— Были уточнения?

— Да. Наблюдать и не вмешиваться в судьбу этой обезьянки напрямую. Он не должен знать, что мы рядом. А при малейшем подозрении в крамоле — смерть.

— Слушаюсь, ваше величество и повинуюсь. Я распоряжусь.

— Я и не сомневалась в этом, Алакаст. А теперь оставь меня. Я желаю остаться в одиночестве.

— Как пожелаете…

Несколькими главами ранее… — Максим?! — Над мужчиной склонилась взволнованная Леми. — Ты наконец-то пришел в себя?! Сержант!

***

— Как далеко мы ушли от Миридана? — Максим сидел у костра укутанный в шерстяной плед и грел руки.

— Вот, держи, — Кристиан присел рядом и передал ему деревянную чашку с горячим травяным чаем.

— Спасибо, — мужчина с удовольствием пригубил горячий напиток. Приятное тепло волнами разошлось по всему телу. — Так сколько?

— После того как ты потерял сознание, твари скверны гнали нас больше сотни миль. Мы уходили на север, — взял слово Беверик. — Было не просто, да еще этот Титан, чтоб его…, - сержант обвел вокруг себя рукой, указывая на снег. — В этом году он вошел в эти земли раньше обычного. Нам пришлось в очередной раз менять направление и вновь пытаться прорываться на запад.

— Нам ли знать, что такое обычно, а что нет? — Философски заметил Тан, сидя на подстилке под одним из деревьев, немного в стороне от костра. — Мы в этом мире всего пятнадцать лет…

— Эльфы говорили…, - неуверенно встряла Леми.

— Ну, эльфы, это такое дело… Скажи мне лучше Максим, вот что, — Тан поднялся на ноги и, как и все, подошел к костру. — Что это за татуировка появилось у тебя на руке? Да еще и тот яркий свет, что предшествовал этому. Не припомню, чтобы что-то подобное было на тебе, когда мы собирали твоё еле живое тело в дорогу.

— Тебе этого знать не обязательно.

— Ты так думаешь?

— Тан! — Подал голос Беверик. — Помни, с кем разговариваешь. Уймись!

Максим скользнул удивленным взглядом по здоровяку, но промолчал.

— Но как же это так, сержант?! — Вскинулся от возмущения Тан. — Мы все видели, как что-то вырванное из груди той твари проникло в его тело! И нам просто закрыть на это глаза? А если он заражен? А если он доселе неизвестная тварь Роя и как только мы утратим бдительность он свернет нам шеи?! Я, как и все с очень большим уважением отношусь к рыцарям ордена Памяти. Они проливали за нас кровь, когда мы скулили как щенки и прятались по всем щелям словно тараканы, но как можно закрывать на подобное глаза?!

У костра повисло тягостное молчание. Слышно было лишь, как падает снег и трещат в огне дрова. Максим поднял голову и наткнулся на тяжелый взгляд Беверика. Он окинул взглядом остальных. Все выжидающе смотрели на него. Хмыкнув, он спросил:

— Значит того, что я остался спасать ваши жизни в одиночку, вам недостаточно?

Одно из поленьев в костре вдруг резко треснуло, выбрасывая во все стороны целый сноп искр и Тан, как самый близкий к огню испуганно отпрянул. Все предпочли не обращать на это внимание. Кажется, одному лишь Максиму показалась странным такая пугливость закалённого в битвах воина.

— Мы вернулись за тобой, — парировал Беверик. — И один из нас даже погиб, сражаясь плечом к плечу рядом с тобой. А потом мы тащили твое еле живое тело на себе несколько недель. Не оскорбляй нас подобными словами. Мы тебе ничего не должны.

— Ты прав, я погорячился, — тут же признал свою ошибку Максим. — Но раз уж вы так сильно хотите знать чужие тайны, то должны будете принести мне клятву крови. Или можете прямо сейчас обезглавить меня.

Тан после этих слов заметно напрягся и положил ладонь на рукоять меча. Леми молча поднялась и медленно отступила от товарищей подальше от костра, чтобы обеспечить себе как можно больше места для стрельбы.

— Успокойтесь, — небрежно бросил Беверик своим людям. — Мы не будем его убивать.

— Твои люди хорошо выучены, — оценил произошедшее Максим. — Несмотря на возможные симпатии ко мне, возникшие за время нашего знакомства, они были готовы убить меня. Это дорогого стоит.

— Ты ошибся, рыцарь, — продолжил сержант. Максим удивленно приподнял бровь. — Ошибся, предположив, что мы захотим убить тебя.

