Один неверный шаг, и Ярослава ускользнет от него. Она и так полна страхов и недоверия. А у него все жилы выкручивает, так хочется ее схватить и не отпускать. Видеть ее, взлохмаченную и смущенную, в своей постели. Нежную и домашнюю — по утрам за завтраками.

Его мысли прерывает шум снизу. Кажется, пришла леди Грэхем и о чем-то спорит с Колином. Говорит на повышенных тонах.

Как же достали. Он недавно вполне насладился визитом к родителям, полюбовался на Эву Сайен, которая в разгар семейного ужина вдруг покрылась пятнами и начала чесаться.

С учетом того, что хорошим манерам она все-таки обучена, какого не смогла сдержать зуд? Что там вообще творится?

Извинившись перед лейтенантом, Рэм спускается в хол, откуда несутся крики.

— Доброе утро, мама. Что случилось?

Мать поворачивается к нему с раздувающимися ноздрями.

— Твой дворецкий не пускает меня наверх! — возмущенно выкрикивает она.

— У меня серьезное совещание. Мне не до чесотки твоей подопечной. И почему она все еще у вас? Ты обещала вернуть Эву отцу.

Мать поджимает губы и Рэм немного смягчается.

— Пойдем в гостиную.

— Рэм, ты знал? — спрашивает она, разместившись на диване.

Рэм становится спиной к камину и складывает руки на груди.

— О чем? — спрашивает терпеливо.

— Анна Мойрош твоя истинная! — леди Грэхем смотрит на него большими глазами, видимо, в надежде, что он опровергнет ее слова.

— Да, Анна моя истинная и любимая женщина, — произносит он спокойно.

— Ты уверен? Возможно, это какой-то мухлёж. Ее тетка в Торне, они наслали на бедную Эву чесотку.

«Боги, дайте мне терпения», — Рэм пытается считать в уме до десяти. Но нет, сорвется ведь к бесам.

— Родовое кольцо загорелось, — отвечает он.

Мать хватается за сердце и что-то лихорадочно обдумывает.

— Но она не может иметь детей. Сынок! Как же так? Если только кольцо не поможет ей усилить магию, но я читала материалы дела. Август Лэрион, этот подлец, лишил ее здоровья!

— Это наше личное дело с Анной, — Рэм стоит набычившись и прикидывает, как угомонить свою излишне деятельную мать.

А на ее лицо нисходит одухотворенное выражение, которого так боится его отец.

— Милый, я пойду к Анне и поговорю с ней. Надо посетить врача, проверить ее здоровье. Я все устрою.

— Нет. Ты на шаг не приблизишься к Анне, — чеканит Рэм.

— Это наши женские дела, — отмахивается она.

Рэм дергает шнурок вызова и в дверях появляется Колин.

— Генерал, — склоняется в ненавязчивом поклоне.

— Принесите переговорный артефакт.

Когда дворецкий ставит на каминную полку аппарат, Рэм просит соединить его с особняком Мойрошей. Мать застывает на диване, ее губ касается легкая самодовольная улыбка.

— Анна, как у вас дела? — спрашивает Рэм.

— Ох, Рэм нам надо поговорить...

— Обязательно. Мы ведь едем завтра на ферму? Я заеду за тобой.

Леди Грэхем затихла, но ловит каждое его слово.

— Рэм, у тебя странный голос, — отвечает Анна... Ярослава.

— Леди Грэхем узнала о кольце и у меня к тебе просьба. Если она появится на пороге отеля, сразу гони ее вон. Твой дворецкий справится. А если подойдет к тебе на улице, не стесняйся, зови жандарма.

Мать возмущенно открывает рот и подскакивает с дивана.

— Рэм! — восклицает она.

— Хорошо, — удивленно тянет Ярослава. И добавляет, — Эва Сайен сотрудничает с Раулем Ласко.

Рэм зло усмехается. Неожиданно, конечно, и может создать проблем.

— Я понял. Ты умница, что сказала, — он кладет трубку и смотрит на мать. Немного жестко, но это единственный способ ее унять.

Он не позволит матери испортить его отношения с Ярославой.

— Где Эва? — спрашивает холодно.

— При чем тут Эва?! — мать так ошарашена, что не может подобрать слова. — Как ты мог... Перед этой... унизил мать! Да ей вообще повезло, что она...

— Где Эва?

