— А что останется, можно будет отправить в храм. Они содержат столовую для неимущих, — замечает Солем и мы усаживаемся за стол, чтобы составить список продуктов. Потом я передам его господину Шатлу.

Кладу руку на выросший живот и улыбаюсь. Малыш пинается и вообще очень активный. И кольцо сияет так ярко, с каждым днем все ярче и ярче.

Свекровь объяснила мне, что так артефакт реагирует на Рэма, который думает о нас.

Леди Грэхем часто заходит в отель и помогает мне с мелкими хлопотами. Разлука с сыном немного сломила ее, сбила лишнюю спесь, а ожидание странным образом сплотило нас.

Я возвращаюсь в холл. Портье и консьержи на местах. Отель еще не начал функционировать, но персонал необходим, так как номера уже бронируют.

Несмотря на эйфорию, я также прекрасно осознаю, что не все радуются открытию нового отеля. К нам заявятся и конкуренты, и разные критики, которые постараются откопать недостатки и недоработки.

В дверь звонят и Патрик, — одетый в ливрею с логотипом «Королевской» — идет открывать.

— Господин Роммер, — радуюсь я и спешу навстречу стряпчему, придерживая живот.

Мы проходим в жилое крыло. Его я после первых заработков тоже присоединю к отелю, а сама перееду в новый дом.

Вернее, мы с Рэмом и ребенком переедем. Когда генерал вернется. Сердце колет, но я поддерживаю в себе оптимизм.

В кабинете Роммер садится в кресло и улыбается. В камине потрескивает огонь и мы сидим очень уютно, почти по-дружески.

Роммер первый человек, протянувший мне руку помощи в новом мире и я привязалась к этому надежному человеку.

— Над лордом Мойрошем состоялся повторный суд, — говорит он. — Сейчас, когда ему присудили пожизненное заключение, вы можете претендовать на состояние вашей бабушки. Нужно уладить формальности и вам будет передано ее весьма солидное имущество.

Не скажу, что новость неожиданная, но мне не хочется ничего после дяди.

— Я ведь смогу распродать недвижимое имущество? — спрашиваю задумчиво.

Тогда в новый дом получится переехать сразу после возвращения Рэма. И тут же по-быстрому отремонтировать левое крыло. В нем я задумала устроить номера подешевле, со стандартной обстановкой.

— Как вам будет угодно, — отвечает Роммер.

А в ночь перед открытием я никак не могу уснуть и, с трудом задремав, просыпаюсь с криком. Сердце бешено бьется о ребра, но я знаю — он тут!

Рэм совсем рядом!

Бал в императорском дворце подтвердил мой статус. Там я появилась как жена Рэмхарда Грэхема, а сейчас я хозяйка отеля.

Я в центре внимания и все взоры обращены на меня.

Холл освещен тысячами огней, а я держу ножницы, чтобы перерезать ленточку. Часто видела такое в кино и сейчас счастливо улыбаюсь, потому что в сумочке у меня торопливо написанная записка-молния. Рэм послал ее с железнодорожной станции, предупредив, что возвращается в Торн.

Леди Каприш появляется в сопровождении нового помощника, держащего на руках Морти и Макса. Собачки потявкивают, а секретарь — молодой человек в очках — смущается. Тут же с бокалом стоит лорд Перкинс, одолживший мне деньги. Я уже вернула ему всю сумму и он сделал мне рекомендацию в одной солидной газете, освещающей светские мероприятия.

Перерезаю ленточку и холл словно "загорается" от вспышек аппаратов. Гости салютуют бокалами, а я протягиваю руку, приглашая подойти своих незаменимых помощников.

Флора освоилась в столице, очень быстро отесавшись и влившись в местную богемную жизнь. Лави тоже с нами — девочка она непосредственная и милая. Совсем не стесняется позировать и тянет с собой Ганса. Дети пошли в школу и скоро покинут отель. Флора переезжает к своему скульптору, а господин Шатл собирается снять домик в пригороде.

Юное дарование — наш скандальный художник — крутится поблизости, улыбается в камеры. А некий критик строчит в блокноте гневную статью на его очередной оранжевый закат.

Я довольна. Часть номеров заняты, ресторан и бар гудят. И, что самое главное, от приглашения на открытие не отказался ни один аристократ.