В очередной раз на лесной просеке стал слышен лишь звук падающего снега. Все выжидающе уставились на Максима, ожидая его реакции. А она себя долго ждать не заставила. Мужчина громко рассмеялся, хватаясь за живот и заваливаясь спиной назад. Он громко хохотал не дольше минуты, а затем, вытирая одной рукой выступившие слезы, второй потянулся к Кристиану.

— Помоги мне подняться, пожалуйста.

— Да, конечно…

Словно удав, Максим крепко сжал ладонь мечника и вывернув её, взглянул на ногти мужчины. Чёрт. Не может быть. С ними было всё в порядке… Да они были отросшими, грязными, но на них не было мутно зелёных колец, свидетельствующих о заражении скверной. Максим разочарованно отпустил руку Кристиана и взглянул на него, собираясь объяснится, вот только над ним стоял уже не Кристиан. Плоть человеческого лица словно разогретая восковая маска, медленно сползала с лица мечника, оголяя изуродованные гноем и мутациями мягкие ткани и мышцы. Два желтых глаза с ненавистью сверлили Максима пугающим взглядом.

Спущенная тетива посреди тишины леса, прозвучал словно выстрел пистолета в закрытом помещении, в мгновение ока снимая ситуацию с замедленного воспроизведения и ускоряя события до предела!

На одних лишь инстинктах, Максим резко отстранился назад, одновременно с этим отталкивая от себя мечника и с неким философским спокойствием смотрел на то, как стрела пролетает всего в нескольких миллиметрах от носа.

Перекатом уйдя назад, он встал на ноги и открыв свои энергетические каналы, принял хлынувшую в себя стихию первозданного эфира.

— Ак-та! — Изогнутое и переломанное тело Кристиана откинуло далеко назад. С громким хрустом ударившись о ствол толстого дерева, он без чувств повалился на землю.

Свистящий звук рассекаемого мечом воздуха раздался откуда-то справа и Максим вновь увернулся, совершив кувырок вперед и выхватив лежащий на вещах у костра меч. Со жгучей ненавистью в глазах он взглянул на выродков скверны и приготовился к бою. Бывшие Тан, Беверик и Леми молча окружали его по сторонам, пытаясь взять в кольцо, но Максим даже не пытался им в этом помешать.

Внезапное чувство ярости, слишком сильное даже для такой ситуации затмило Максиму разум. Обида на себя, на весь несправедливый мир вокруг. Обида на погибших друзей и товарищей. Его оставили одного в этом жестоком и смертельно опасном мире. Даже его учитель, который однажды спас его, умер от руки своего же ученика… Все, кто находиться рядом с ним рано или поздно умирают. Что он совершил в жизни столь ужасного, что судьба столь немилосердна к нему?

Блеск сумасшествия на мгновение проскользнул в глазах Максима, и он грустно улыбнулся, откинув от себя меч. Максим выпрямился и прикрыл глаза, излучая всем своим видом полную покорность открывшейся судьбе.

Мутанты неуверенно замерли, пытаясь понять подвох ситуации. Но так ни к чему и не придя, вновь направились к мужчине заходя по сторонам, абсолютно не подозревая, что внешнее спокойствие Максима никак не соответствует той буре эмоций и эфира, что свирепствовала в нём.

Когда-то давным-давно у Максима был учитель. Максим не знал его имени. Не знал его возраста. Он даже не знал его лица. Он знал лишь то, что был жив благодаря нему. А значит был предан. В тот день он отрёкся от войны. Отрекся от друзей… И посветил всего себя изучению тайнам манипуляции эфиром, которыми так щедро делился с ним обретенный учитель. И не было границ в методах познания эфира, кроме одной. Эмоции. Эмоции губили всё. Обращаясь к эфиру, следовало мыслить головой, а не сердцем. Однажды нарушив это правило, Максим убил своего учителя и дал силы на рождение своей ненавистной второй сущности. Он усвоил урок. Но сейчас… Усталость и гнев плохие советчики.

— Ненавижу!!! — Вдруг громко взревел мужчина и его тело растворилось в вспышке яркого света, которая словно взрывная волна от атомного взрыва превращала все и вся на своем пути в горстку пепла. Волна безудержной энергии распространялась во все стороны с неимоверной скоростью и поглощала в себя всё, что попадалось на её пути: деревья, кусты, камни, землю, снег, птиц, насекомых и прочую флору, и фауну. Поглощала и перерабатывала в энергию подпитывая себя и кое-кого еще…