— Ох, я не знаю. Она сбежала ночью. Наверное, не перенесла стыда, — неохотно сообщает леди Грэхем и приняв вид оскорбленной добродетели несется к дверям.

— Колин! — кричит она. — Проводи меня!

А Рэм задумывается. Ярослава, попавшая в ослабленное тело Анны, действительно могла остаться бесплодной.

Готов ли он прожить без детей? Это ослабит позиции их рода среди драконов. Да и он сам... всегда хотел стать отцом. Как любой дракон, мечтал увидеть свое продолжение в наследнике.

Под конец он даже обвинял Анну, что она не смогла, не справилась.

Генерал ощущает душевную боль физически. Она как кислота разъедает его.

Он привык жить просто, угрызениями совести никогда не мучился, даже если творил дичь. Боль для любого дракона один смех, но не в этот раз.

А получившаяся ситуация... Это Боги его наказывают. Он предал первую жену, и получил ответ через вторую. Через истинную.

Я прекрасно понимаю, что самый ответственный и сложный период начнется после завершения ремонта. Поэтому стараюсь не расслабляться и держать руку на пульсе.

Снова возвращаюсь к мысли запустить экскурсии в исторические залы и таким образом заранее создать имя отелю. Наверное, кафе и выставочный зал тоже придется приводить в порядок в первую очередь.

Мне нужна небольшая шумиха. Хотя бы махонький ажиотаж.

И на пуделиной выставке леди Каприш удивляет меня неожиданным советом. Когда я заикаюсь о картинах, которые хранятся в чулане, она заявляет:

— А если самой взрастить талант?

— Это как? — я чуть не спотыкаюсь.

Морти и Макс сидят на алых подушках и похожи на идеальные изваяния. Даже не шевелятся... впрочем, как и остальные выставочные собачки. Животные словно осознают важность момента и лишь поглядывают на людей свысока.

— Сейчас появилось столько странных, но прогрессивных художественных направлений, Анна, — задумчиво говорит леди Каприш. — Достаточно выкупить работы у какого-нибудь неизвестного художника... или у двух-трех художников. Заказать статью в солидном журнале.

— Купить мнение эксперта?

— А что такого? — леди Каприш с гордостью смотрит на своих собачек. — Поверьте, понабегут и такие, которые с удовольствием разнесут ваше дарование в пух и прах бесплатно. Но вам это только на руку.

— Как вернусь с фермы ламонтов, так начну думать в этом направлении, — смеюсь я.

Предложенная авантюра кажется мне забавной. И даже о неприятной встрече с бывшей свекровью удается забыть.

Домой возвращаюсь в прекрасном настроении, но странный звонок Рэма сбивает с толку.

Вызвать жандармов, если его мамаша решит заявиться в гости? Она так серьезно настроена вмешиваться в мою жизнь?

Еле успеваю предупредить генерала о связи Эвы и Ласко, но догадываюсь, что он не может говорить в присутствии матери. И рассуждения о жандармах ведутся специально для нее?

Боже, мне не терпится сообщить Рэму о том, что на самом деле случилось с Эвой. Вопрос магических свечей меня сильно волнует. В глубине души я надеюсь, что эта глупая гусыня выбросила их и не стала брать грех на душу. В таком случае она спасется и от приворота, и от опасного путешествия на юг.

Немного подумав, убеждаю себя, что Эва наверняка так и поступила: получив аллергию на духи, выкинула свечи.

На следующий день я оставляю экономке деньги, отдаю распоряжения, провожу беседы с Патриком. Когда привыкаешь контролировать всё в доме, срываться с места сложно.

Но потом вспоминаю, что месяц мечтала об отдыхе, и немного успокаиваюсь. Мне необходимо перевести дух.

Флора тоже собирается вывезти Лави в ближайшую деревеньку на выходные и господин Шатл согласился отправить с ними Ганса. Мальчик молчаливый и стеснительный, но рядом с шалуньей Лавинией оживает.

— Надеюсь, к моему возвращению оба нарастят щеки, — шучу я, пакуя чемодан.

Рэм должен заехать за мной, а потом мы прихватим Паолу.

Я беру несколько простых платьев, — брюки тут приличные леди не носят — жакеты и большую пушистую шаль. Копаясь в недрах шкафа, рассказываю Флоре про план с молодым дарованием, которое нам придется где-нибудь откопать.