Английское утро даже пахло по-другому: чем-то незнакомым, оно было не таким, как дома, и я остро чувствовала удовлетворение собой.

Я бежала по улице, улыбалась и внимала любимым мелодиям, игравшим в наушниках.

Скоро мне попался первый за все это утро человек — пожилой мужчина, выгуливавший таксу в одном из парков: собака лениво и сонно шла за ним, важно переваливаясь с одной лапы на другую. Вслед за мужчиной я встретила двух девушек, бегущих мне навстречу и тоже совершающих пробежку.

«Как, наверное, это классно — бежать и болтать с подругой!» — подумала я, провожая их взглядом.

Постепенно город оживал: люди выходили из домов, здоровались, махали друг другу руками, кивали, куда-то шли. Открывались кафе (я знала, что магазины в Оксфорде не открываются раньше десяти часов), а на дорогах появлялось все больше машин и велосипедистов.

Утро было в разгаре.

Посмотрев на часы, я обнаружила, что бегала уже полтора часа без перерыва, поэтому остановилась и нарочно тяжело задышала, как люди после пробежки. Осмотревшись вокруг, я поняла, что оказалась в незнакомом месте, без денег, и, чтобы оказаться дома, мне нужно было бежать обратно полтора часа. Но делать было нечего: я развернулась и побежала домой, благо, у меня была отличная память. У меня никогда не было особого желания бегать по утрам, но сегодняшняя утренняя пробежка по просыпающемуся городу так мне понравилась, что я дала себе слово, совершать ее каждое утро в любую погоду.

Домой я прибежала к девяти часам, поднялась по лестнице к двери, достала из кармана шорт ключ и стала открывать дверь, однако ключ упрямо не хотел проходить в замок.

«Что за ерунда? Видимо, придется менять замок!» — недовольно подумала я, безнадежно пытаясь побороть его, и так старалась, что погнула ключ. — Ну, замечательно! А утро было таким приятным!»

Я задумчиво села на ступеньку и вдруг услышала скрип проворачивающегося замка: он прозвучал так громко, что его было слышно даже сквозь музыку.

Это заставило меня вскочить на ноги, поспешно снять наушники и уставиться на дверь.

Кто-то там, в доме, открывал дверь с другой стороны!

Вдруг дверь широко распахнулась, едва не ударив меня, и передо мной появилась худенькая черноволосая девушка с короткой стрижкой под мальчика и с пирсингом в носу.

— Привет, а ты, наверно, Марша? — спросила она меня по-английски, приятным, немного высоким голосом.

Я опешила.

«Это еще что такое?» — пронеслось в моей голове.

— Миша, — поправила я. — А вы, прошу прощения, кто?

— Я Мэри Смит — хозяйка дома, но ты не пугайся, я не займу много места.

«О чем это она? Она собирается жить здесь? Со мной?» — Я нахмурилась.

— Но я снимала ваш дом с условием, что буду жить совершенно одна, — лукавя, сказала я: на самом деле, дом арендовала Мария, и мне не было известно, на каких условиях. Но я точно знала, что моя сестра никогда бы не позволила мне жить в одном доме с человеком!

— Да, я знаю, но, надеюсь, ты войдешь в мое положение, — извиняющимся тоном сказала Мэри. — О, проходи, пожалуйста!

Я машинально вошла в дом и сняла кеды. Мое утро было испорчено.

Мы вошли в гостиную.

— Где ты была? — спросила меня девушка.

— Бегала, — коротко ответила я и села на широкий коричневый диван.

— Правда? А ты совсем не вспотела.

«Все ясно: это — сестра Гарри. Такая же нудная, как и он!» — с неприязнью подумала я.

— Просто я профессионально занимаюсь бегом, — соврала я, и только сейчас до меня дошел весь ужас моего положения: она будет жить здесь? Нет, это невозможно! Как я буду скрывать от нее свои странные, на ее взгляд, привычки? А что она скажет насчет холодильника, полного крови?

— Марша, я хочу извиниться… — начала она, сев рядом со мной.

— Миша, — еще раз мрачным тоном напомнила я, чувствуя раздражение оттого, что Мэри не запомнила моего имени.

— Да, прости, Миша. Ты сейчас думаешь о том, что я здесь делаю? Просто у меня нет другого выхода. Мне некуда больше идти. — На ее лице показалась горечь.

