Наша встреча, как в дурацком кино, когда герои действуют точно дебилы. Только в фильме они обязательно заканчивают сцену в постели, а не на коврике возле двери. А если и остаются в одиночестве, то с сигаретой и бутылкой вина.

- Только алкоголя мне ещё не хватало, - я все-таки поднимаюсь, иду на кухню и наливаю себе стакан холодной воды, осушая его в три глотка. В животе совсем пусто, - не худо бы поесть, пока не обострился гастрит, но аппетита никакого.

Когда я собиралась встретится с Ильёй, наш разговор представлялся мне совсем другим.

Теперь надо думать о том, что я пообещала Поддубному: найти парня, который написал заявление, и уговорить его забрать. Как его звали? Алексей? Александр?

В упор не помню. И хороша я буду, когда заявлюсь после случившегося с подобной просьбой. В лучшем случае, меня пошлют далеко и надолго, а потом худшее я и говорить не хочу.

- Что делать, что делать,  – я прячу лицо в ладонях и нервно смеюсь, - что ещё остаётся?

Достаю телефон и пишу Илье в «телеграмме»: «Мне нужны его данные».

Догадается, не дурак же.

Ответ прилетает следом :

«Влади, давай сама».

- Ну ты и скотина, - возмущаюсь, быстро тарабаня дальше:

«Намеренно удлиняешь время нашей совместной работы?»

Илья строчит ответ, я кусаю губы, а потом хмыкаю, когда он тут же присылает нужные данные, включая номер телефона.

«Смальков Александр Сергеевич», - читаю в сообщении. Понятия не имею, о чем мы будем с ним говорить, но звоню ему.

- Александр? – обхожусь без отчества и сразу перехожу к делу, - я звоню Вам по поводу заявления на Илью Поддубного.

- И что хотите сказать? – ехидно интересуется Смальков.

- У меня к Вам предложение, но это не телефонный разговор.

- Взятку пытается мне пропихнуть?

- Не понимаю, о чем речь, - стараюсь говорить холодно, - когда Вам удобно встретится?

- В суде, - хмыкает мой тезка.

Черт его бы побрал!

- Давайте попробуем по-другому, - главное стоять на своем, - ты приставал ко мне в клубе, а потом появился Илья.

- Что значит – приставал? – возмущается Смальков, - я знакомился с девушкой!

- Против ее воли. Мне удобно через час, или хочешь в суде?

- Давай, говори, куда подъехать.

Наученная горьким опытом, я выбираю людное место, а ещё решаюсь заручится поддержкой и идти на встречу не одной.

Митя отвечает сразу, едва раздаются гудки:

- Привет, Саня.

- Здравствуй, Мить. Очень занят?

- Для тебя – всегда свободен, - смеётся он, - а что нужно?

Просить его о мужской помощи как-то неловко, но в конце концов, мы не просто друзья, но в какой-то мере и родственники. И только благодаря этому мы продолжаем общаться, -  остальным мужчинам с появлением Кирилла места не нашлось.

А теперь я пытаюсь разрулить проблемы Поддубного, чтобы он помог мне найти любовницу мужа, привлекая к делу его сына.

Может, другие люди живут проще, и только я себе выдумываю проблемы там, где их нет?

Не знаю.

По дороге к центру я подбираю Самойлова – младшего, расплывчато объясняя ему цель нашей встречи:

- Меня ждёт один не очень приятный тип, и если он вдруг начнет распускать руки или странно вести себя, засними это на видео.

- Саня, - пугается Митька, - ты чего задумала? Кто это?

- Не переживай, ничего страшного. Просто знакомый, и я опасаюсь, что он может себя вести не совсем адекватно.

- А я буду адекватным, если вместо того, чтобы тебя защищать, начну снимать на видео?

- А вот этим и поможешь, - перебиваю, показывая, что тема себя исчерпала.

Мы встречаемся с Александром на площади возле поющих фонтанов. В этот час здесь многолюдно, дети носятся, ошалелые после дневной, изнуряющей жары, а все свободные скамейки уже заняты. Митя растворяется в толпе, чтобы не привлекать лишнего внимания, а я  устраиваюсь прямо на траве, разглядывая, как играет подсветка с водой в такт музыке. Сизые летние сумерки густеют, и только разноцветные лучи над площадью создают ощущение веселья.

