— Почему ты так торопишься? — Маг поднял ворот своей куртки, прячась от проезжавших неподалеку всадников. — Что такого должно произойти на праздновании, раз ты готов ползти в город, теряя остатки силы и здравого смысла?

— Я подвел свою мать. — Девин повернул голову, глядя на своего товарища. — Я так подвел ее, Вираг, и должен все исправить.

— Мать… — Охотник шумно вздохнул и опустил руку на плечо дракона. — Раз мать подвел, то должен ответ держать. Тут спорить не стану. Глянь, вон там обоз идет со стороны Лебронна. За небольшую плату можно договориться, чтобы нас подвезли.

Вираг кивнул в сторону нескольких повозок, следовавших по пыльной дороге мимо небольшой рощи, которая шумела листвой на жарком ветру. Девин немного оживился и еле дождался, пока прибывшие в столицу торговцы поравняются с ними. Дракон вознамерился было говорить со старшим из них, но охотник остановил его, сам отправляясь навстречу широкоплечему дюжему мужчине в старой, потрепанной шляпе.

Маг бойко принялся изъясняться на леброннском, жестикулируя и указывая в сторону высоких стен города. Торговец скептически оглядел его своим темным взглядом, пальцем приподнимая помятую шляпу, затем глянул на молчаливого юношу, пошатывающегося от усталости. Девин задержал дыхание в ожидании ответа мужчины и облегченно выдохнул, когда тот кивнул и хрипловатым басом велел забираться на крытую повозку.

Дракон прошел мимо пегой лошади, добродушно ткнувшейся в его плечо мордой, видимо, выпрашивая лакомство. Вслед за Вирагом он устроился среди темных деревянных бочонков, терпко пахнувших спелыми ягодами гарника, из которых леброннцы готовят свое отменное вино. Девин прислонился к одному из них плечом, устало глядя на сухую, утоптанную лошадьми дорогу, и повозка тронулась с места.

Какая-то девчушка из соседней повозки выглянула из-за выгоревшего тента и улыбнулась ему. Но Девин был полностью поглощен собственными мыслями и слишком устал, чтобы хоть как-то реагировать на это. Вираг усмехнулся, видя, что товарищ не оценил попытку очаровательной девочки-леброннки привлечь его внимание. Все хмурился, совсем ушел в себя, отрешенно глядя на дорогу, а затем и вовсе закрыл глаза, видимо, задремал. Ну и хорошо, отдохнуть не помешает. Слишком много пережил, заслужил.

Девин был благодарен охотнику за то, что тот понял и не тревожил сейчас. Три месяца… целых три месяца! Проклятье… за такое время могло произойти многое. Сколько слез пролила мать, сколько бессонных ночей провела, ожидая от него вестей. Он не мог простить себе, что покинул Бриартак так внезапно, буквально улизнув из дома в надежде проверить свои предположения и вскоре вернуться. Но все вышло иначе.

Наверное, проклятие довлело над родом Кайонаодх. Сначала ушли отец и старший брат. Оба погибли при битве за Скендер, когда на него претендовал правитель соседнего королевства Азелфлад. Катэль — средний брат, был убит Таманом Малдавом — черным магом, посмевшим покуситься на дочь эйселя Итланда. Эйслин Итланд в ту пору была объявлена невестой брата, теперь же — законная супруга правителя Мартана. Недолго горевала. Да и какая сейчас разница? От его семьи остались только священный пепел и горечь воспоминаний. И лишь мать была тем единственным светом, который заставлял его держаться.

Завтра утром соберутся те, кто посмел претендовать на последнее, что у них осталось. Но земли отца, дом, где он родился и впервые совершил полет, не достанутся ни одному из объявленных Идгардом охотников.

Предрассветное время — самое его любимое, тихое. Было в нем что-то от непознанной магии и необъяснимо безмятежное. Трой любил в этот час глядеть на земли Ильхада. Специально поднимался на смотровую площадку одной из башен замка и наблюдал, как солнце просыпалось.

Воздух в горах ранним утром чист и прозрачен. А иногда можно увидеть легкий золотой туман. Как дома, так и здесь, в Аделхейте, край неба, обращенный к востоку, начинает неспешно розоветь. На фоне светлеющего горизонта уже проступают силуэты деревьев, которые еще недавно стояли темными великанами.