— У вас столько пространства, — обращается ко мне сановник императора.

— Возрождение «Королевской» настоящее событие для империи, — замечает светская львица.

— И снова «Королевская» на плаву, — слышится отовсюду.

Ко мне подходит известный режиссер и просит предоставить номер люкс в стародавнем стиле для съемок новой исторической иллюзии.

— Мой помощник свяжется с вами, леди Грэхем.

Улыбаюсь гостям и двигаюсь в сторону леди Каприш, окруженной подружками.

— На следующей неделе мы хотим забронировать зал для выставки черных пуделей, — радуют они меня новостью.

Гости рассеиваются по гостинице, отовсюду слышатся смех и оживленные разговоры.

А у меня налажена система охраны. Все горничные, бармены и официанты в деле, наблюдают за приглашенными. Я же не задерживаюсь нигде надолго, скольжу по залам, останавливаясь то у одной группы гостей, то у другой. Слежу, чтобы все были довольны и прислушиваюсь к беседам.

Под конец невыносимо гудят ноги и я терпеливо жду окончания приема.

Держусь исключительно на нервах, в крови подскакивает адреналин. То, о чем мечтала столько времени, свершилось. И только Рэма нет рядом. В этом мне видится символизм и поздно вечером я заглядываю в розовую спальню, где все еще стоит сейф бабушки.

Я думаю сохранить обстановку этой комнаты в первозданном виде — она прекрасно подойдет по духу бутик-отелю.

Отпираю сейф и достаю наш с Рэмом дурацкий договор. И он вспыхивает прямо у меня в руках, опадая золотистыми искрами.

Я выиграла спор — открылась даже раньше времени.

На глазах выступают слезы и я утираю их рукой. Но в следующую минуту скрипит дверь и я стремительно оборачиваюсь.

Передо мной возникает Рэм.

Замираю на секунду, а он пожирает меня взглядом. Не двигается и я понимаю, что он смотрит на мой живот.

— Ярослава, — его голос срывается, а потом генерал стремительно приближается и я прижимаюсь к нему с каким-то тонким всхлипом.

Вдыхаю мужской запах, сжимаю в пальцах твердый материал мундира. Рэм подхватывает меня на руки и кладет на кровать, а потом покрывает легкими поцелуями живот.

— Сколько я пропустил, — тянет он, поднимая ко мне лицо, а мне кажется, я слышу, как стучит его сердце.

— Я выиграла пари, — отвечаю довольно и ловлю его улыбку.

— Это неудивительно. Ты упорная женщина.

Он ложится рядом и я глубоко вздыхаю. От Рэма пахнет чистотой и мылом.

— Я все искала в газетах упоминания о Рауле. Но там молчание. Его поймали?

— Информация секретная, — горячие губы упираются в висок и сердце замирает. — Но да, его поймали.

— Куда вы исчезли на полмесяца?

— Знаешь, на кону стояли слишком серьезные деньги. Да и репутации. Мы вошли в город, собрали свидетелей, доказательства.

Его низкий голос звучит невозмутимо, но у меня мурашки бегают по коже. Что они перенесли там, в этом Барнее?

— Они взорвали город, чтобы скрыть следы, но сработал защитный артефакт и накрыл нас куполом. На востоке магии намного больше, чем в Дургаре. Удивительное место, и такое неконтролируемое. В общем, еле выбрались вскрыв защиту. Зато весь список преступников на столе императорского дознавателя.

— Что стало с Эвой? Ты ее видел?

— Эву лишили магии. Но наш мир к женщинам преступницам довольно терпим. Ей дали выбор — или монастырь, или изгнание. Она поехала к тому типу, — Рэм издает тихий смешок. — В общем, к тому несчастному.

— И шансов спастись нет? То есть, у типа?

— Это вряд ли.

Чую, что Рэм что-то недоговаривает и толкаю его в бок.

— Рэм, ты не все рассказываешь.

Он поворачивает ко мне голову и я вглядываюсь в его лицо.

— Меня пытались убить. Но я так хотел вернуться к вам, что частично обратился. Такого не случалось со времен Стародавья.

Я пораженно открываю рот, а Рэм сухо добавляет:

— Было больно. Но забавно.