Минут через пять рядом останавливается забавный щенок лабрадора, кувыркающийся то и дело в бок.

Он принюхивается, ровняясь со мной, а я протягиваю ладонь вперёд, чтобы малыш мог ее обнюхать. Но пёс неожиданно лижет меня, и я хохочу, пока хозяин не оттаскивает за поводок собаку.

- Весело проводишь время, - рядом опускается Смальков, а я с трудом опознают в нем парня из клуба. Во-первых, выпитое и атмосфера меняют людей до неузнаваемости, а, во-вторых, на его лице красуются синяки и лейкопластыри.

- Не хило он тебя отделал, - такое не стоит говорить избитым мужчинам, и я вижу это по недовольному выражению лица Александра.

- А ты в жизни ещё симпатичнее, чем мне запомнилось.

- Я вижу, у тебя есть ещё неразукрашенные участки на фасаде, могу добавить, - хоть и не хочется ему хамить, а вынуждает.

- Начинается. Пожалуй, говорит нам не о чем, я пошел, - Смальков и вправду поднимается, а я чертыхаюсь, вскакивая следом:

- Ладно, давай временное перемирие, - он молчит, но не уходит, поэтому я продолжаю, - я хочу, чтобы ты забрал заявление на Поддубного.

- С какого перепугу?

- Во-первых, ты начал приставать ко мне первый…

- Стоп! – он вскидывает руки, отступая на шаг, когда между нами с криком пробегает компания детишек, - я ни сделал ровным счётом ничего такого, за что можно избить человека.

Я складываю руки на груди, терпеливо сдерживаясь, чтобы не ответить ему.

- Решим вопрос миром.

- А ты ему кто? Он твой парень?

- У меня нет парня! – выходит немного резче, чем планировалось, и это раздражает. Смальков поправляет рукава короткой рубашки, не глядя в мою сторону, трет переносицу, на которой красуется пластырь. – Пятьдесят тысяч устроит, чтобы забыть о своих увечьях?

Молчит.

- Семьдесят?

Касается синяка под глазом, болезненно морщась.

- Сто или я пошла домой, а тебя его адвокаты сами привлекут у ответственности, а я подтвержу, что ты провокатор и первый ко мне лез.

Мужчина встречается, наконец, со мной глазами, набирает полные лёгкие воздуха, но не говорит того, что собирался. Я вижу, как сдувается грудь, поникают плечи, - не хватило храбрости послать меня с деньгами на хрен. Больше я не предлагаю, сумма вполне неплохая. Надеялся, что слупит с Поддубного больше? Держи карман шире.

- Ненавижу таких людей, у которых все вопросы решаются бабками, - выпаливает, - но я согласен на ваши условия.

- Вот и отлично, - говорю ему, - как только уладишь вопрос, я переведу тебе деньги.

- Так не пойдет, - тут же вскидывается он, а я злюсь:

- Так, ладно, завтра вместе идём с тобой в прокуратур, следственный – где ты там писал его? – и при мне забираешь. Как выходим, переведу тебе бабки на карту. Идёт?

- Идёт. Созвонился с утра, я скажу, откуда меня забрать.

Киваю и ухожу, не прощаясь. Ищу глазами Митю, ощущая осадок после разговора, но он ещё не закончился.

- Эй, - кричит Смальков, - а парню своему скажи, что он урод. И в следующий раз я набью ему рожу.

- Он не мой парень! – отвечаю раздражённо, но Смальков уже не слышит.

— Саня, что у вас с ним общего? — Митя достает вопросами, то и дело оборачиваясь.

— Он не пойдет за нами следом, успокойся, — говорю устало. Хочется набрать полную ванну воды и залезть в нее, причем с головой. Я беру Самойлова под руку, чтобы перестал дергаться, и мы идем к автостоянке.

Накатывают воспоминания: так обычно я ходила с его отцом. Вытаскивала его при любой возможности хотя бы прогуляться — мне казалось это правильным.

Если задуматься, я переняла у мамы ту самую черту, которая меня больше всего бесила. Только в отличии от нее, я создавала идеальный мир не в чужих глазах, а в своих собственных.

— О чем задумалась?

— Папу вспомнила.

Мы оба вздыхаем, и я очень надеюсь, что Митя заткнется, но нет.