В этот момент в комнату вошла Гермиона — и замерла, услышав последн6ее предложение.

— Перенеси меня обратно в Лондон, — сказал он ей, — дело раскрыто.

— Подожди, — подняла руку Гермиона, — я не до конца понимаю, в чем дело.

— И что в контракте?

— Люди невнимательны, — заметил в голове у Шерлока Майкрофт.

— Контракт, — произнес Шерлок. — По контакту, мистер Паркинсон получает право управлять всеми делами Малфоев, пока вы не выйдете на свободу. А если этого не произойдет или если вы умрете, большую часть бизнеса получит мисс Паркинсон, как ваша невеста. Это была вынужденная мера — без ее приданого ваша мать не сумела бы сохранить капитал.

— И вы думаете, — медленно сказал Малфой, — что Паркинсон убил ее?

— Да. Потому что ему было не выгодно, чтобы вы вышли на свободу.

— Шерлок, это бездоказательно, — сказала Гермиона. — Нельзя просто так обвинить человека в убийстве.

Шерлок подошел к трюмо и указал на флакончики с зельями:

— Здесь, — пояснил он, — видны отпечатки троих человек. Вашей матери — их больше всего; изготовителя — они тусклые и почти неразличимые; и еще одного, судя по размеры пальцев — мужчины. Кто стал бы трогать флаконы с косметикой? Ваши слуги? Но они не оставляют отпечатков, я проверил. Ваш отец? Нет, зелью от головной боли не больше месяца — оно новое. Ее любовник? Она пока не завела его. Тот, кто трогал их, и есть убийца. Он нашел снотворное и добавил в него ядовитый компонент.

— Почему именно Паркинсон?

— Потому что ему выгодно, — произнес Малфой и добавил: — и потому что он хороший зельевар. Вы правы, мистер Холмс. И я добьюсь его ареста и допроса с Веритасерумом.

— Что ты будешь делать? — спросила Гермиона. Малфой сложил руки на груди и сказал:

— Доказывать свою невиновность и сажать Паркинсона. Тем более, что теперь мне многое становится ясно и относительно моего ареста. Но мне нужно…

Шерлок спохватился и вытащил из кармана волшебную палочку, протянул ее владельцу. Малфой схватил свой инструмент, спрятал в карман мантии и сказал официальным тоном:

— Благодарю вас за помощь, мистер Холмс, я у вас в долгу.

— Будете, когда получите амнистию, — сказал Шерлок и взял Гермиону за руку, — верни меня в Лондон, вы сможете пообщаться позже.

Гермиона закатила глаза, произнесла:

— Пока, Малфой, — и аппарировала обратно в квартиру Шерлока.

Он довольно улыбнулся и упал на кровать — было уже почти двенадцать ночи, день выдался насыщенным.

— Как ты смог это разгадать? — спросила Гермиона, садясь рядом, на краешек.

— Это было просто, — подавив зевок, сказал он. — Сложнее всего было догадаться о приданом. Но это был единственный источник финансирования, который она могла привлечь.

— А почему не заем?

— Из-за бумаг. Она просила о займе, но получила отказ — у нее на столе лежало письмо из банка.

Гермиона кивнула и замолчала, а Шерлок закрыл глаза — он, пожалуй, немного устал, но спать все-таки предпочел бы в Кембридже. Он решил, что полежит пару минут, а потом…

Когда он открыл глаза, было уже утро. Гермиона ушла — судя по всему, еще вчера. Шерлок поднялся и, как мог, привел себя в порядок — здесь не было ни чистой одежды, ни зубной щетки, ни даже расчески. Даже кофе не было — банка закончилась неделю назад.

На улице было свежо — туман рассеялся, лужи подсохли. Шерлок сунул руки в карман пальто — и замер. Медленно повернулся и сказал:

— Не ожидал тебя здесь увидеть.

Из тени дома появился Майкрофт — похудевший на три-четыре фунта, в пиджаке и с черным зонтом-тростью в руках.

— Что меня выдало? — спросил он.

— Витрина напротив, — ответил Шерлок.

Майкрофт поджал губы и предложил:

— Выпьем кофе?

— Откуда такое дружелюбие? — поинтересовался Шерлок, но все-таки последовал за братом к ближайшему кафе.

Майкрофт заказал себе латте и круассан, Шерлок ограничился двойным эспрессо, понадеявшись, что крепкий кофе поможет ему проснуться.

