёхголового человека — ни малейшего понимания.

Но… я помнила, что операционная панель в убежище рядом с поместьем д’Арлейн реагировала на голосовые команды.

Первородная, надеюсь никто меня не видит.

— Наследие. Ч-Совпадение — Обход. Три-Пять-Простой-Кин-Терра, — прочистив горло, повторила я надпись, не желая сдаваться, пока не попробую все возможные варианты. Чувствовала себя при этом очень глупо.

Скорее всего, эти слова что-то означают, но вряд ли откроют для меня дверь.

Крохотное отверстие в двери засветилось синим светом, и всё тот же голос, заставив меня вздрогнуть, произнёс: — Желаете ли вы активировать критический протокол «Наследие»?

— Д… да.

— Последний зарегистрированный доступ к убежищу был зафиксирован триста шестьдесят два года, семь месяцев и тринадцать дней назад. Условия соответствуют критериям для активации протокола «Наследие». Введите код для активации протокола.

Триста шестьдесят два года... Последний раз эту дверь открывали три века назад.

Сглотнув, я потянулась к светящейся панели, которая словно проявилась на поверхности двери, и ввела код. Получилось далеко не сразу — некоторые символы стёрлись, и лишь последняя часть нацарапанного на двери оказалась нужным кодом.

— Задействован критический протокол «Наследие». Порог совпадения генетического кода снижен до минимально допустимого, — знакомое синее поле просканировало меня, и голос подтвердил: — доступ разрешён.

Я отошла на несколько шагов, волнуясь, не зная что означал этот протокол и что могло меня ждать в убежище. Огромные двери с шипением начали раскрываться, выпуская поток холодного воздуха. Двери открылись не полностью, но достаточно, чтобы могло войти несколько людей.

Внутри было… светло.

Никто не вышел мне навстречу, но я все равно готова была убежать в любой момент.

Глупо, наверное, вот так лезть куда ни попадя, ничего не зная, но сомнения в принципе не были мне свойственны. Да и другого шанса узнать, что скрыто за этими дверями, возможно, уже не будет.

Внутри царила тишина, словно это место застыло во времени. На полу и столах сохранились пластиковые предметы: легкие приборы для связи, потрескавшиеся экраны старых планшетов, обломки игрушек и пустые контейнеры для пищи. Некоторые мониторы мерцают, словно цепляясь за остатки энергии, освещая стерильные стены. На полках пылились блоки данных и пластиковые папки, ожидая рук, которые больше никогда их не коснутся. Я даже заметила фабрикаторы, похожие на те, из которых питались Астрея и Лунара.

Мои шаги гулко раздавались в холодной тишине, но дойдя до конца коридора, я остановилась.

Что я здесь делаю? Чего ищу?

Я просто хотела уйти от эмоций и проблем своей настоящей жизни, надеясь найти здесь... Какой-то ответ. Ведь предыдущие два убежища полностью изменили мою жизнь.

— Протокол «Наследие» активирован. Авторизованный пользователь, чем я могу быть полезна?

— Аааа! — крикнула я от испуга, прижавшись спиной к стене и лихорадочно оглядываясь по сторонам. Голос был совсем другим — не таким, как у «двери», отчётливо женским и, эмоциональным.