Вон и Серов лично вчера звонил по защищённой линии, попенял, что не попросил помощи у своих. Небось, влетело ему от начальства. Ну да я ему популярно объяснил, что мне с ребятами от мафии работать сподручнее, они как бы всегда под рукой, и нет опасности засветить свои контакты с советской разведкой.
Что касается Лански, тот даже и не выразил особой радости, что я вернул ему деньги. Большее удовлетворение на его лице проявилось, когда я сказал, что выплатил всем парням по десять штук зелёных, а пострадавший Захария получил сверху ещё десять тысяч и оплату услуг лучшего пластического хирурга в Лос-Анджелесе.
Когда всё немного устаканилось, я рванул в Нью-Йорк, а оттуда с подарками в станицу Наумовскую, к Варе и Соне. Атаман, благо хата приличная, поселил их у себя. Жену я обнаружил ни много ни мало стирающей в корыте бельё, а дочку — играющей во дворе с двумя девчонками примерно своего возраста. По внешнему виду моих точно нельзя было отличить от местных. Это не только конспирация, но и удобство. А вообще в платке, с завязанными вокруг шеи концами, в холщовой рубахе и поверх неё в приталенном сарафане-сукмане Варя смотрелась весьма и весьма.
Фёдор был тут как тут, тоже одет по местным обычаям.
— Ефим!
Жена и дочь с радостными криками наперегонки бросились ко мне.
— Фима, это правда, что наших похитителей поймали? — первым делом спросила Варя.
— Ага, ребята из ФБР сработали, — соврал я не моргнув глазом. — Они уже допрашивают этого Сальвадо, а его ближайшие подельники отошли в мир иной. Ещё и деньги удалось вернуть… Вы-то как здесь?
Чувствовали себя мои родные в станице очень даже неплохо. Соня сразу обзавелась подругами-ровесницами, с которыми носилась бы по всей станице, если бы не требование Фёдора к членам моей семьи постоянно находиться в поле его зрения или его младшего брата Демида, который был также откомандирован из Вегаса. Варя наслаждалась местными пейзажами, напоминавшими ей о далёкой родине. Даже ручная стирка с помощью стиральной доски её не выбила из колеи, хотя дома она давно уже пользовалась стиральной машиной.
Не успели мы наобниматься, как на крыльце появилась Ефросинья Сергеевна, а следом, с улыбкой подкручивая ус, вышел и сам атаман Науменко.
— Целы, целы твои жинка с дочкой, — подмигнул мне Василий Антонович. — Мы тут бдим за ними денно и нощно. — Подошёл и заключил меня в свои медвежьи объятия. Крепок чертяка, а ведь ему уже за шестьдесят, да и ростом вроде не богатырь.
Все были званы в хату, где хозяйка принялась выставлять на стол нехитрую, но аппетитную снедь. Варя, судя по всему, неплохо здесь освоившаяся, ей помогала, а Софа снова умчалась к подружкам…
— Хорошо здесь, — улыбалась, прижавшись ко мне, Варюха полчаса спустя, когда мы сидели с ней на заднем дворе под раскидистой яблоней, — словно у бабки в деревне себя почувствовала, детство вспомнила. Разве что по тебе скучала, переживала.
— А я по вас с Сонькой. Очень хочется забрать вас в Вегас, но на всякий случай поживите пока ещё здесь. Пойми, это для вашей с Соней безопасности.
— Всё я понимаю, Фима, — вздохнула Варя. — Потерпим, тем более здесь вовсе не так плохо, как я себе представляла, даже наоборот. А ты там себя береги. Будешь беречь?
— Буду! — пообещал я, прижав правую ладонь к сердцу, улыбнулся и чмокнул жену в нос. — Кстати, у тебя кровать здесь большая?
…В станице я пробыл пару дней и засобирался обратно. Стетсону многое можно было доверить, но не всё, поэтому утром 3 мая я переступил порог своего офиса в отеле Grand Palace в сопровождении своего помощника. Предложив ему выпить, я сказал:
— Саймон, раз уж у меня на руках осталась пара миллионов, заимствованная как бы на строительство нового отеля, почему бы нам не пустить их в дело? Grand Palace обошёлся мне примерно в такую же сумму, думаю, этих денег хватит на отель Glory.
— Неплохое название, — кивнул Стетсон. — Сами придумали?
— Ага, — кивнул я, надеясь, что отелей с таким названием ещё не существует. — Хочу вообще сделать сеть отелей класса люкс, и наш Glory станет первой ласточкой.