Когда официантка принесла заказ и отошла в сторону, Майкрофт положил ладони на стол и спросил:

— Как проходит учеба?

По лицу Майкрофта было видно, что этот вопрос его не интересует, и задал он его только для приличия.

— Говори по делу. Что я опять натворил?

— Рад, что я сумел привить тебе самокритичность. Мне нужен пистолет, Шерлок. Принят закон о запрете на хранение оружия.

— И ты хочешь, чтобы я его тебе достал? — с деланным удивлением уточнил Шерлок. Он, конечно, понимал, о каком пистолете идет речь, но отдавать его не хотел.

— Я хочу получить свой пистолет, который ты украл у меня, Шерлок.

— Ты запамятовал, Майкрофт, — улыбнулся Шерлок, — ты потерял его. Даже мама так решила.

— Мама всегда была… излишне мягкой по отношению к тебе. На меня твой невинный взгляд не действует. Отдай мне пистолет.

— У меня его нет, — ответил Шерлок, на всякий случай отгораживаясь от брата окклюментным щитом.

Майкрофт прожевал кусочек круассана, вытер пальцы о салфетку и наклонился к Шерлоку через стол.

— Он у тебя с собой. И ты мне его отдашь, или мне придется заинтересоваться способностями Гермионы Грейнджер. Она нашла тебя в Лондоне, дорогой брат, причем на поиски и дорогу из Суссекса и обратно у нее ушло четыре часа. Едва ли у нее есть личный вертолет, не так ли? Так каким образом она все успела?

Шерлок почувствовал, как слюна стала вязкой. Майкрофт слишком наблюдателен, черт бы его побрал. Иди речь о ком-то еще, он не переживал бы, но подставлять под удар Гермиону было… низко? Да, пожалуй, низко. Он сунул руку во внутренний карман, вытащил пистолет и протянул брату, потом одним глотком допил кофе и встал из-за стола.

— Спасибо, дорогой братец, — улыбнулся Мафкрофт. — Хочешь, подброшу тебя до университета?

— Спасибо, дорогой брат, — ответил Шерлок, — но я доберусь сам.

Он вышел на улицу вне себя от ярости. Он просто ненавидел Майкрофта в эту минуту.

Не оборачиваясь, он шагал по улице в сторону ближайшей станции подземки, борясь с желанием разбить что-нибудь. Его трясло от злости. Он остановился, чтобы прикурить сигарету — в надежде, что никотин поможет расслабиться, — и неожиданно услышал за спиной шаги. А потом в глазах потемнело — что-то тяжелое обрушилось ему на затылок с неприятным треском. Он пошатнулся, хотел было что-то сказать, но не смог. В ушах зашумело, земля стала стремительно приближаться, и Шерлок потерял сознание.

Гермиона расслабленно вздохнула, убрала с лица выбившуюся из хвоста прядь волос и с наслаждением сделала глоток шоколада. Последняя неделя оказалась безумной.

Сначала участие в расследовании убийства Нарциссы Малфой (не слишком-то большое, как и всегда с Шерлоком), потом — выступление в Визенгамоте, где ей нужно было дать дополнительные показания по делу Драко Малфоя. И в довершении всего, возникла еще одна проблема, которая звалась Роном. Он молчал два месяца, а теперь начал забрасывать ее письмами и пытаться подкараулить на улице. Она малодушно избегала общения — ей все еще было стыдно смотреть в глаза бывшему парню и лучшему другу. Наконец, он все-таки добился своего и поймал ее на выходе из Министерства, после повторного слушанья по делу Малфоя.

Он тоже давал показания, причем выступал раньше Гермионы, поэтому ему ничего не стоило дождаться ее в атриуме. На глазах у множества волшебников, следивших за ними во все глаза (как же, встреча героев войны!), она не могла убежать, поэтому, скрепя сердце, согласилась выпить кофе.

Рон молчал долгое время — пока они выбирали кафе, пока занимали столик, пока делали заказ, и потом еще несколько минут. В конце концов, Гермиона не выдержала и заговорила первой.

— Ты сильно на меня зол? — спросила она.

Рон вздохнул и ответил:

— Я не злюсь. Я просто не понимаю, в чем дело, Гермиона. У нас все было хорошо, а потом ты просто объявила, что хочешь остаться друзьями, а теперь прячешься от меня. Джи… — он осекся, потом покраснел, поняв, что проговорился, и закончил: — Джинни посоветовала мне поговорить с тобой. Точнее, Гарри посоветовал мне поговорить с Джинни, а уже она…