— И тебя это задевает, — утвердительным тоном сказал Фредрик.

— Нет, конечно! Надо же, что выдумал! — Но я отчаянно лгала: мне было тягостно видеть его в обществе другой! Даже смертной!

— Угомонись. Это всего лишь моя знакомая, — сказал он.

— Да хоть любовница! Какая мне разница! — Я нарочно сказала эти слова: мне хотелось побольнее ударить его за измену. Измену? Вот я ненормальная! Он не мой! — Ну? Я жду! — не дав ему ответить, буркнула я. — Что ты собираешься мне сказать?

— Ничего. Просто хотел спасти тебя от салата.

«Что? И только для этого он подошел ко мне?» — Мне стало больно, ведь я уже успела подумать, что…

Я не знала, что ответить, и просто стояла и молча смотрела на холодное лицо Фредрика.

— Очень благородно с твоей стороны, но мне не нужна твоя помощь. И, кажется, я ясно дала понять тебе это вчера! Я сама разберусь, а ты никогда больше не вмешивайся в мою жизнь! Возвращайся к своей даме и езжай к ней, смотреть коллекцию ее живописи! — на одном дыхании воскликнула я, когда мое замешательство прошло.

— Обязательно. А ты иди к своему Гарри: он очень волнуется за тебя, — спокойно парировал Фредрик.

— Мы с ним просто… Он брат Мэри, — машинально сказала я.

— Да хоть любовник.

— Ты бесчувственный чурбан! — Я бросила на него сердитый взгляд и, объятая бешенством, почти забежала в ресторан.

***

«Истеричка! И как с ней можно нормально разговаривать?» — подумал я, медленно возвращаясь в зал.

Пока меня не было, Элис не скучала: она разговаривала по телефону, давая кому-то советы о том, как нужно закупать одежду на продажу в бутики. Увидев меня, она коротко попрощалась с собеседницей и отключила звонок.

— Как невежливо заставлять меня скучать, — улыбнулась она.

Я сел, положив руки на стол, и Элис нарочно опустила свои длинные белые пальцы с аккуратными ногтями на мои, но я не стал убирать их: Миша должна была видеть, как прекрасно я живу без нее. Видеть, что я свободен.

Несмотря на присутствие рядом с Мишей Гарри, я совсем не ревновал ее: я знал, что он был всего лишь смертным, и Миша не могла влюбиться в него, да и тот был совсем ненастойчивым: Гарри только смотрел на нее и чаще молчал, чем говорил. За их столом говорила одна Мэри: она выразила сожаление, что Мише не понравился салат, потому что та заявила, что он плохо пах. Хотя, какой к черту салат? Это был просто нарезанный помидор. Миша сидела, нахмурившись и сложив руки на столе. Прекрасная, утонченная Миша.

— Ты не скучала, Элис, не лукавь: у тебя тоже был крайне занятный разговор, — улыбнулся я своей собеседнице.

— И, все-таки, эта малышка не отпускает тебя, — усмехнулась она. — А блюда, которые я заказала для тебя, стынут напрасно.

— Это был лишь жест вежливости, — сказал я и краем глаза увидел, что Миша бросила на меня сердитый взгляд.

Это придало мне бодрости. Я был последним подлецом: я был доволен тем, что Мише неприятно было слышать мои слова, и мстил ей, гадил как школьник. И Элис стала мне лучшим союзником: она флиртовала со мной так открыто, что даже я был поражен ее поведением.

— Ты, оказывается, очень вежлив? Вчера, когда я была в твоем кабинете, ты совершенно не был образцом вежливости, — тихо сказала Элис.

Я увидел, как Миша закусила губу и стала теребить пальцами салфетку. И что она подумала, услышав эту фразу? А хотя мне должно быть все равно: пора жить, не щадя ее чувств.

— Но и ты не была скромницей, — подразнил я Элис.

Она провела указательным пальцем по моему рукаву и прижала свое колено к моему.

— Сегодня ночью я буду совсем нескромной, если ты этого хочешь, — прошептала рыжая бестия.

«Прямой намек на секс. Она готова отдаться мне на первом же свидании» — Я был удивлен прыткостью этой смертной и с ухмылкой смотрел на нее.

В ее глазах горел жаркий блеск.

— Так как мы поступим? Я ведь обещала тебе показать свои картины, — наклонившись к моему уху, вновь прошептала Элис.

— Мы обязательно их посмотрим, — ответил я. — Уверен, они мне понравятся.

