— Не волнуйся, папа, я никуда и не собираюсь! — воскликнула я с горьким смехом.

— Кто он? — тихо спросил папа. Он нахмурился.

Я усмехнулась, но смелым прямым взглядом смотрела на родителей, предвкушая бурю. Землетрясение.

— Фредрик Харальдсон, — спокойным тоном сказала я.

Все замерли на своих местах.

— Ты не могла влюбиться в этого подонка! — вдруг яростно воскликнул отец, вскочив на ноги и подходя ко мне. Он взял меня за руку и положил ладонь на мою щеку. — Скажи, что ты пошутила, Миша!

— Нет, папа, это не шутка! Я люблю Фредрика! Я люблю его уже почти полгода! — упрямо ответила я.

— Это невозможно! Я не верю! Я еще готов смириться с тем, что ты полюбила в девятнадцать лет… Но не его, Миша! Этого я не приму никогда! Ты даже не представляешь, кто он и что…

— Обесчестил Марию и отказался жениться на ней? Я знаю! — перебила я его. — Я все это знаю, папа! Я узнала все это вчера от Маришки! Но, когда я уезжала в Оксфорд, вы ничего не сказали мне о нем! И вот, получайте результат!

— Это невыносимо! Просто невыносимо! — воскликнула мама, схватившись за голову.

— Нет, мама! Это мне было невыносимо узнать о том, что он спал с моей сестрой! А я уже переехала к нему, и мы собирались жить вместе! Я люблю его! А все из-за вас! Это вы во всем виноваты! Вы скрывали от меня его низость! Обманывали меня! И в итоге, пострадала я одна! — Я вырвалась из папиных рук и, уткнувшись в угол комнаты, нервно разрыдалась.

«Это из-за них я нахожусь в таком положении! Мне запрещено любить его! И, если я все еще была бы с ним, они были бы против и старались бы помешать нам!» — думала я.

— Не нужно было отпускать тебя в тот город, где учится он! Но разве я могла подумать? Разве я могла знать, что ты влюбишься в него? Еще никто из вампиров не влюблялся в таком юном возрасте! Миша, не плачь! — Мама обняла меня и тоже стала всхлипывать.

— Нет, мама, никто не виноват, кроме меня! — вдруг послышался знакомый голос.

Мы все обернулись: в дверном проеме стояла Мария. Моя старшая сестра. Серьезная и какая-то отчужденная.

— А ты откуда здесь? — удивленно спросила ее Маришка.

— Я прилетела, чтобы все прояснить… Черт возьми, я так давно не разговаривала по-польски! — Мария прошла в комнату и встала около дивана. — Послушай, мама, ты не виновата, и папа не виноват, и Миша уж точно ни в чем не виновата. И вины Фредрика здесь тоже нет, — вдруг заявила она.

— Ты прилетела, чтобы защищать его? После того, что он сделал с тобой и собирался сделать с Мишей? — недовольным тоном спросил ее папа.

— Миша, он не виноват. — Мария словно не услышала его слова и обратилась ко мне. — Он любит тебя, и попросил меня рассказать, как все было в реальности, а не как тебе рассказали…

— Это сделала я, — вставила Маришка, бросив на Маришку полный вызова взгляд.

— А не так, как тебе рассказала Маришка. Да и вообще, вы все заблуждаетесь, и это я ввела вас в заблуждение. Я обманула вас, и вы зря ненавидите Фредрика.

— Что? Что? — прошептала я, медленно подходя к Марии и приложив руки к груди. — О чем ты говоришь? Он ведь… Он ведь спал с тобой!

— Да, Мария! Он обесчестил тебя, ты же сама это сказала! — перебила меня мама.

Наверно, в ее голове был такой же хаос, что и в моей.

Мария вздохнула и положила ладони на мои плечи.

— Послушай, Фредрик не сделал ничего, в чем его обвиняют. Да, мы на самом деле спали, и не один раз, но все это было по моей инициативе. Он сильно сопротивлялся моим чарам, беспокоился о моей чести, но я все-таки соблазнила его. И он… — Она запнулась и прикусила губу. — Он был далеко не первым моим мужчиной. Фредрик не обесчестил меня, и жениться на мне не обязан.

— Что ты такое говоришь? — пораженно прошептала мама.

— Что слышишь! Да, я неидеальна и веду активную половую жизнь! А вы думали, я буду ждать, когда выйду замуж, как Маришка? Нет уж! Я не так принципиальна!

