— Спасибо! — Я быстро разделась, легла в ванну и только тогда ответила на звонок.

— Добрый вечер, милая, — приветливо сказала мама.

— Привет, мам, — ответила я.

— Ты не занята?

— Немного: лежу в ванной.

— Хорошо, перезвони.

Мама отключилась, и я положила смартфон на раковину.

— Миша, ты еще долго? — послышался крик Мэри.

Ее крик ударил по моим ушам: она могла бы и не кричать, чтобы я услышала ее, но ведь Мэри даже не подозревала о том, что жила под одной крышей с вампиром.

— Не знаю, а что? — крикнула я ей в ответ.

— Давай посмотрим мультик!

— Какой? — тут же оживилась я, ведь любила смотреть мультфильмы почти до безумия.

— Что-нибудь Диснеевское!

— Отлично! «Красавица и Чудовище»! — Я даже хлопнула в ладоши от удовольствия: это был мой любимый мультфильм!

— Нет! Я придумала, давай посмотрим «Ходячий замок»!

— Ты же хотела Диснеевский!

— В другой раз. Ну, я ищу в интернете?

— Давай.

Я уже смотрела этот японский мультфильм, но всего один раз, с Мартином и Мсциславом, и они все время просмотра смеялись, шутили и всячески мешали мне, а я только и делала, что шикала на них и орала, чтобы они успокоились, поэтому идея посмотреть историю о девушке Софи спокойно, с Мэри (она во время просмотра молчала как рыба) пришлась мне по вкусу.

Буквально вылетев из ванной, я надела чистую одежду и пришла в комнату Мэри. Мы поставили ноутбук на маленький столик, легли на кровать и в абсолютной тишине принялись смотреть «Ходячий замок». Я была просто потрясена и не могла найти слова, чтобы передать Мэри, в какой восторг меня поверг этот мультфильм. Мне понравилась идея, созвучная с идеей «Красавицы и Чудовища»: главная красота — не физическая, а душевная. И огонек-демон Кальцифер показался мне премилым.

После просмотра я хлюпала носом: мультфильм растрогал меня до глубины души. Мэри потрясла меня за плечо.

— Ну, чего ты? Ведь все хорошо закончилось, — сказала она.

— Он прекрасен… Я всегда расстраиваюсь, когда смотрю мультфильмы. Особенно драматические моменты… А режиссеры специально рисуют их так, чтобы дети плакали!

— Да ты чувствительная овечка! — Мэри погладила меня по волосам. — Давай я тебе косу заплету: завтра будешь кудрявой.

«Ох, Мэри, хотела бы я быть овечкой, а не волком в овечьей шкуре!» — с сожалением подумала я.

Мэри заплела мне косу, а потом ей позвонили друзья и пригласили ее прогуляться. Звали и меня, но я в очередной раз отказалась. Мэри отключила телефон, встала с кровати и пошла к двери, но вдруг остановилась и обернулась ко мне со сконфуженной улыбкой.

— Миша… Хочу тебя попросить.

Я приподняла брови, в знак согласия выслушать ее просьбу.

— У тебя такие классные шмотки… Можно я надену что-нибудь? Пожалуйста!

Конечно, просьба Мэри удивила меня, но я не чувствовала отвращения к тому, что кто-то, кроме меня, может носить мою одежду: когда мои сестры приезжали домой в Варшаву, мы часто брали друг у друга вещи.

— Ты еще спрашиваешь? Бери все, что тебе нравится, — с улыбкой ответила я.

Мэри подлетела ко мне, чмокнула меня в щеку, с криками: «Спасибо! Я все постираю!» выбежала из комнаты, и я тут же услышала, как в моей спальне открылся плохо-смазанный шкаф, шорох одежды и песенку, которую начала напевать Мэри.

Мне было приятно оттого, что она доверяла мне настолько, что просила о таких вещах, и ведь это было так естественно! Все подружки в фильмах и сериалах, живущие в одном доме, постоянно носят вещи друг друга, но одежда Мэри мне не нравилась — она была слишком цветастой и яркой: у Мэри был вкус подростка.

Через десять минут подруга зашла в мою комнату: на ней была моя вязанная серая кофта, под ней — белая майка, на ногах — мои узкие светло-голубые джинсы.

— Ну, как? — спросила она, вертясь передо мной, как перед зеркалом. — Круто, правда?

— Тебе идет, и цвета хорошо подобраны, — похвалила я. — Я и не знала, что у нас с тобой один размер одежды.

— А я знала еще давно: когда тебя не было, я кое-что примерила, — отозвалась она.

