— С моей стороны это совершенно добровольно, — сказал я, обдумав каждое слово.

— Тогда делай, как знаешь: но лучше не общайся со мной. Я приношу одни неприятности. Всем, кто меня окружает, — сказала Миша, и от ее слов я невольно улыбнулся. — Так что подумай, стою ли я таких волнений.

— Я уже все решил, и хотя не понимаю и не одобряю твоего решения насчет Мэри, но принимаю его. Если ты так хочешь постоянно страдать из-за нее — страдай.

— Не говори так. Я запуталась.

— Успокоилась? — спросил я.

— Не знаю.

— Дрожать ты перестала, а это уже результат.

— А знаешь, мы с Мэри смотрели фильм про вампиров, и там они могли ходить по стенам и потолку, — вдруг сказала Миша.

Я тихо рассмеялся, удивляясь резкой перемене в ней: она заговорила о фильме!

— К чему ты об этом вспомнила? — усмехнувшись, спросил я.

— А мы можем так делать? — поинтересовалась она, и в ее голосе прозвучала надежда.

— Мы можем много чего, но настолько нарушать законы физики не можем даже мы. Хотя, конечно, это было бы здорово.

— Да здорово. Если хочешь, можешь уходить, — вдруг резко сказала Миша.

***

Мне казалось, что ему было в тягость утешать меня. Так пусть уходит!

— Мне никуда не нужно, — спокойно ответил мне Фредрик. — Выгоняешь меня?

— Нет, мне хорошо с тобой, — честно призналась я.

— Даже так?

— Что в этом такого?

— Раньше ты говорила, что тебе со мной не более, чем интересно.

— Я изменила свое мнение.

— Что ж, я рад, — сказал на это Фредрик.

— Почему? — спросила я.

— Потому что я тоже изменил свое мнение о тебе.

Я машинально взглянула на него.

— И что ты думаешь обо мне сейчас?

— Что ты несносная и очень чувствительная, — ответил Фредрик.

— Несносная? Да, признаю. А ты — холодный, — парировала я.

— Не холодный, а спокойный.

— Слишком спокойный.

— Какой есть.

— Поэтому с тобой мне спокойно.

Фредрик ничего не ответил.

Мы просидели до самого утра. В молчании. А когда Мэри проснулась, Фредрик ушел. Когда он уходил, я еще раз искренне поблагодарила его за все.

— Я рада, что ты был со мной в те минуты. Не знаю, что было бы, если бы ты не остановил меня, — призналась я, провожая его.

Фредрик усмехнулся и пристально посмотрел в мои глаза. Мне стало неловко.

— Не за что. Я всегда буду рядом, Миша, даже если ты меня прогонишь, — сказал он, но в его голосе была такая ирония, что я не поняла, пошутил он или нет. Он уехал, заставив меня глубоко задуматься над его словами.

«Не понимаю, почему моя семья категорически запрещает мне общаться с ним? Он совершенно не так плох, чтобы запрещать мне это! — удивленно подумала я. — Фредрик странный и спокойный. Иногда вообще непонятно какой. Но, думаю, это в силу его скандинавской ментальности. Ведь он — швед, и поэтому такой же хладнокровный, как и все скандинавы. Да уж, я со своей славянской эмоциональностью кажусь ему сущим дьяволенком. Но он все равно помогает мне, хотя ему это совсем не нужно. Он спокойно жил, а тут приехала я и нарушила ритм его жизни, заставила его помогать мне, заботиться обо мне. Он просидел со мной до утра, пусть молча, но обнимал и утешал меня. Фредрик странный, но удивительный. И девушке, которую он полюбит, очень повезет» — На этой мысли я оборвала свои раздумья, чтобы не задаваться вопросом о том, как я отношусь к нему. Мне не хотелось думать об этом. Не хотелось вдруг узнать о том, что Фредрик был небезразличен мне.

— О… Вот это да… Как голова болит… Легче сдохнуть. — Вдруг раздался тихий голос Мэри.

Я мигом влетела в ее комнату.

— Проснулась? — с упреком сказала я, встав напротив ее кровати.

— Да, и у меня жутко болит голова! Что случилось? Ты выглядишь злой, как бойцовская собака. — Мэри попыталась приподняться на локтях, но тут же легла обратно в постель.

— Что случилось? Я расскажу тебе! Ты напилась как свинья, позвонила мне… — начала я свое обвинение.