— Что ты несешь! — возмутилась Маришка.

— Да успокойся ты! Думаешь, все вампиры ждут свадьбы? — Мария иронично улыбнулась. — Ты живешь в розовых мечтах!

— А ты не смотри на других! Пусть другие живут, как хотят, а в нашей семье будет порядок! — вскричал отец.

Он был поражен: я знала, что он всегда считал нас, своих дочерей, ангелами на земле.

— Вот именно, папа! Я тоже живу, как хочу, и не собираюсь соблюдать ваши средневековые традиции! — сказала ему Мария, повышая голос. — И оставьте Фредрика в покое: он взял вину на себя, чтобы защитить меня от дурной молвы, и ни разу не выдал мой секрет!

— Значит, он всего лишь покрывал твой позор? — насмешливо воскликнула Маришка.

— Называй это, как хочешь, недотрога. — Мария пожала плечами и опять обратилась ко мне. — А ты, милая, не слушай их. Фредрик любит тебя! Я знаю его, как облупленного, и точно вижу, что он без ума от тебя. Когда он был со мной, он даже не знал о том, что ты существуешь: тебя прятали, скрывали от общества, заперли в нашем доме, как Рапунцель в замке. Так что думай сама. Он был так любезен, что взял мой позор на себя, хотя мог этого не делать. Он попросил меня рассказать тебе правду только сейчас, потому что ты разбила его своим уходом. Я знала, что будет скандал и что родители будут считать меня шлюхой, но я хочу, чтобы ты была счастлива. Фредрик — прекрасный мужчина, и тебе несказанно повезло обрести свою любовь так рано!

— Мария, никто не считает тебя шлюхой! — Мама подошла к ней и обняла ее. — Не нужно было скрывать! Никто не осудил бы тебя за то, что ты ведешь половую жизнь!

— Мама права. Неужели ты думала, что мы станем ругать тебя за это? — вставил папа, тоже подходя к нам.

— Я думала, что это стыдно! Я ведь знаю ваши высокопарные принципы! — всхлипнула Мария, обнимая маму.

— Какие принципы? Мы с вашим отцом переспали еще до свадьбы! — вдруг весело сказала мама.

— Не забывай о том, что здесь Миша! — шикнула на нее Маришка, а потом погладила меня по голове. — Ну, что с тобой, милая?

Меня трясло. Я не могла прийти в себя.

«Он ни в чем не виноват, мой Фредрик! Он герой, он помогал Марии! А все считают его негодяем. И я тоже… Я тоже так думала и даже не стала слушать его! — с болью в душе думала я. — А он так благороден! Он так любит меня! Я наговорила ему столько ужасных слов! А он пролетел тысячи километров и привез Марию, чтобы доказать мне, что он — не негодяй. Где он?!»

— Как ты могла?! Обманщица! — крикнула я Марии и закрыла лицо ладонями. — Негодяйка!

— Прости, Миша, прости! Я же не знала о том, что вы влюбитесь друг в друга! — Мария обняла меня.

— Даже если и так, ты все равно негодяйка! Из-за тебя все считают его последним гадом и мерзавцем! — не унималась я.

— Ну, здесь у меня нет никаких оправданий.

— Где он? — воскликнула я.

— Стоит за забором. Он хотел пойти со мной, но я боялась, что папа…

Не дослушав сестру, я выбежала из дома, открыла калитку и оказалась на улице.

Там стоял он. Мой айсберг.

— Фредрик! — крикнула я и, подбежав к нему, бросилась ему на шею.

Он поймал меня и стал целовать мое лицо.

— Миша… Господи, Миша! Я такой идиот! — прошептал он.

— Прости меня! Я дура! Ты хотел все мне объяснить, но я не слушала тебя! — бормотала я, наслаждаясь его объятьями.

— Это моя вина. Я должен был сказать тебе…

— Я так сильно обидела тебя! Я обзывала тебя, разгромила твой кабинет! Сломала твой кулон!

— Не сломала. Он здесь. — Фредрик опустил меня на землю и достал из кармана смятый кусочек металла.

— Но от солнца ничего не осталось! — с жалостью сказала я.

— Миша, мое солнце — это ты, а этот кулон я сейчас воскрешу, — улыбнулся Фредрик.

Он превратил металл в лепешку, а затем сделал из нее плоское солнышко с длинными лучиками. Конечно, это солнце было не таким изысканным, каким было до гибели, но ценнее его в тысячу раз.