Варя привела в порядок короткие волосы и прошла в кабинет. Хорошо, что здесь все осталось, как прежде. Ей искренне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь убрал все эти странные записи и книги. Пусть их хозяин и покинул комнаты, но какое-то непонятное предчувствие говорило Варе о том, что такие действия поспешны.

Утро выдалось хмурым, но небо было высоким, и Ревард, потянув носом свежий воздух, со знанием дела заявил, что дождя не будет. Как он и предполагал, тренировка сегодня была отвратной. Варя несколько раз попросту роняла меч, и они неоднократно спорили, едва не кидаясь друг на друга с кулаками. Ближе к обеду Нейл сдался, понимая, что был изначально прав и щуплая девушка просто не способна за пару дней что-то освоить.

— Я смогу! — выкрикнула Варя.

— Наша цель — обучить тебя, а не убить, — мрачно отозвался Ревард и вернул свой меч в ножны. — Я должен признать, что в этот раз не согласен с заданием госпожи.

Воин поджал губы и покачал головой.

— Когда придет время, я просто встану у тебя за спиной. Все, что могу предложить тебе, Вар, — это мое плечо и мой меч. — Нейл одернул рубаху и кинул хмурый взгляд на подопечную. — Ты чем-то взволнована с самого утра, словно о чем-то хочешь спросить. У тебя появились вопросы, так говори.

— Спасибо, — коротко кивнула ему Варя, растроганная словами воина.

Он и правда готов был поддержать ее, несмотря на наказ Делмы? Она не оправдывает надежды. Что же будет на совете? Все так сложно. Варвара присела на один из камней и прислонила к нему свое оружие.

— Нейл, что такое фатмайр? — спросила Варя, наблюдая, как Ревард присаживался рядом, прислоняясь спиной к тому камню, на котором она сидела.

— Откуда ты знаешь это слово? — удивленно поинтересовался оборотень. — Решила заглянуть в исследования своего брата?

— Да, — поспешно согласилась Варя, — на столе полно записей. Вот взгляд и упал на это…

Нейл шумно вдохнул воздух, явно не настроенный обсуждать данную тему, но все же ответил:

— Раньше у людей при одном упоминании фатмайра кровь стыла в жилах… Фатмайр — предвестник. Сейчас это слово чаще используется для обозначения недоброй вести или человека, который приносит дурные новости. А крестьяне так зовут сухой знойный ветер, который губит урожай.

— А раньше? — Варя внимательно посмотрела на воина.

— Это внезапное нагревание воздуха. Жар, который обволакивает само пространство, начинает плавить, выжигая тот самый воздух, опаливая легкие и испепеляя все на своем пути. Его еще смели называть дыханием дракона. Это была сила инглеронов. Предвестник их появления. Они убивали все, к чему прикасались, — хрипло пояснил Ревард.

— Кто эти чудовища? — Варя сама не заметила, как слезла с камня и подобралась ближе к воину.

— Почему ты решила спрашивать о них? Инглероны давно покинули этот мир.

— Ты рассказывай, не отвлекайся. — Варвара зевнула и приготовилась слушать.

Если Ревард и правда может помочь, то она сумеет немного разобраться в записях Девина.

— Прошло не одно столетие с тех пор, как Баэль-Маргад пал. Там, за горами, простирается их земля. Лескаты одолели инглеронов, точнее, были теми, кто смог окончательно остановить войну. Они снискали себе великую славу, отголоски которой и по сей день не дают раздутому самомнению Миклоса покоя…

— Инглероны действительно были так ужасны?

— Они повелевали огнем. Не знали ни жалости, ни сострадания. Сложены легенды о том, как была убита Великая Иша Игрэйн — королева инглеронов, — продолжил рассказывать Нейл. — Говорят, что сама земля тогда раскалилась. Лавовые потоки, несясь с огромной скоростью, сжигали все живое на своем пути, а те, кто уцелел, задыхались от пепла. Гибли люди, животные, растения, даже немногие уцелевшие здания не устояли. Клубы дыма и гари взметались к небесам, за которыми уже не видно было солнца… Земля содрогалась, стонала, разрывалась на части, восставая, словно исполинские льдины Ильхада, только здесь не было льда — это была агония огня.