— Я тоже в этом уверена, ледяной ангел. Но это платье такое тесное, и я хочу как можно скорее от него избавиться. Ты поможешь мне с этим?

— Прости, Мэри, но я больше не хочу быть здесь! — вдруг нервно воскликнула Миша, вскакивая со стула. Она быстрым шагом прошла мимо нашего с Элис столика, но, не дойдя до входных дверей, сменила направление и подошла к нам.

— Вот видите, мне не нужно оставлять его в покое: он и так с вами! И незачем было портить мне настроение своими глупыми приказами! Желаю вам счастья! — крикнула Миша в лицо Элис и стремительно унеслась в гардероб.

Мэри сердито посмотрела на меня и пошла вслед за подругой. Гарри, положив на стол деньги, поспешил за ними.

Я прислушался к Мише: она часто и тяжело дышала.

— Что с тобой? Это из-за Фредрика, да? — послышался обеспокоенный голос Мэри и шуршание одежды.

— Нет! Просто я устала и хочу домой. Я уезжаю в Оксфорд! — дрожащим голосом ответила ей Миша. — Что-то я совсем у вас загостила… Пора домой!

— Говори эту чушь кому-нибудь другому! Я же вижу, как ты разнервничалась из-за того, что он здесь с этой рыжей! — возразила ей Мэри.

«Что? Не может быть. Так она убежала из-за того, что увидела меня с Элис? — Я даже усмехнулся от такой новости.

— Какие глупости! Пусть хоть спит с ней, мне все равно! — нервно воскликнула Миша и, сильно хлопнув входной дверью, вышла из ресторана.

Я слушал ее торопливые шаги. И вдруг Миша всхлипнула.

«Она плачет? Но почему? Ей так неприятно было видеть меня? Она думает, что я нарочно подстроил нашу встречу? А Элис… Она разговаривала с ней? Зачем?» — удивился я.

— Ты предупредила ее держаться от меня подальше? — строго спросил я, убивая Элис своим презрительным взглядом.

— Я решила вырвать этот ядовитый шип из твоего сердца, — серьезно ответила она, а затем улыбнулась. — Кажется, ты недоволен этим?

— Никогда больше не смей тревожить ее! — мрачно сказал я.

— Не злись, я привыкла к таким девицам: они у меня по струнке ходят.

Я был взбешен, и это бешенство текло по моим венам. Меня охватило огромное желание убить эту похотливую смертную. Как она посмела даже подойти к Мише!

— Никаких картин, — холодно сказал я. — На этом наша встреча окончена: за этот вечер ты наболтала много чепухи и открыто предложила мне переспать с тобой. Но ты не хищница, Элис, ты — дешевка.

— Будь я дешевкой, то сидела бы сейчас в какой-нибудь забегаловке с рабочим с бензоколонки, — спокойно ответила мне она. — Вижу, я слишком поторопилась с выводами: ты — не ледяной ангел, а обычная замерзшая лужа под ногами этой блондинки. А это тебе за «дешевку». — Элис выплеснула мне в лицо вино и гордо удалилась.

Я равнодушно вытер лицо салфеткой и бросил ее на стол.

И снова все прошло не так, как я планировал. Зато я действительно повеселился: я увидел Мишу, поговорил с ней, выплеснул свой негатив на Элис, получил от нее выплеснутое мне в лицо вино, и был доволен. Вечер закончился просто идеально: Миша убежала, Элис ушла, и я вновь был свободен от обеих. От Элис и ее настойчивого внимания точно — с ее характером она будет ненавидеть меня до конца своей жизни за то, что я не стал ее «укрощенным снежным барсом». А от Миши… Надолго ли?

С тех пор, как я сбежала из ресторана, прошло уже две недели, но я никак не могла забыть о том, что Фредрик сидел с той рыжей и даже не смотрел на меня.

«И что я должна делать с этими чувствами к нему? Когда-то я могла просто принять его любовь, а сейчас он холоден ко мне, — с отчаянием, не покидавшим мое существо, думала я. — Теперь он развлекается с другими женщинами, водит их в рестораны, флиртует с ними… А потом рыжая увезла его к себе, и там они… Переспали? Невозможно! Фредрик не мог соблазниться человеком! А может, он сделал это, чтобы насолить мне? Нет, конечно, нет, он не такой: он прямолинейный и хладнокровный, и ему не стоило никакого труда вычеркнуть меня из своей жизни. А я страдаю. Неужели он страдал так же, когда любил меня, а я его — нет? Я так не хотела любить, но влюбилась! Ведь это любовь… Я люблю его — этого вечно спокойного, холодного Фредрика!»