— Ну ты–то, как я вижу, времени не терял!

— Ну… осталось только дойти до дома… чтобы лейтенант не увидел.

— И чтобы часовой не стрельнул со страху.

— А! Он стоит только там, — фриц ткнул рукой куда–то в сторону, — что тут можно украсть?

Вот и искомый дом. Немец распахнул дверь и решительно потянул меня внутрь.

— Твой гауптман все равно спит! Пойдем! Посиди с нами!

— Но у меня с собою ничего нет… разве что… — я вытащил из кармана кусок колбасы, завернутый в пергаментную бумагу.

— Вот и славно! Надоели уже эти консервы…

Несмотря на позднее время, в доме никто не спал. Нас встретили уже изрядно поддавшие танкисты. Мой фриц извлек из–за отворота комбинезона флягу со шнапсом, которая тут же была разлита по стаканчикам. Мою колбасу быстро нарезали мелкими кусочками.

— Прозит!

И принесенная танкистом фляга вскоре показала свое донышко…

Надо же! Не думал, что немцы могут так напиваться перед боем. Хотя если послушать их разговоры…

— А ваш лейтенант? Он не зайдет случайно к нам?

— Что он тут забыл? Он тоже танкист, знает… каково это — идти в лоб на русские позиции.

— Но ведь у иванов уже нет пушек? Да и танки почти все закончились!

Громкий хохот был ответом на мои слова.

— Не надо так внимательно слушать наше радио, камрад! Пушки у них еще есть, да и танки иногда появляются… Впрочем, эти фанатики могут полезть на танк и с голыми руками.

— Не может быть!

— Ну… не совсем с голыми… они бросают в нас бутылки с «коктейлем Молотова», отчего танки горят как свечки!

— Да… в наше время, в ту войну, таких штук еще не было. Правда, и танки те не очень напоминали современные…

— Эх, старина, твое счастье, что ты не на передовой! Это ад! Даже и сейчас, когда мы лупим этих иванов изо всех сил, они еще могут кусаться! И очень больно! А уж что было зимой…

— Это я помню хорошо! Успел хватить! И тогда, да и сейчас тоже… Я же не всю жизнь был шофером…

— Тогда ты поймешь нас!

— Да уж… старые фронтовики знают, что такое война…

Мы посидели еще немного, и я стал прощаться.

— Завтра, если не уедем, зайду еще. У гауптмана в запасах есть неплохой шпик… думаю, не будет большим грехом отрезать небольшой кусочек?

— Увы, старина, завтра нас накормят обедом уже русские! До них отсюда рукой подать! Полтора часа ходу — и мы на передовой!

— Так близко? Отчего же молчат пушки?

— Так ведь ночь, старина! Это не Верден, где все важные точки были хорошо пристреляны и можно было бабахать хоть в полной темноте! Тут степи… одна балка похожа на другую, сам черт потеряется! А русские просто сидят в ямах и воронках, куда же стрелять?

Идя по темной улице, я продолжал напряженно думать. «Хорьх» к передовой не пройдет. А танк… Водить его я могу. Правда, не этот, ну да все они на один лад. Современные танки вообще без проблем, в тридцатьчетверке в Алабино за рычагами сидел. Правда, она куда как труднее в управлении, чем современные машины. Но я пока не жалуюсь на слабость, так что выдюжу. Ну, хорошо. Допустим, что танк я угоню. Что дальше? Своим ходом переть в направлении передовой? Не катит. Да и где она, кстати говоря, известно только приблизительно. Стало быть, идем в общей колонне и не хамим. Опять же — если все сумею сделать как надо. А гауптмана куда? В танк, куда ж еще?

В колонне… в колонне… не так все просто! Перед выходом лейтенант соберет экипажи на инструктаж. Как минимум — построит их перед отправкой. И что — я буду один в нескольких лицах разыгрывать представление? Бред. Так не выйдет, немцы кто угодно, только не дураки и не слепые. А как выйдет? А вот так… Развернувшись, я зашагал к танкам…

Рыча моторами, танки вытягивались вдоль узкой улицы. Колонна неторопливо выползала из деревни.

Перед заглохшим танком стоял разъяренный лейтенант и вовсю распекал моих вчерашних собутыль… софляжечников. Закончив свой монолог, он плюнул на землю и поспешил к ожидавшему его бронетранспортеру.

Взъерошенные танкисты потянулись к своей машине.

— Что случилось, камрад? Твоя лошадка не наелась овса досыта?

Похмельный немец обернулся, собираясь ответить нахалу. Но, увидев меня, слегка остыл.

Развел руками.

— Черт его знает, что тут стряслось?! Такое впечатление, что вся проводка умерла одномоментно!