— Кто же смог одолеть королеву? — сонно спросила Варя.

— Говорят, что это был последний страж самой Иши, — отозвался воин. — Как сейчас помню эту историю. Ее любил рассказывать старик Йолик, что живет в своей ветхой хижине на побережье.

И Варя наконец услышала легенду.

«Страж бесстрастно глядел на лившиеся потоки лавы. Он уже не спешил, поскольку почувствовал, что власть этого мира иссякла и последний бой был окончен. Видя, что лава становилась вязкой, голем понял, что теперь, несомненно, она застынет в жерлах вулканов еще до окончания извержения. Подняв черную голову, страж проследил золотым горящим взглядом за ярким потоком, сходившим с гор и лившимся со склонов двух близнецов-вулканов. Закупоренные вязкой пробкой, они уже напрягли свое ревущее тело, а затем возобновили извержение, сопровождая его сильнейшими взрывами. Баэль-Маргад пожирал сам себя…

Прекрасная молодая женщина лежала на изорванной алой накидке, а ее волосы бесконечными пламенно-рыжими потоками устилали землю под ней. Золотые доспехи от гари и повреждений утратили свое великолепие. Нагрудник Великой Иши был проломлен, и почерневшие края металла безошибочно позволяли определить причину.

Только удар ранцтюра, раскаленного в руках стража, мог вскрыть эти доспехи подобно хрупкой скорлупе. Длинный двуручный узкий меч с четырехгранным клинком предназначался для пробивания даже самых крепких лат, а совместно с силой, которой наделялись бессменные стражи королевы, способен был низвергнуть даже саму правительницу. Ни один мускул не дрогнул на гладком черном лице голема, созерцавшего свою госпожу. Камень — всегда лишь камень…

Рана Игрэйн была смертельна даже для нее, при всем ее величии. Но Иша была рада ей. Она жаждала успокоения. Королева в последний раз посмотрела на стража, затем бессильно уронила голову на дымившуюся землю. Страж высоко поднял свой меч, глядя, как отблески пламени играют на горячем металле, и со всей силы вонзил его в застывшую лаву, уже обращавшуюся в черную гладь. Подобное стекло получалось, лишь когда она быстро остывала, не успевая кристаллизоваться. А значит, королева утрачивала власть над стихией. Волосы Великой Иши Игрэйн вспыхнули последний раз, в то же мгновение остывая и обращаясь в черный камень, как и все ее тело.

Страж оставил свое оружие, теперь бесполезное, и склонил голову, прощаясь со своей королевой. Он уже почувствовал жар, наполнявший всю его сущность. Монолитный камень на его руках расходился трещинами, сверкая огнем в местах разлома, в итоге рассыпаясь на сотни черных дымящихся камней…»

Тепло Реварда согревало, и Варя задремала, совсем выбившись из сил от усталости. Воин растерянно замолчат глядя на ее безмятежное лицо. Она доверчиво опустила голову на его плечо и тихо сопела. Нейл беззвучно вздохнул, вынужденный сидеть неподвижно, чтоб не разбудить госпожу.

— Что? Что там? — Девин уткнулся в спину Вирага, не ожидая, что маг так внезапно остановится.

Дракон схватился за плечо своего нечаянного товарища, злясь на то, что до сих пор ничего не видит. Стоило им покинуть пещеру, как боги, видимо, решили, что с них двоих хватит испытаний, — черная пелена перед глазами перестала быть такой густой. Он уже различал светлые пятна, но сейчас это ничем ему не помогало.

— Почему ты остановился?! — возмутился Девин.

— Красиво… — Вираг обвел взглядом бескрайние снега, которые нетронутой сверкающей пеленой лежали перед ними.

Буря стихла еще до того, как поднялось солнце. Стихийник скинул капюшон, вдыхая свежий воздух. Нужно было двигаться вдоль гряды, чтобы попытаться добраться до перевала. А там и до Кибелла недалеко. Но со слепым мальчишкой путешествие могло затянуться неизвестно насколько.

— Не находишь, что сейчас не до любования красотами? — сердито отозвался Девин.

Они прошли совсем немного, а он уже запыхался и едва переводил дыхание. Смастеренная магом одежда согревала, как и надежда на возвращение домой. Только это заставляло слабые ноги передвигаться.