— Тогда, боюсь, в два миллиона мы не уложимся.
— Лиха беда начало, — сказал я на русском, — как говорили мои предки. — И снова перешёл на английский: — Пока начнём строить, а потом у меня пойдут средства от кинокомпании, не говоря уже о регулярных прибылях с газет, радио и телевидения.
— И не говоря о вашей фабрике, — поддакнул Стетсон. — Кстати, куклы и музыкальные инструменты тоже приносят доход.
— Правильно мыслишь, Саймон, — хлопнул я его по плечу. — Поэтому на тебя сейчас возлагается обязанность найти приличного архитектора, который стоит своих денег. Пусть набросает сразу несколько эскизов, я не хочу, чтобы все отели были на одно лицо. Когда выберу эскиз для отеля в Вегасе, будем думать о смете и договорах с подрядчиками. Так что действуй, а я пока отправлюсь в советское консульство.
— Зачем? — напрягся Стетсон.
— Хочу пригласить на стажировку студентов кинематографического института из Москвы. Как-никак Россия — моя родина, русские и американцы вместе сражались против фашистов, и я хочу помочь им поднять свой кинематограф.
— Может, стоит проконсультироваться с мистером Гувером?
— Брось, Саймон, если я из-за каждой мелочи начну консультироваться с директором ФБР, у него ни на что другое просто не останется времени. В конце концов, я — хозяин этой киностудии и мне решать, кого приглашать на ней работать или учиться. Давай, ищи архитектора, не откладывая на завтра то, что можно сделать сегодня…
Ближайшее консульство СССР располагалось в Сан-Франциско по адресу 2563 Divisadero Street, куда я и отправился рано утром на своём лимузине. Заодно и в Лос-Анджелес заскочу, загляну на киностудию.
Меня принял лично консул, который, выслушав мою просьбу, задумчиво побарабанил пальцами по столу.
— Идея мне нравится, — сказал он, — но сам я принимать такие решения не могу. Мне нужно связаться с нашим атташе по культуре.
— Я не тороплю, делайте, что должно. Только предупредите вашего атташе: никаких блатных. Пусть отбирают лишь самых талантливых студентов, кто действительно заслуживает стажировки на одной из лучших киностудий мира.
Тут я, может, немного и загнул, но почему-то меня не покидала уверенность, что так оно и будет. Дайте мне десять лет — и студия Barbara Films нагнёт всех конкурентов. Если только они не устроят нам поджог или покушение на мою персону.
Насчёт первого я подсуетился, обеспечив каждый павильон новейшей системой пожаротушения и не поскупившись на охрану. А что касается меня… По-моему, обзаводиться кучей бодигардов глупо и неудобно, да и лишние расходы. Я сам себе лучший телохранитель, какой бы дешёвой бравадой это ни отдавало.
Оставив консулу свои координаты, я рванул в Город ангелов. На студии процесс шёл согласно графику — «Тутси» и «Молчание ягнят» были готовы для предпремьерного показа в «Китайском театре Груамана». Для комедии я назначил предварительную дату — 10 июня, для триллера — 21 июня. Подтянем критиков, прокатчиков и прочих людей, кто в теме. Выходила на финишную прямую и лента «Спасти рядового Райана», думаю, в июле и эту картину предъявим зрителю.
В Вегасе я был на следующий день ближе к вечеру после почти четырёх часов езды на своей машине. Напротив дома обнаружил стоящий «Ягуар XK 120» с открытым кузовом. Эту тачку я видел недавно в одном из глянцевых изданий, посвящённых автомобилям, кажется, там указывалось, что пока планируется выпустить всего 240 экземпляров дорогущего спорткара. И вот один из обладателей этого чуда прибыл в мои владения, а за рулём… не кто иной, как оскароносный Кларк Гейбл! А в руке у него початая бутылка виски, которую он, увидев меня, отшвырнул на обочину и довольно резво выбрался из машины. Двигался он весьма уверенно, наверное, выдул бухло не в один присест.
Я тоже вышел из машины, предчувствуя нехорошее. И предчувствие меня не подвело. Не тормозя, Кларк на ходу замахнулся и двинул мне по физиономии. Вернее, намеревался двинуть, мне хватило незаметного движения, чтобы его кулак просвистел в миллиметре от моего подбородка. Не дав сопернику ещё одну попытку, я резко двинул ему по печени, отчего Гейбл с оханьем скрючился пополам.
