Живым?

— Я напугала тебя? — мягко спросил голос, словно стараясь успокоить меня.

— Где ты?! Кто ты?!

Почему я вообще брожу везде без хотя бы кинжала? Вдруг на меня нападут?

— Прошу прощения за неожиданный контакт, — голос раздался снова, мягкий и чуть вибрирующий. — У меня нет физического тела. Меня зовут Целесте — Два-Ноль-Шесть, я управляющий искусственный интеллект этого комплекса. В мои задачи, помимо прочего, входят хранение и передача данных о проекте «Фронтир Вита», а также поддержание протоколов безопасности.

Развернулась к стене, всё ещё не понимая, откуда доносится голос. Казалось, он звучал где-то передо мной, но стоило мне развернуться, как голос уже исходил с другой стороны — прямо из стены.

— Что значит «Два-Ноль-Шесть»? — спросила я, чувствуя, как любопытство постепенно вытесняет страх.

— Меня зовут Целесте, а «Два-Ноль-Шесть» — это мой номер. Я — двести шестая из серии Целесте, искусственных интеллектов, установленных в особых ковчегах проекта «Фронтир Вита». Ковчеги созданы для сохранения генетического наследия и возрождения на разных планетах, включая Лейтен-З. Генетическая линия этого ковчега обозначена кодом NX-TR1b.

На разных планетах?

Слова Целесте приобретали пугающий смысл; отголоски похожих знаний всплывали из того курса, который я получила в Базе Данных. Я пыталась ухватиться за смысл, но он ускользал, словно песок сквозь пальцы.

Я просто не могла постичь сути того, что она говорила, по крайней мере, не сейчас.

— Почему тебя не было в других убежищах… ковчегах? Тех, где я уже бывала?

— Целесте размещены только в руководящих убежищах. На Лейтен-З их всего двадцать пять, и они предназначены для поддержки выживших лидеров, — пояснила она.

Её слова вновь заставили меня нервно оглянуться. Выжившие лидеры? Могли ли они представлять для меня опасность?

— Они здесь? В этом убежище?

— Лидеры, ответственные за код NX-TR1b мертвы, — спокойно ответила Целесте, будто рассказывая о чём-то давно прошедшем.

— Почему? Как они умерли?

— Данная информация засекречена, — её голос оставался доброжелательным, но отчуждённо профессиональным.

Я подавила нарастающее раздражение.

— Почему последний зарегистрированный доступ был триста шестьдесят лет назад? Что тогда произошло?

— Данная информация засекречена.

— Чем эти… лидеры занимались триста лет назад? Что они делали?

— Данная информация засекречена.

Моё терпение лопнуло, и я резко вскинула голову, словно она могла меня увидеть.

— Засекречена? Я активировала какой-то критический протокол «Наследие»! Это значит, что всё уже плохо — какая тебе разница? Тем более, если эти самые лидеры мертвы! — Я надеялась, что смогу убедить Целесте раскрыть правду.

Её ответ прозвучал так же бесстрастно, как и прежде.

— Именно поэтому данная информация засекречена. К твоему сведению, эмоциональная чувствительность и ответные реакции не входят в мой функционал.

Закатила глаза к потолку, но Целесте, конечно же, не видела меня. А может, и видела, просто не реагировала.

— Что означает протокол «Наследие»? Почему он активирован? Потому что прошло три века? — спросила я, чувствуя, что ещё пара таких «засекреченных» ответов — и придётся возвращаться. Времени у меня оставалось совсем немного, если герцог проснется а меня не будет в доме, кто знает, какая у него будет реакция? Надеюсь, он не пошлёт никого на мои поиски.

— Протокол «Наследие» запускается только в случае «полного вымирания». И если программа возрождения полностью провалилась.

— Возрождения чего? — спросила я, нахмурившись.

— Человечества, — невозмутимо ответила Целесте.

— На мой взгляд, человечество не нуждается в возрождении, — хмуро произнесла я. Вымершими мы тоже мне не казались.

— Проект «Фронтир Вита» создан исключительно для сохранения генетического кода с Земли.