Вот только в заснеженных землях Ильхада они преображаются, изукрашенные серебром, и каждая ветка сверкает в лучах солнца, а каждый изгиб переливается всеми цветами радуги. Все так невероятно красиво… Невозможно передать всего великолепия снежного утра. Нужно увидеть это своими глазами. Только тогда можно понять, как прекрасен Ильхад. А морозный воздух ни с чем не сравнить. Он так же свеж и чист, как вода в роднике.

Здесь же, во власти теплого мягкого климата Аделхейта, все иначе. День будет жарким, и лишь сейчас утренняя прохлада стелется над землей. В тот момент, когда горизонт розовеет, просыпаются и первые птицы.

— На кого ты похож? — Голос отца прозвучал неожиданно, словно порыв ледяного ветра, но Трой лишь мрачно продолжил смотреть в окно, опираясь обеими ладонями на подоконник.

— Люди говорят, что на своего отца, — отозвался Трой и все же повернулся к Левену, теперь прислоняясь к тому же подоконнику и складывая руки на груди.

Ткань на испорченном рукаве рубашки треснула при этих действиях, и эйсель Миклос поджал тонкие губы, с раздражением глядя на своего перепачканного, взъерошенного сына.

— Ты сбежал. Покинул дом без предупреждения! Ты посмел показаться в подобном виде перед народом, и это — в такой час! — Голос Левена зазвенел в нависшей тишине. — Скоро рассвет. Ты знаешь, что он с собой принесет. И при этом остаешься таким безответственным!

Прекрасные белоснежные одежды повелителя лескатов сверкали серебром. Великолепное шитье покрывало полы камзола и широкие манжеты. Высокий воротник не позволял правителю опустить подбородок, хотя в этом и не было особой надобности. Сколько Трой помнил отца, тот всегда был полон высокомерия. Миклос сделал несколько шагов по просторному нижнему залу, и длинный плащ мягкими складками лег у его ног.

— Ты продолжаешь делать вид, что не понимаешь всей важности нашей миссии!

— Я прекрасно понимаю твою жажду завладеть драконьими землями! — прорычал Трой, сжимая руки в кулаки.

Порыв теплого ветра колыхнул легкие шторы, которые словно крылья взметнулись за спиной младшего леската.

— Ты так жаждешь заполучить Бриартак, что потерял сон! Что в этих землях такого особенного? Гнездовья иманолов? Шахты субиров не дают тебе покоя? Или близость к порту Скендера?

— Как ты посмел снять перчатку перед жалким приемышем? — игнорируя вопрос сына, холодно произнес Левен.

Голубые глаза его сверкнули льдом, и он тряхнул головой, убирая за спину длинные пряди белых волос.

— Он сын эйслин Кайонаодх, — мрачно хмыкнул Трой, и на его губах заиграла презрительная усмешка, — и, кажется, спутал все твои планы, отец. Жалеешь, что паренька не проглотил макои? Вот была бы удача, верно?

— Глупый мальчишка… — нервно выдохнул Левен. — Ступай! Приведи себя в порядок!

— Я не желаю присутствовать на совете, — кинул ему Трой, убирая руки в карманы перепачканных штанов.

Он до сих пор ощущал тепло от ладони рыжего мальчишки. К чему вообще идти во дворец, когда есть законный претендент на Бриартак? Он должен смотреть в глаза эйслин, которая схоронила всю свою семью? Принимать из рук короля символический меч, которого, по закону чести, и касаться не должен бы! Проклятье!

— Вар Кайонаодх будет защищать свой род и право на наследование. Мне там не место… — сухо отозвался младший лескат. — Ты забыл о чести, отец?

Трой не стал дожидаться ответа Левена и прошел мимо, направляясь к широкой лестнице за его спиной. Он взбежал по ступеням, затем теряясь в одном из коридоров второго этажа, оставляя эйселя Миклоса наедине со своими мыслями.

— Что, если я никогда не забывал о ней, сын? — Левен заложил руки за спину и неспешно вышел на открытую террасу.

Рассвет плавился над горизонтом, пробуждая Аделхейт и добавляя позолоты волосам правителя лескатов. Он опустил ладони на прохладный каменный бордюр и на мгновение закрыл глаза. Он ждал этого дня. Ждал и боялся. Но об этом не собирался сообщать строптивому мальчишке. Ни одной живой душе не мог признаться эйсель Миклос в том, что заставляло его сердце сжиматься в груди, а каменную ограду — укрываться сверкающим слоем льда.