По черному небу рассыпалась яркая крошка звезд, отражаясь в блестевшем под франгаром море. Оно было спокойно и безмятежно, но никак не могло подарить покой тому, кто глядел на него сейчас.

К вечеру обоз прибыл в небольшое поселение, и путники смогли позволить себе краткий отдых. Карамель со стоном попыталась сползти с телеги и запуталась в длинной накидке. На помощь подоспел молчаливый Дюк, подхватил фею и спустил на землю. Бедняга встала и едва не стянула с головы капюшон. Но доблестный эйсель Ланселот ворчливо натянул его обратно, едва ли не до подбородка эйслин Гвиневры, не позволяя цепкому взгляду Дюка разглядеть девушку.

Варя увлекла подругу за собой к одному из ветхих домишек, где им предложили остановиться на ночь. У обоза была выставлена охрана, и у них оставалось несколько часов до рассвета, чтоб размять ноги и немного подремать. Карамель не дошла до провалившегося от древности крыльца дома и тяжело опустилась на небольшую скамейку под раскидистым деревом. На нем щебетали неизвестные птицы, раздражая своими звонкими голосами.

— Гости — всегда радость, — проговорила Эйве, хозяйка дома, искренне улыбаясь Варе. — У нас они редко бывают.

Женщина пригладила простой передник, пусть и старенький, но, видимо, надетый специально по случаю приема гостей. Она жестом руки пригласила входить в дом, и Варя благодарно кивнула, следуя за хозяйкой. Но стоило ей встать на первую же ступеньку, как та проломилась под ее тяжестью и едва ли не рассыпалась прахом.

Эйве ахнула, прикладывая к щекам ладони, и с испугом поглядела на гостя. Неужели действительно ожидала гнева с ее стороны? Варя осторожно высвободила ботинок и посмотрела на женщину. Скорее всего, живет она одна, вот и сыплется все, словно дом чувствует, что хозяина нет. Так и у тети Зины частенько случалось. Порой приходилось брать в руки молоток и гвозди, чтобы хоть как-то помочь ей. Вот и сейчас Варя оглядела крыльцо и повернулась к хозяйке.

— У вас есть инструменты?

Женщина изумленно попятилась, словно увидела привидение.

— Где это видано, чтоб гости за работу брались?.. — ахнула она.

— Мне в радость, — улыбнулась Варя. — Так есть у вас нужное?

Она не дождалась ответа женщины и расстегнула куртку, оставаясь в одной рубашке. Конечно, плотник из нее так себе, но руки из нужного места растут, как говаривала тетя Зина. А значит, сумеет хоть как-то помочь хозяйке в благодарность.

— В сарае, за домом. — Эйве указала рукой на ветхое небольшое строение с соломенной крышей.

Сам же хозяйский дом крыши словно бы и не имел, а буквально вырастал из небольшого холма. На том месте, где крыше положено быть, росла густая трава, и на ней паслись мелкие прыгучие «облачка», поглядывающие на гостью глазами-бусинами. Пушистая шерсть существ мягко колыхалась под порывами теплого вечернего ветра, еще больше создавая схожесть с небольшим облаком, случайно свалившимся на землю.

— Если можно, то я похозяйничаю там немного. — Варя бросила куртку Карамели, которая едва не свалилась со скамьи, сонно хватая полетевшую в нее одежду.

— Куда? Что? Ах… — Фея выглянула из-под капюшона, удивленно наблюдая за действиями подруги.

Что задумала эта иномирянка? Обязательно разводить такую деятельность? Карамель хотела было возмутиться, но потом, повинуясь непонятному порыву, решила присоединиться к Варе.

— Я с тобой, дорогой мой… братец! — Фея поднялась со скамьи и оставила на ней куртку.

Она собралась догнать подругу и едва не столкнулась с ней, когда Варя выглянула из сарая.

— Юбку придерживай, пока в грязь не втоптала, — предупредила Варвара, выходя во двор.

Карамель глянула под ноги и поморщилась, теперь замечая, что стоит ботинками прямехонько в невысохшей после недавнего дождя грязи. Гадость-то какая…

— Подожди меня! — Фея повыше подняла подол платья, но теперь накидка оказалась испачканной.

Рассыпая проклятия, словно свою магическую пыльцу, она зашагала обратно к дому.