— А ты шустрая! — рассмеялась я.

Раньше ее любопытство смущало меня, но теперь я принимала его как должное.

— Может, все-таки, пойдешь со мной? — спросила Мэри.

— Нет. Буду делать задание тьютера, — ответила я.

— Ну, как хочешь. Если передумаешь — приходи! Мы будем в пабе. В Большом! — Она быстро обулась, надела мое пальто и пошла к двери. — Ой, чуть не забыла! — Мэри вернулась в свою комнату, прямо в сапогах, и открыла свой шкаф. — У меня есть классная пайта, но она мне в груди стесняет, а у тебя груди почти нет, так что она как раз на тебя!

Мэри вытащила из шкафа пайту светло-зеленого цвета с белыми вставками на груди и спине в виде мишек.

— Какая прелесть! — сказала я, чтобы не обидеть соседку: на самом деле, эта пайта показалась мне глупой и подростковой.

«Да уж, глядя на это зеленое чудо, становится понятно, почему Мэри понравился ужасный розовый велосипед!» — невольно подумала я, окидывая пайту оценивающим взглядом.

— Рада, что тебе понравилось! Я купила ее в Лондоне этим летом, но с тех пор немного поправилась. Хотя, нет: просто грудь выросла. Ну, Миша, дарю!

Я недоуменно посмотрела на Мэри: она подарила мне свою вещь? Мне?

— Ты можешь бегать в ней даже зимой: она очень теплая. — Мэри положила пайту рядом со мной на кровать.

— Отличная идея! Завтра же в ней и побегу, — улыбнулась я, взяв пайту и прижав ее к груди.

«Черта с два я ее хоть раз надену!» — подумала я, но притворилась благодарной такому неожиданному подарку.

— Вот клево! Может, завтра я побегу с тобой. — Мэри пошла к двери. — Ладно, до вечера! Я приду не слишком поздно. Пока!

— Пока! — отозвалась я.

Мэри ушла, а я ни на секунду не поверила ее обещанию пойти со мной на пробежку: она уже тысячу раз обещала мне это, но никак не могла заставить себя встать с постели в шесть утра.

Закинув пайту в свой шкаф, я пошла на кухню, выпила порцию крови, затем позвонила маме и, наврав ей поток лжи, со спокойной душой взялась за Шатобриана и продолжила чтение. Я читала уже второй том, и книга давалась мне необычайно тяжело, но в ней излагались такие оригинальные идеи и взгляды, что я не могла забросить ее. Мне нужно было познавать новое и расти духовно. Расти морально.

Зазвонивший смартфон оторвал меня от интересной главы, но я не могла долго сердиться: это звонила Маришка!

— Привет, Маришка! — радостно воскликнула я, поспешно захлопнув книгу.

— Привет, дорогая! Ты сможешь завтра приехать в Лондон?

— Да, конечно, а зачем?

— Мы с Маркусом завтра прилетаем: у него встреча с лучшим другом, а пока он будет с ним, мы с тобой погуляем и поболтаем.

— Класс! Во сколько мне быть? — обрадовалась я. — И где?

— В десять утра встретимся около Биг Бена! — Сестра вздохнула. — Я скучаю по тебе.

— Я тоже скучаю! Но поговорим завтра: не хочу все выболтать прямо сейчас.

— Есть, что рассказать? Это здорово. — Голос Маришки вдруг окрасился грустью.

— Эй, что с твоим голосом? — насторожилась я.

— Все в порядке, тебе показалось. Ладно, до завтра, Миша.

— Пока! До завтра!

Перспектива увидеть Маришку и Маркуса обрадовала меня до безумия, к тому же, я хотела узнать, как поживает Седрик.

Вскочив с кровати, я стала рыться в шкафу, ища что-нибудь на завтра, и выбрала черные джинсы, длинную бледно-голубую кофту, на ноги — коричневые сапоги. Мне нравилось выбирать наряды, но, переехав в Оксфорд, я не купила ни одной новой вещи: не видела в этом никакого смысла, ведь половину своего гардероба я так ни разу и не надела, а только зря привезла ненужную кучу одежды

Мэри вернулась около девяти часов вечера, и я тут же поделилась с ней своей радостной новостью.

— Хочешь, я позвоню Гарри? Он отвезет тебя в Лондон, — предложила Мэри.

«Еще чего!» — с ужасом подумала я.

— Спасибо за предложение, но я хочу проехаться на автобусе, — сказала я, боясь, что Гарри опять начнет свои заигрывания.