— Что ты называешь «Землёй»?

И Целесте ответила, хотя я, конечно, не могла до конца осознать и постичь всё, что она говорила. Уже через десять минут её рассказа у меня начала болеть голова, как это было, когда Астрея и Лунара пытались объяснить мне, что произошло с ними.

Проект «Фронтир Вита» отправил множество ковчегов на разные планеты, включая Лейтен-З, где я и родилась. Но до сегодняшнего дня я даже не знала, что другие планеты существуют, не говоря уже о том, что такое космос.

— Год 4021. Запуск программы «Фронтир Вита». Последняя надежда человечества. Генетический материал собран в отдельных ковчегах. В составе миссии только «чистые» люди, хотя, вероятно, среди них затесались и ранние генно-модифицированные, допущенные в последний момент — у них просто не хватало материала.

— Что означают чистые люди? — несмотря на головную боль, я продолжала заваливать Целесте вопросами, на половину из которых она отказывалась отвечать.

— Те, кто не решился на редактирование своего генома. Те, у кого не начались мутации. Чистые люди, — нейтрально ответила Целесте.

— И… зачем другие согласились на это?

— Люди всегда хотят быть сильнее, красивее, умнее. И делают всё, чтобы их потомство было таким же.

Я понятия не имела, как проводились генетические изменения там, на планете со смешным названием Земля, но подумала о том, что здесь жизнь не сильно отличалась — король старался приблизить магов к себе, подбирал им в супруги своих родственников, и сами правители женились только на тех, кто обладал магией.

— Магия… моя магия, магия моего отца и других местных, родственников короля. Она является генной модификацией?

— Аномалия, идентифицируемая как «Магия», не имеет научно подтверждённого объяснения в наших архивах и обнаружена только у аборигенов, — ответила Целесте, её голос звучал спокойно, почти отстранённо. — Природа этих способностей не изучена. Согласно данным, при жизни лидеров этого ковчега, проявление магии у аборигенов было значительно интенсивнее, чем то, что фиксируется сейчас.

Интересно, почему магия ослабла? И если она так ослабла сейчас, какой она была тогда, триста лет назад? Но, по крайней мере, это означает что можно не волноваться о так называемых мутациях, которые случились с людьми на Земле.

— Почему люди на Земле начали этот проект… как его, Фронтир? Из-за генных изменений и мутаций?

— Нет. Из-за того, что они изменили Землю, пытаясь остановить или замедлить собственные мутации. Правительство одобрило эти изменения, у них не оставалось выбора — только крохотная доля популяции к тому моменту не подвергалась генным модификациям.

— И что случилось, когда они прибыли сюда? Как ты назвала нашу планету?

— Лейтен-3. Другая информация засекречена, — услужливо ответил Искусственный Интеллект.

Я покачала головой и встала — нужно было возвращаться, прошло уже очень много времени. На все вопросы о том, что произошло уже здесь, почему все лидеры вымерли, почему образовались проклятые земли, кто установил там мины, Целесте не отвечала.

— Знаешь ли ты, как я могу найти информацию о своей матери? Я знаю только, что её звали Айгис, — моя мать совершенно точно относилась к «Детям гор», но я не знала, где она жила и как оказалась с отцом.

— Целесте-Два-Ноль-Шесть создана для работы с генетическим кодом NX-TR1b. Если ты хочешь найти информацию о своей матери и потенциальных родственниках, тебе нужно найти Целесте-Один-Девять-Девять и ковчег лидеров MX-OCA2, твоего кода.

Понятно, что ничего не понятно. Где искать этот ковчег? В моем курсе из хранилища данных о нём не было ни слова.

Скорее всего, он территориально находился где-то поблизости, в районе баронства и ближе к землям графа ан Дорн. Однако шанс на поиски появится не скоро — я привязана к поместью д’Арлейн, да и времени на путешествия нет.

— Спасибо, Целесте, — поблагодарила я, собираясь уходить. — Скажи, что означает протокол «Наследие»? Ты так и не ответила тогда.

— Эта информация засекречена. Тебе не о чем волноваться.