— Что с тобой случилось? — поинтересовалась я из вежливости: на самом деле, мне было абсолютно плевать, и меньше всего я хотела слушать о ее проблемах.

Девушка придвинулась ко мне и тяжело вздохнула.

— Дело в том, что… Я сейчас должна быть в Шотландии, но там скука смертная… Ну ладно, на самом деле я приехала не потому, что мне взбрела в голову сумасшедшая идея вернуться в Оксфорд, поразвлечься. Дело в том, что… — Она запнулась. — В общем, там я связалась с одной плохой компанией, чуть было не стала наркоманкой… Нет, ты не думай! Я не принимаю наркотики и никогда не принимала. Я иногда покуриваю травку, но ведь это совсем невредно…

Я слушала ее и поражалась своей фатальной неудаче: и как меня угораздило приехать в Оксфорд? Жить рядом с девицей, которая курит травку! Хуже и не придумаешь!

— И еще, я там одолжила много денег. Вернуть не могу, поэтому вполне возможно, что здесь появятся мафиози… — Вдруг Мэри замолчала и громко рассмеялась.

«Да она психопатка! Ужас, какое невезение!» — пронеслось у меня в голове.

— Да ладно, не волнуйся ты так! Я пошутила! — сквозь смех сказала она. — Ты бы видела свое лицо!

Эта девица вызывала у меня жуткую антипатию.

— Миша, я пошутила! — Наконец, девица успокоилась и серьезно, но с улыбкой, смотрела на меня. — Да не хмурься ты, это была шутка!

— И насчет травки? — уточнила я.

— Да. И насчет мафиози тоже. На самом деле, мне просто предложили здесь работу, в детском приюте, вот я и приехала.

— У меня просто нет слов! — недовольно сказала я. — Извини, конечно, но я думаю, что мы не сможем жить в одном доме вместе. Это не совсем удобно!

— Ну почему «не совсем удобно»? Я — девушка, ты — девушка, мы подружимся! Будем болтать, смотреть фильмы и сериалы. Бегать по утрам!

«Бегать вместе. Это было бы здорово» — подумала я, вспомнив о двух подружках в парке. Эта мысль расположила меня к этой странной особе.

— Я займу вторую спальню и совершенно не буду тебе мешать, — сказала Мэри.

«Ну, это вряд ли!» — усмехнулась я про себя.

Даже живя в Варшаве, среди семьи, я постоянно чувствовала дискомфорт оттого, что слышала все происходящее на десятки метров вокруг. А жить с ней и слышать все, что она будет делать? Нет. Увольте!

— Мэри, давай я сниму тебе где-нибудь квартиру, хорошо? Думаю, так будет лучше, — все же сказала я, пытаясь избежать ее навязчивой компании.

— Но ты меня совсем не знаешь! Я не такая дурочка, как кажусь. Ну, насчет шутки, согласна — она была глупой. Но прошу тебя, дай мне хоть один шанс доказать, что я совсем не такая, какой ты меня сейчас видишь! Ну, пожалуйста! — умоляющим тоном попросила девушка, сложив руки в мольбе.

Я окинула ее взглядом: короткие крашенные в ядерный черный цвет волосы, в носу — серебряный, в виде цветка, пирсинг, но довольно приятный неброский макияж, милое личико, добрые глаза. Да и одежда на ней была приличная: длинный шерстяной желтый свитер и узкие черные джинсы, на ногах — домашние мягкие тапочки.

«А что, если Мэри тоже вынуждена скрывать свое «Я»? Вдруг она просто жертва обстоятельств, а я так категорично пытаюсь от нее отделаться? Может быть, она и в правду совсем другая? Ведь Седрик дал мне шанс, а родители — возможность стать собой. Седрик дал мне потрясающие советы, которые привели меня на истинный путь. Наверно, стоит дать шанс и ей!» — подумала я.

— А еще, я очень вкусно готовлю и могу убирать в доме, — добавила Мэри. — И насчет пирсинга: я еще давно задумала его снять, вот сегодня и сделаю. Новая жизнь — новые привычки.

— Например, бег по утрам? — с улыбкой спросила я.

— Да, это было бы здорово!

Я улыбнулась еще шире: улыбка Мэри была такой искренней, что мне стало стыдно за свои слова и мысли, очерняющие ее.

И тут до меня дошло, что Мэри была почти моей ровесницей: ей было семнадцать лет! Она могла бы стать моей подругой, о которой я мечтала! Но она — человек, а Мария сказала…