— Клянусь, я не собиралась напиваться! И уж звонить тебе точно не хотела, я же знаю, как ты к этому относишься! — Мэри закрыла лицо ладонями. — Черт, какой яркий свет!

— Не собиралась, но все равно напилась! Ты даже не представляешь, до чего довела меня! Если бы не Фредрик… — Я осеклась: не рассказывать же ей о том, что я чуть не убила человека!

— Ну, прости! Я не знала, что делала!

— Как это не знала? Хочешь сказать, что в тебя силой вливали проклятый алкоголь? — рассердилась я, подходя к ней и подавая ей кружку с напитком, который приготовил Фредрик. — На, пей!

— Что это за бурда? Пахнет ужасно. — Мэри взяла кружку и поморщилась. — Фу, я не буду это пить!

— Если не выпьешь, я окуну тебя в ледяную ванну, — мрачно пообещала я.

— Но…

— Я не шучу.

Мэри скривила лицо, медленно выпила напиток и отдала мне пустую кружку.

— Ну и дерьмо! Фу, меня сейчас стошнит!

— Удивительно, как тебя не стошнило ночью, — сказала я. — Думаю, на работу ты сегодня не пойдешь.

— Какая работа? Я сейчас позвоню и скажу, что умираю!

— Зачем ты вообще пила? Ты обещала мне! Как теперь я смогу доверять тебе? — сказала я, оскорбленная ее поведением.

— Прости, это вышло случайно! Мы вернулись с пикника, зашли в паб, выпить по кружке пива… А там был этот мажор, ну, твой мажор…

Я навострила уши: упоминание о мажоре Робе насторожило меня.

— Он подошел к нам и сказал, что у него День рождения и что мы должны выпить за его здоровье… А можно попросить тебя кое о чем?

— Нет! Рассказывай, что было дальше! — Я закипала от гнева.

— Ну, так вот: он принес нам бутылку виски, а потом еще что-то, мы выпили… Виски был такой крепкий, что у меня прямо все скрутило внутри…

— Скрутило, но ты все равно пила!

— А когда я напилась, Роб стал расспрашивать меня о тебе…

— Что? — Я просто обалдела.

«Он специально напоил Мэри, чтобы выведать у нее что-то обо мне? Вот ублюдок!» — подумала я, полная гнева на этого мажора.

— Не помню, что рассказывала ему, но он вроде банальщину спрашивал: откуда ты, где живешь, сколько тебе лет, есть ли у тебя парень и так далее… Миша, умоляю, приготовь мне ванну!

— А потом? Что было потом? — допытывалась я.

— Потом он ушел… И больше я ничего не помню.

— И ты не помнишь, как… — Я осеклась, решив, что раз Мэри ничего не помнила, значит, не стоило доставлять ей шок жутко неприятным известием о том, что ее чуть не изнасиловали.

— Что? Я еще что-то натворила?

— Не помнишь, как я пришла за тобой? — Я решила молчать о вчерашнем событии.

— Нет, ничего не помню! Мне так стыдно, что я готова повеситься! А еще я жутко хочу спать!

— Так спи дальше! — Я вышла из комнаты Мэри. Все во мне пылало огнем гнева.

«Значит, это проделки мажора Роба. Он напоил Мэри, чтобы побольше узнать обо мне! Я покажу тебе, сволочь, как лезть в мою жизнь!» — со злостью подумала я.

Было около семи часов утра, и я быстро собралась на пробежку, в восемь прибежала домой, приняла душ и стала собираться в колледж.

Весь день я была крайне раздражена, на лекциях ничего не записывала, а речи одного преподавателя, о превосходстве человека над всеми другими живыми существами на этой планете, казались мне смешными.

«Люди! Какого высокого вы о себе мнения!» — думала я, в душе злорадно усмехаясь.

Даже Элли сказала, что сегодня я была просто вне себя. Но, честно отсидев все лекции и занятия с тьютером, я направилась к своему велосипеду, и тут из колледжа вышел мажор Роб, в окружении своей свиты. Я резко остановилась и пристально посмотрела на этого мерзавца. Меня передернуло от злости. Он тоже заметил меня и заулыбался своей приторной улыбочкой. Я пошла ему навстречу, а он сказал своим друзьям, чтобы они подождали его и «наблюдали за укрощением строптивой», и направился ко мне. Его придворные шуты остались на месте и с интересом наблюдали за нами.