— Какая жалость. — Эйве торопливо подошла к Карамели и покачала головой, разглядывая испорченную одежду. — Два дня дождь лил. Дороги размыло, а двор — болото тибруново! Там, у колодца, можно почистить одежду.

Женщина увлекла за собою фею, которая упиралась всю дорогу, желая одновременно привести себя в порядок и не упускать из виду подругу. У старого, потемневшего колодца, поросшего снизу мхом, она слышала, как стучит молоток, и это немного успокаивало.

— В поселении вашем совсем мужчин не видать, — сощурилась Карамель, когда Эйве принялась оттирать испорченное платье.

Рука женщины замерла у ведра с водой, затем она подняла взгляд на гостью и улыбнулась.

— Так все по указу короля Гидеона — призвал он мужчин-то наших. Не так давно война кончилась, да мало кто домой вернулся с победой. Одни остались мы, несколько домов да несколько живых душ, ожидать своего часа.

Карамель сочувственно кивнула хозяйке дома, но тревожное чувство осталось, прогоняя остатки сонливости. Воздух вновь стал слишком влажным, тяжелым, говоря о возможном дожде, а белесый туман принялся окутывать землю, пряча истоптанную лошадьми дорогу.

— Лучше в дом идти, темнеет уже, и погода портится. Эйве пригласила гостей в свое скромное жилище, предлагая устраиваться на ночь.

Варя пообещала хозяйке, что присоединится к ним немного позже, поскольку хотела хоть как-то покрепче прикрепить найденные старые доски к поврежденным ступенькам. Женщина кивнула согласно и прошла в дом, увлекая за собой Карамель. Уже внутри, стоя у окна, Эйве долгим взглядом наблюдала за работой Вари, а затем отошла, отвлекаясь на заговорившую с нею фею.

Дюк прошел вдоль стоящего обоза и сердито стукнул носком высокого ботинка по одному из колес. Погода портилась, становилась вовсе отвратной, скрывая обзор. Даже сейчас, хоть еще и не настала ночь, он едва различал силуэты наемников-воинов, которые сопровождали их в пути за неплохую плату. Дюк не доверял им, как, собственно, не доверял никому. Меч одного из воинов тускло поблескивал, когда мужчина вдруг вздумал вытащить его. Затем оружие вернулось в ножны, и торговец прошел дальше, замечая в тумане группу разговаривающих товарищей.

Странно все это. Непонятная тревога не давала ему расслабиться и принять предложение симпатичной селянки, звавшей переночевать в свою хижину. Он уже не первый раз ходил с обозом к порту Церуна, но впервые попались такие бестолковые спутники. А всему виной — задержка в столице да дожди, что размыли дороги и не дали догнать предыдущий обоз, с которым он привычно следовал.

Дюк оглянулся, придерживаясь одной рукой за борт телеги. От влажного воздуха и тумана волосы уже липли ко лбу, и он тряхнул головой, убирая пряди с глаз. Девчонки ушли в том направлении, в сторону колодца. Мужчина хмыкнул и сощурился, глядя на едва приметный домишко, со двора которого до сих пор слышался стук молотка. Даже по звуку Дюк понимал, что работа была бестолковой.

— Что она творит? Решила доломать дом несчастной селянке? — пробормотал он и широким шагом пошел по вязкой дороге.

Трактирщик Мигелл упросил его взять с собой этих двух девиц и даже приплатить хотел, но Дюк отказался от денег. Он не первый раз останавливался в этом трактире и малышку Буккель знал отлично. Золотое дитя… если эта рыжая, что мальчишку из себя строит, действительно спасла ее, то он и задаром довезет их до порта.

За помощника торговца его приняли, разубеждать не стал, дрит с ним. И неужели действительно считали, что этот маскарад им поможет? Хотя если учесть окружавших недотеп, то вполне могло и повезти остаться неузнанными. Кем они были? Дюк все гадал, подходя ко двору, где на крыльце рыжая девушка продолжала вколачивать гвозди в жалкие доски. Та, что повыше — прекрасная беловолосая эйслин, наверняка была знатного рода. Он видел, как тяжко давалось Гвиневре путешествие на простой телеге. Скорее всего, это ненастоящее имя, но уж очень шло незнакомке.