Ну, положим, не умерла… Всего лишь замыкание…

— Хм… Ну… я тоже водитель… Может быть, подумаем вместе? Посмотрим?

— Это же танк!

— Я и трактором управлять умею. Полагаешь, что это настолько разные вещи?

— А не боишься выпачкать мундир?

— Неужели у вас нет запасного комбинезона?

— Ну, этого добра найдем!

Вот уже полчаса мы копаемся внутри танка. Попутно я выясняю некоторые особенности вождения данной машины. Как я и ожидал, это не тридцатьчетверка, хотя что–то общее есть.

— Ну что, Хайни, можно сказать, что вам повезло!

— Это еще почему?

— На передовую вы сегодня не попадете.

— Ага! Лейтенант пообещал нам штрафную роту, если не поспеем вовремя. «Хоть на руках катите свой гроб!» — так прямо и сказал! Но к началу атаки мы должны быть в точке сбора!

— Так как ее найти?

— У Гельмута на карте есть обозначение… Но это все пустые разговоры, если двигатель не заведется… сам понимаешь… неприятностей будет выше головы.

— Плохо… — моя рука забралась за жгут проводов. Где–то здесь… ага!

— Ну–ка, попробуй.

— С чего это?

Вместо ответа я показал ему гнутый гвоздь.

— Как ты полагаешь, откуда я это взял?

— Черт!

Немец полез к рычагам. Танк задрожал, выплюнул из выхлопной трубы облако дыма и заревел похмельным мамонтом.

— Отлично!

Немец восторженно стукнул кулаком по приборной панели.

— Заработало! Спасибо, камрад, с меня шнапс! Побегу к ребятам, они…

— Не торопись! Этот гвоздь — он же не сам по себе сюда пришел, ведь так?

— Ну… может быть… и что?

— Сделай–ка пару кругов на танке. Мало ли… надеюсь, у него не отвалится при этом что–то важное?

— А ты прав! Давай, садись–ка рядом!

Так, посмотрим, как он с ним справляется. Ага… вот как… в принципе не очень и сложно. По прямой я его всяко проведу, вот в повороты вписываться уже сложнее будет… ну, в конечном итоге, это все–таки танк, а не легковушка. Чай, крылья не помну.

Завершив второй круг, танк остановился около дома.

— Ну вот, а ты сомневался! Все цело.

— Да, вижу. Слава богу, что у неведомых негодяев не хватило ума отвинтить вам гусеницу.

— А ты шутник, старина! Ладно, пора тебе переодеваться, а нам собираться в дорогу. Как раз и двигатель прогрелся, так что поедем быстро. Даже и в точке сбора будем вовремя.

Продолжая разговаривать, мы выбрались из танка и пошли в дом. Внутри нас ожидал теплый прием, остальные члены экипажа похлопали меня по плечу и выразили свою горячую благодарность.

После чего начали перетаскивать свои немногочисленные пожитки в танк. Я выразил свое желание оказать помощь, которое было встречено с одобрением. Подхватив какой–то мешок, я поволок его к выходу. К сожалению, мешок оказался слишком громоздким и сильно ограничивал мне обзор. Пришлось вытащить нож и прощупывать им себе дорогу. Кто ж был виноват в том, что на моем пути оказался незадачливый механик–водитель? А ты не стой на дороге в темных сенях… Уронив от огорчения свою ношу, я обернулся назад, чтобы встретить еще одного члена экипажа. Увы, и для него огорчение оказалось слишком сильным… Да и не только для него…

Перетаскав мертвых немцев на чердак, я рассмотрел повнимательнее трофейную карту. Какие–то значки… обозначения частей? Может быть… А вот и точка сбора, к ней карандашом проложен маршрут. Ага, вот и передовая. Не очень точно нарисовано, но и то — божий дар! Всего тридцать километров, надо спешить.

Подогнав танк к дому, я принялся в темпе перетаскивать свои вещи внутрь стального мамонта. Спешил и, естественно, за это поплатился. Какой–то неведомой железякой я умудрился сорвать каблук на сапоге. И тут же охромел на правую ногу. Вот ведь незадача, правильно говорили древние — торопись медленно! Хотя… Дохромав до машины, я вытащил из багажника трофейные сапоги, взятые мною еще в управе. Покрой у них был явно не немецкий, да и голенища выше, чем это было у них принято. Так что с формой они слишком контрастировали. Вот и лежали до лучшего часа в багажнике. А в танке можно, кто там мои ноги разглядит? Присев на лавочку, переобулся. Хм… а подошва у них странная. Рифленая, наподобие наших вибрам. Странно, разве в это время такие делали? Да и голенища у них… такое впечатление, что это не просто кожа. Ладно, хрен с ними, потом более внимательно посмотрим.